– Меня интересует только одно. Мой брат-близнец где-то
здесь. В этом доме. Он не идет у меня из головы с того момента, как вы показали
мне дедовы записки. Он просит меня не уезжать, подойти поближе, отыскать его. Я
никогда так сильно не ощущал его присутствие. Что бы вы ни говорили, что бы ни
было записано в документах, я чувствую, что не кто иной, как мой брат, был
привезен в этот дом в семидесятом году, и, сдается мне, он все еще здесь.
– Хотя на самом деле его не существует.
– Вот именно. Хотя его не существует. При этом мы оба
знаем, что в ту ночь произошло нечто странное. Во всяком случае, так вы
утверждаете.
У нее не нашлось ответа: она зашла в тупик. Это было все то
же неразрешимое противоречие – несомненная смерть маленького мальчика, который,
как потом выяснилось, остался в живых. Встреча с этим мужчиной, в которого
вырос погибший мальчик, ничего не изменила. Перед ней сидел он самый, но
прежде, в детстве, это был не он.
Она налила себе еще немного бренди, и Эндрю спросил:
– Куда мне можно пойти, чтобы позвонить?
– Оставайтесь здесь. Зимой это самое теплое место в
доме. Мне все равно надо кое-что проверить.
Выходя из комнаты, она слышала, как он защелкал кнопками
своего мобильного телефона. Она спустилась в главный холл и выглянула из
входной двери. Снаружи лежал снежный покров толщиной с ладонь. Здесь, на
защищенной деревьями аллее, снег всегда ложился гладко, но дальше, в долине,
где проходила главная дорога, уже намело сугробы. Привычных звуков транспорта
не было слышно. Она перешла в заднюю часть дома и увидела, что у дровяного
сарая образовался снежный занос. Найдя на кухне миссис Мэйкин, Кейт попросила
ее приготовить гостевую комнату.
После того как миссис Мэйкин убрала со стола, Кейт и Эндрю
остались в столовой; сидя по обе стороны от горящего камина, они беседовали о
том о сем: как у Эндрю случилась размолвка с подругой, как у Кейт вышел
конфликт с местными властями, которые норовили оттяпать у нее кусок земли под
застройку. Впрочем, особого интереса к таким разговорам она не испытывала, да и
усталость давала о себе знать. Когда пробило одиннадцать, она предложила
прерваться до утра.
Проводив Эндрю в гостевую спальню, она объяснила, где
находится его ванная. К некоторому ее удивлению, новых предложений с его
стороны не последовало. Он поблагодарил ее за проявленную заботу, пожелал
спокойной ночи – и все.
Кейт вернулась в столовую, где оставила кое-какие бумаги
прадеда. Они уже были аккуратно сложены в стопку – наверное, сказывалась
наследственная черта, не позволяющая ей разбрасывать документы как попало.
Нередко ей хотелось сделаться беспечной, небрежно-свободной, но это было противно
ее природе.
Подвинув кресло поближе к камину, она подставила ноги
ровному теплу и подбросила в огонь еще одно полено. Теперь, когда Эндрю
отправился на ночлег, ей почему-то расхотелось спать. Взбудоражил ее не столько
сам гость, сколько долгий разговор, перетряхивание всех этих воспоминаний
детства. Но, дав им выход, она словно очистилась, выпустила накопившиеся
ядовитые пары, и ей стало легче.
Сидя у огня, она думала об этой давней истории и, по
многолетней привычке, старалась постичь ее смысл. В душе по-прежнему гнездился
страх. Но все заслонял собою тот маленький мальчик, заложник прошлого, которого
Эндрю называл своим братом.
Эти размышления прервало появление миссис Мэйкин, и Кейт
попросила заварить ей на ночь кофе без кофеина. Потягивая горячий напиток, она
прослушала ночные новости на Радио-4, потом передачу Всемирной службы Би-Би-Си.
Бессонница не отступала. Гостевая спальня, отведенная Эндрю, располагалась
прямо у нее над головой. Ей было слышно, как он беспокойно ворочается на старой
кровати. Кейт знала, какой там холод. В детстве это была ее спальня.
Часть четвертая. Руперт Энджер
21 сентября 1866
История моей жизни
1. Моя Биография: меня зовут РОББИ (Руперт) ДЭВИД ЭНДЖЕР, у
меня сегодня день рожденья 9 лет. Мне сказали вести дневник каждый день до
самой старости.
2. Мои Предки: у меня много предков, но главные это папа и
мама. У меня есть брат ГЕНРИ РИЧАРД ЭНГУС СЕНТ-ДЖОН ЭНДЖЕР, ему 15 лет, он
учится в городе, в частной школе.
3. Мой адрес: Колдлоу-Хаус, деревня Колдлоу, графство
Дербишир. У меня болит горло, долго непроходит.
4. Наши Домашние: у меня есть Няня, еще есть Грирсон и еще
горничная, она вечером меняется с другой горничной, только я не знаю как ее
зовут.
5. Все что напишу нужно показать папе. Конец. Подпись Руперт
Дэвид Энджер.
22 сентября 1866
История моей жизни
Сегодня опять был доктор, я иду на поправку. Сегодня пришло
письмо от Генри это мой брат, он говорит, что мне теперь положено называть его
Сэр, потому что он ученик старшего класса и назначен следить за дисциплиной.
2. Папа поехал в Лондон заседать в Палате. Он сказал я
остаюсь за старшего. Значит Генри должен говорить мне сэр, только его тут нету.
3. Написал письмо Генри чтобы он знал.
4. Ходил гулять, поговорил с Няней, потом Грирсон стал мне
читать книжку и как всегда задремал.
Папе теперь можно не показывать, надо только делать записи.
23 сентября 1866
Горло на много лучше. Сегодня ездил кататься с Грирсоном, он
все молчал, а потом сказал, что дом перейдет к Генри и тогда он сразу от него
избавится. Нет не так. Дом перейдет к Генри и тогда он сразу избавится от
Грирсона. Грирсон сказал, чему быть того не миновать, но до этого еще дожить
надо.
Я жду маму, а она не идет.
22 декабря 1867
Вчера вечером у меня была елка, пришли ребята из деревни, их
пустили в дом потому что скоро Рождество. Генри был дома но из-за них на елку
не пошел. И зря, потому что к нам приезжал фокусник!
Его звали мистер А. Престо и он показывал всякие
удивительные фокусы, я таких еще не видел. Сначала он вытаскивал не знаю откуда
разные ленты и флажки и зонтики, а потом воздушные шары и гирлянды. Потом он
показывал карточные фокусы, мы вытаскивали карты, а он угадывал. У него очень
здорово получалось. Он у одного мальчика вынул из носа бильярдный шар, а одну
девочку взял за ухо и оттуда посыпались монеты. Еще он разрезал пополам бечевку
и она у него срослась, а самое интересное он нам показал пустой стеклянный
ларчик, а потом взял да и вытащил из него белую птичку!
Я его очень-очень просил рассказать, как он это делает, но
он не сказал. Когда все разошлись, я опять стал просить, но он ни за что.
Утром я придумал, я попросил Грирсона съездить в Шеффилд и
купить мне разные наборы для фокусов и еще книжки про фокусы. Грирсон уехал на
целый день, но к вечеру привез. Теперь у меня есть особый стеклянный ларчик, в
котором можно заранее спрятать птичку, а потом показать фокус. (Там двойное
дно, как же я сразу не догадался.) Другие фокусы потруднее, нужно учиться. Но я
уже научился показывать такой фокус, когда человек вытаскивает карту, а я
угадываю. Я упражняюсь на Грирсоне.
