Впрочем, у Потапова документы и на земельные сделки и на
строительство всегда в порядке. Прокуратура проверяла – ничего противозаконного
не нашли. Там адвокатов целая контора на него работает. И с чиновниками в
Москве умеет договориться. Я ведь кое-что в таких делах понимаю.
– А с новым мэром, вашим преемником, он в хороших
отношениях?
– Не знаю. На люди такой сор обычно не выносят. Но мне
кажется, они договорились. Это так, Мариночка, между нами. Во всяком случае,
когда Рощин по средам объезжает строящиеся городские объекты, он непременно
заедет в «Солнечный», похвалит, отметит темпы работ да в камеру скажет о том,
какие перспективы открывает новый курорт. С ним ведь всегда телевизионная
группа разъезжает. Слушай, племянница, мы ведь с тобой про телевизор совсем
забыли! Давай новости досмотрим.
Однако новости уже кончились. С экрана им улыбалась
кукольное личико юной ведущей.
– С вами «Криминальное обозрение». Об оперативной обстановке
в городе расскажет начальник Управления внутренних дел Солнечноводска полковник
Карпачев.
– Знаешь, – обрадовался Виктор Федорович, тыча в экран
пальцем, – я ведь кандидатуру Петьки Карпачева на эту должность с Москвой
согласовывал. Они своего человечка сюда хотели прислать, а я настоял – Петька
местный, всех знает, все его знают. Правильный мужик. Если за дело – накажет,
но против правды не пойдет. Не знаю, усидит ли при новых временах. Да и возраст
у него на грани.
– ...Открывший в баре гостиницы «Озерная» стрельбу из
травматического пистолета арестован. Им оказался приезжий, двадцатитрехлетний
житель Пензы. В настоящий момент ведется следствие, – читал по бумажке
начальник УВД, плотный дядька с сердитым лицом и короткой седой стрижкой.
Не успела Марина подумать, что глаз Петьки Карпачева ей,
видимо, увидеть так и не придется, как полковник оторвался от шпаргалки и
уставился тяжелым, немигающим взглядом прямо в камеру. Ей на секунду
показалось, что сейчас главный милиционер города прямо с телеэкрана шагнет в
гостиную и строго поинтересуется, есть ли у нее временная прописка.
Но ничего такого не произошло. Карпачев немного посопел, а
затем выдал такое, отчего Марина оцепенела, а Избуцкий широко открыл рот.
– Вчера ночью на городском пляже был задержан Лемарксэн
Ширинкин 1954 года рождения, четырежды судимый за преступления, совершенные
на... х-м, сексуальной почве. Последние два года он лечился в психиатрической
больнице.
– Что за имя такое? – удивилась Марина.
– Расшифровывается как Ленин-Маркс-Энгельс. Даже для времен
двадцатилетней давности имя нечастое. Наверное, папа и мама Ширинкины были
истинными большевиками, – объяснил Избуцкий.
Начальник УВД тем временем продолжал:
– Правоохранительные органы взяли Ширинкина под наблюдение
после того, как была зафиксирована его переписка с сексуальными мень... Я хотел
сказать – с рецидивистами аналогичного профиля из других городов России и стран
ближнего зарубежья. Эти... граждане планировали нападение сексуального
характера на русалок, якобы имеющихся в озере Солнечное. Не обнаружив русалок,
Ширинкин стал приставать к женщине, которая приходила купаться поздно ночью.
Его действия были пресечены находившимся неподалеку столичным журналистом
Вадимом Баратынским и вовремя подоспевшим нарядом милиции.
В кадре на пару секунду появилось улыбающееся лицо
Баратынского.
– Ой, – воскликнула Марина. – Вадим!
– Ты его знаешь? – с любопытством спросил Избуцкий.
– Да, – беззаботно ответила она. – Из Москвы
вместе летели, в самолете познакомились.
Про то, что они уже дважды унижали в городе, она на всякий
случай умолчала. Ведь пока непонятно, в какую сторону эта романтическая история
повернет. Чего дядю зря нервировать?
На экране снова появилась ведущая:
– Мы обращаемся ко всем гражданам с просьбой быть предельно
осмотрительными во время ночных прогулок и купаний. По информации, полученной
редакцией «Криминального обозрения» из источников УВД, в городе сейчас могут
находиться единомышленники задержанного Лемарксэна Ширинкина. Ведь нет
гарантии, что в самый ответственный момент рядом с вами окажется бесстрашный
защитник, каким оказался наш московский коллега.
Тут юная ведущая кокетливо улыбнулась, а на экране как
символ торжества справедливости снова возникла физиономия Вадима.
– А журналист этот – весьма симпатичный молодой
человек, – одобрительно загудел Виктор Федорович, выключая
телевизор. – И смелый. Впрочем, я его тоже немного знаю.
– Откуда? – удивилась Марина.
– Он приходил ко мне. Как раз про русалок расспрашивал. Я же
часто на берегу по вечерам и даже по ночам сижу, многие об этом знают. Вот
кто-то его и надоумил. Впрочем, он здесь всех обошел, кто еще остался жить
около озера.
– Ну, и что вы сказали ему? Про журналистскую «утку»?
В этот раз Виктор Федорович ответил не сразу. Несколько
минут смотрел в потолок, словно раздумывая, поделиться своими мыслями с Мариной
или нет. Потом все-таки решился:
– Понимаешь ли, Мариночка. Не хотел тебе говорить, ну да
ладно. С кем же мне еще поделиться? Я, конечно, не верю ни в каких русалок.
Только вот однажды я видел такое, что объяснить никак не могу.
– Что, дядя? – встревожилась Марина, удивленная
странными интонациями в его голосе.
– Давай договоримся – все, о чем я тебе сейчас скажу,
останется между нами.
– Конечно, не волнуйтесь.
– Прекрасно, тогда слушай. Это было в самом начале лета.
Ночь, темно, жарко, вода тихонько плещет. Я сижу в своей коляске на берегу,
любуюсь. Вдруг смех. Женский. Звонкий такой. И вроде два человека смеются. Не
на берегу – на воде. Я подумал – на лодке кто-то катается. И вот через секунду
вижу – мимо меня быстро проплывает девушка, потом – еще одна. Плывут на спине.
Волосы длинные и вроде бы зеленые, хотя в темноте непонятно. Голые, то есть
грудь видна. Я крикнул: «Вы кто?» Одна из них обернулась, глянула на меня – и
нырнула в воду. И тут я похолодел – нижняя часть туловища, которая уже
скрывалась под водой, была серебряная. Аж вся заискрилась под луной.
Избуцкий тяжело вздохнул, словно еще раз переживал те
мгновения, и закончил:
– Марин, ты только не подумай, что твой дядя не только
обезножел, но еще и умом тронулся. Но, по-моему, это был хвост.
– Так вы все это рассказали Вадиму? – взволнованно
спросила Марина.
– Нет, конечно, – чуть помедлив, сказал Избуцкий.
– Но почему?
– Вот именно потому, что мне отказали ноги. Но не разум.
* * *
– Значит, вот как ты ведешь себя, двуличный тип! Сначала
провожаешь меня, а потом идешь на пляж спасать от маньяков прекрасных
незнакомок?
