– А если он не согласится?
– Плохо. Я буду скучать и ждать твоего возвращения.
– А я – твоего. Я ведь не знаю, когда смогу поехать домой.
Понимаешь, дядя сейчас очень во мне нуждается. Но как только будет
возможность...
– Ладно, о чем мы? Я же пока здесь. Так что давай лучше
наслаждаться прекрасным летним вечером, удивительной природой, тишиной и
покоем...
– А-а-а! Сюда! Скорей! – вдруг раздался истошный крик.
Кричала женщина, причем совсем рядом, за невысоким песчаным
холмом. Сразу же вслед за криком послышался визг, переходящий в ультразвук.
Марина с силой сжала руку Вадима.
– Там что-то случилось. Вдруг опять маньяк? По телевизору
передавали, у них тут прямо слет какой-то.
– Надеюсь, что нет. Не падает снаряд в одну воронку дважды.
Ладно, сейчас посмотрим.
Вадим решительно направился в ту сторону, откуда доносились
подозрительные крики. Марина последовала за ним. Когда они были почти у цели,
снова услышали женский вопль:
– Смотрите, быстрее, я нашла их! Артем, что же ты? Идите
сюда! Ой, какие миленькие!
– Наташечка, успокойся, ради бога, – послышался
спокойный, какой-то даже ленивый бас, в котором, правда, чувствовались
командирские нотки. – Это же не птеродактиль, в конце концов!
Когда наконец Вадим и Марина взобрались наверх, их взору
открылась следующая картина: внизу, среди уютных дюн, расположился маленький
табор – три девушки, одетые в умопомрачительные и весьма сексуальные наряды, и
два молодых человека, один из которых устанавливал осветительные приборы, а
другой держал на плече камеру. В центре этой живописной и шумной группы
уверенно, как капитан на мостике корабля, стоял мужчина лет тридцати пяти,
приземистый, лысый, с маленькой пиратской бородкой на круглом лице.
– Значит, сейчас птичек подснимем, – распоряжался лысый
бородач. – Сережа, двигай свет сюда, тут у них, кажется, гнездо. Костик,
постарайся, чтобы весь выводок в кадр попал, вместе с цыплятами. Или как их там
– птенцами. Наташа, подойди ближе и громко хлопай в ладоши. Надо, чтобы птички
взлетели, а то чего они прыгают по песку, как макаки. Гнездо они защищают!
Нечего от нас защищать, мы их не съедим. Хотя могли бы. Костя, ближе – сейчас
они полетят, не пропусти, мы не можем весь вечер этим заниматься. Потом ты,
Лена. Говоришь текст про дикую природу. Пошла – здесь еще сохранились редкие
виды птиц, животных и растений... И!
Тут лысый мужчина, как дирижер симфонического оркестра,
вдохновенно взмахнул обеими руками.
– Именно в таких местах, – тут же подхватил громкий, но
равнодушный девичий голос, – куда еще не докатился безжалостный каток
цивилизации, все еще могут обитать сохранившиеся с незапамятных времен формы
жизни, о которых современная наука практически ничего не знает. Взять, к
примеру, феномен русалок. Ученые...
– Нормально, – пробасил лысый. – Сойдет.
Вадим оглянулся на Марину и вполголоса сказал:
– Это, безусловно, маньяк. Только несколько иного профиля.
Хомо телевизионикус. Человек телевизионный. Погибший для всего великого
индивид, занятый исключительно самолюбованием. Людей презирает, но требует
любви и уважения к себе. Патологически корыстен. Большую часть жизни обитает в
монтажной.
– Знакомое лицо, – неуверенно сказала Марина.
– Естественно. Перед нами Артем Таран собственной персоной.
Марина и сама уже начала догадываться, кто перед ними – в
руках у одной из девушек она увидела микрофон с логотипом популярного канала.
– Пошли, я вас познакомлю, – предложил Вадим. –
Увидишь вблизи живую телезвезду.
– Неудобно, они заняты съемкой. Может, потом?
– Ничем они особым не заняты. Снимают общие планы да
искусственно натягивают сюжет. Вот увидишь, через месяц покажут получасовой
фильм-сенсацию с названием типа «Салочки с русалочкой». Наивные зрители
пятнадцать минут будут любоваться местными пейзажами, птичками и рыбками.
Восемь минут – слушать косноязычные и малоинформативные рассказы очевидцев. Три
минуты – яростные вопли ученых, которые не верят ни во что, даже в собственное
существование. В заключение им покажут сенсационный двадцатисекундный ролик,
который, весьма вероятно, был снят скрытой камерой в парилке женского отделения
городской бани.
– Неужели все так мрачно? – засмеялась Марина.
– Нет, не все. Канал за этот фильм отстегнет нашей звезде
неплохие деньги. Это и есть главная цель поездки в Солнечноводск. Ну, кроме
внеочередного отдыха в теплых краях. Так что русалки им, в общем-то, не нужны.
– А тебе?
– Мне просто интересно. А вдруг? Тем более что-то ведь я
видел.
– Так поделись с приятелем. Выступишь в его фильме
экспертом.
– А моя газета? Нет, если уж я добуду сенсацию, то для
своего издания. Конкуренция, ничего не поделаешь. Ладно, пошли. Видишь, нас
заметили.
– Эй, Вадик, давай подгребай сюда! – закричал Артем
Таран. – И даму свою не забудь.
Лысый бородач радостно улыбался и делал рукой знаки,
призывая спускаться вниз. Однако знакомство пришлось немного отложить по
техническим причинам. В тот момент, когда Марина, опираясь на мощную руку
своего спутника, начала спуск с холма, случилось нечто невообразимое. Откуда-то
из-за песчаных дюн, подобно банде басмачей, выскочила небольшая группа
неизвестных. С криками и разбойничьим свистом они налетели на телевизионщиков.
Образовалась куча-мала, в которой мелькали руки, ноги, головы, провода и
какая-то техника.
Через пару минут расстановка сил на поле битвы прояснилась.
Нападавшими оказались некрасивые тощие девицы из «Экодифенс фронт» в количестве
четырех штук. Наступлением командовал наглый рыжий Ложкин. Видимо, все дела в
милиции он уже закончил и снова заступил на трудовую вахту.
Быстро пришедший в себя Артем Таран руководил обороной. Его
девушки-бойцы успешно использовали в схватке с пришельцами здоровенный микрофон
и угрожающих размеров акриловые ногти. Их аскетичные соперницы, которые не
пользовались косметикой и парфюмерией из принципиальных соображений,
предпочитали действовать кулаками, коленками и даже зубами. Когда удавалось
тяпнуть противницу за эротично оголенный животик или сильно загорелую стройную
ножку, они испускали людоедский вопль.
Мужчины отношения выясняли чуть поодаль. Тарану в плане
мужской поддержки рассчитывать оказалось не на кого. Тощий, словно
телевизионный провод, ассистент Сережа в первую же минуту грохнулся в обморок и
теперь валялся на песке, как мертвая гадюка. Оператор Костя, истинный энтузиаст
своей профессии, в битве не участвовал. Стоя немного в стороне, он фиксировал
все происходящее на камеру.
Грозный Таран и разъяренный Ложкин сошлись в бою, точно
Кухулин с Фердиадом. Но если оба героя ирландского эпоса знали, из-за чего
копья ломают, то Артем пребывал относительно причин нападения на его группу в
полном неведении.
