– Конечно, не ты один виноват. И до других очередь дойдет.
Но сейчас я разбираюсь с тобой. Знаешь, какую главную ошибку ты совершил?
Роман удрученно покачал головой.
– Ты не должен все делать сам. Я дал тебе возможность
набрать кучу людей в отдел – вот пусть и бегают. А ты рожай идеи и контролируй
процессы. Иногда это у тебя прекрасно получается. Короче, хочешь у меня
работать – напряги мозг.
Овчинников состроил плаксивую физиономию и, преданно глядя
на Потапова черными немигающими глазами, заверил:
– Павел Андреевич, все сделаю.
– Рома, верю в последний раз. Больше проколов быть не
должно. До сих пор я был тобой доволен. Мне нравилось, что ты работаешь дерзко,
смело, без оглядки на условности, с выдумкой. Нравилась наша агрессивная
реклама, нравилось, как ты общаешься с прессой. Сделай так, чтобы я не
разочаровался. Если благополучно закончим эту историю с курортом Солнечное, нас
ждут такие перспективы, что тебе и не снились. Я могу взять тебя с собой. А
могу и уничтожить.
Потапов выдержал многозначительную паузу, пристально
разглядывая побледневшего Романа, который в данную минуту больше, чем когда бы
то ни было, походил на хорька. Только в этот раз хорек был не хитрый и дерзкий,
а испуганный.
– Я все понял, Павел Андреевич.
– Если понял, тогда вот что. Ты ведь помнишь, что меня
приглашали поучаствовать в телевизионной программе по вопросам экологии?
– Конечно. Но вы тогда категорически отказались, сказав,
что...
– Я помню, что сказал. Теперь я решил принять вызов.
– Это очень правильно, Павел Андреевич.
– Сам знаю. Не перебивай. Это будет почти час прямого эфира.
И мы должны дать бой всем этим экологам и тем, кто их поддерживает. Ты, Рома,
должен будешь помочь мне.
– Разумеется, я поеду на программу вместе с вами.
– Естественно. Но я сейчас о другом. Надо выработать
стратегию поведения в отношении наших недругов. Минуту.
Потапов отвлекся на телефонный звонок, потом снова уставился
на стоящего перед ним по стойке «смирно» Овчинникова.
– Садись. Появились мысли по поводу взаимоотношений с
оппозицией?
– Есть одна идея.
– Наконец-то. Давай.
– Надо задушить их в объятиях.
– Рома! – рявкнул Потапов так, что зазвенели
стекла. – Мы что, бандиты какие? То начальник моей охраны предлагает
Ложкина нейтрализовать, теперь ты – оппозицию задушить. Сколько раз вам
говорить – у нас легальный респектабельный бизнес, мы работаем цивилизованными
методами. В крайнем случае используем административный ресурс.
– Павел Андреевич, – молитвенно сложил свои тощие руки
Овчинников, – я не в том смысле.
– Тогда говори, чтобы я сразу понимал!
– Да, конечно. Давайте сделаем так. Проведем переговоры,
подружимся, сделаем вид, что идем на уступки. Организуем здесь заповедник для
этой их вымирающей птахи. Пообещаем, что дюны останутся нетронутыми.
– Так они же не хотят теперь переговоров.
– Захотят, – заверил босса Роман Овчинников. –
Иначе они будут некрасиво выглядеть в глазах общественности. Мы станем
миротворцами, которые протягивают им руку, делают шаги навстречу. А эти
фанатики предстанут злобными, агрессивными созданиями, неспособными к
компромиссу. Общество не любит злых, агрессивных и упертых. Люди в большинстве
своем миролюбивы, им милее переговоры и неторопливые процессы сближения. Я
предлагаю начать процесс сближения незамедлительно. Но затянуть его на
максимально возможный срок. Лучше всего – на несколько месяцев. Продолжая при
этом наше строительство. Это и значит задушить в объятиях.
– Так ведь Ложкин будет следить за каждым нашим шагом.
– Будет. Но мы начнем опровергать его информацию, перебивать
ее своей. Мы тоже можем устраивать шумные акции. Вы будете перед камерами
кормить с ладони этих птичек, сажать деревья, пить воду прямо из озера.
– Это еще зачем? – содрогнулся Потапов.
– Чтобы все знали, что вода чистая, как и много веков назад.
Но это, Павел Андреевич, не главное. Предлагаю выделить грант Фронту
экологической обороны. Лучше крупный.
– Цель? – спросил заинтригованный Потапов.
– Нейтрализовать Ложкина. Как вы и просили – цивилизованно.
Деньги пойдут через руководство Фронта за рубежом. Под это дело, я думаю, с
ними можно обсудить кое-какие вопросы. Например, договориться, что деньги
пойдут на спасение исчезающего вида комаров-кровопийц в джунглях Амазонки. Ну,
и по-дружески порекомендуем нашего друга Ложкина на должность руководителя
экспедиции. Действительно, кто, кроме него, может справиться с нелегкой
задачей? Громогласно объявим, что здесь он задачу выполнил блестяще. Вы же
знаете, Павел Андреевич, что похвала из наших уст, то есть из уст бывшего врага,
дорогого стоит.
– А сам Ложкин? Если он заподозрит неладное, упрется, как
мул?
– Это уже не наша забота. Он же не сам по себе такой борец
за идею. Он – функционер международной организации. То есть – лицо
подневольное. Скажут старшие товарищи, что важнее ехать спасать комаров, –
поедет как миленький.
– Но если они другого пришлют?
– Наш грант будет такого свойства, что они пришлют вполне
миролюбивого переговорщика.
– А о какой сумме может идти речь? – насторожился
Потапов.
– Не очень большой. Я это быстро выясню. Защитники
окружающей среды, в том числе и зарубежные, – люди неизбалованные. Как вы
правильно заметили, это будут копейки по сравнению с теми затратами, которые
могут потребоваться на решение вопросов с чиновниками при нежелательном развитии
событий.
Потапов внимательно глянул на Овчинникова и хохотнул, почти
не разжимая губ.
– Рома, ты, я вижу, держишься за свое место. Ход интересный.
Думаю, это лучше, чем взятки раздавать, отбиваясь от всяких проверок и воюя с
Ложкиным и его сторонниками.
Ободренный похвалой, Овчинников конкретизировал задачу:
– Первым шагом на пути к сближению сторон должна стать эта
телевизионная передача. Если вы не возражаете, я тезисы сегодня набросаю и вам
занесу.
– Сегодня, после девяти вечера. Записываю себе. Заодно
свяжись с каналом, подготовь мне список участников.
– Обязательно. Дату и время эфира я уточню на неделе. Обычно
у них такие программы идут в девятнадцать часов. Я буду держать вас в курсе.
– Ладно, иди, работай.
Окрыленный Роман выскользнул из кабинета. Теперь это был уже
не испуганный хорек, это был хорек деятельный и жесткий.
* * *
Неделя началась, как и положено, с понедельника. А
понедельник, как водится, с неприятностей. Сначала позвонила Анжела, сказала,
что у нее температура, и Марине пришлось самой взяться за пылесос, тряпки и
моющие средства. В обед к ней подошел повар Артур и попросил аудиенции.
Оказалось, что его приятель открыл в Питере свой ресторан и предложил ему место
шеф-повара. Поэтому Артур попросил расчет, причем срочно, так как вылетать к
новому месту работу он должен послезавтра. Марина схватилась за голову: если
Анжелу заменить она могла, то в области кулинарии ее возможности оказались
более чем скромными. А Виктор Федорович был в известной степени гурман и
самодеятельности на своей кухне не признавал. Поэтому всю вторую половину дня,
свободную от уборки, Марина посвятила поиску достойных кандидатур на вакантное
место.
