Марина завела глаза и молитвенно сложила руки.
– Ты опять за свое?
– Нет, не в этом дело. Короче, Карпачев попросил меня кое о
чем.
– О чем же? Секрет?
– До известной степени. Но с тобой я поделюсь. Он не хочет,
чтобы в центральной прессе его имя связывали с именем Избуцкого. Просит меня
помочь в этом, учитывая мои большие связи.
– Предал своего дона?
– Знаешь, я склонен ему помочь. В принципе он неплохой
мужик. По русалкам мы нормально с ним сработали.
– Слушай, а ведь мы через двадцать минут идем на посадку. Ты
сразу домой?
– Вообще-то да. Хочу отдохнуть, собраться с мыслями.
Подумаю, что делать дальше. Или у тебя есть другие предложения? Знаешь, я
соскучился по московским ресторанам. Пойдем куда-нибудь? Посидим, обсудим
ситуацию.
– Ты о какой ситуации говоришь? – прищурилась Марина.
– Сама знаешь, – пробурчал Вадим.
– Ты не дашь бедной женщине даже отдышаться после перелета?
– Так ты согласна? Да или нет?
В ответ Марина почти пропела:
Приманкой ласковых речей
Вам не лишить меня рассудка!
Вадим удивленно и весело посмотрев на нее, сказал:
– Ах, так? – И громко продекламировал:
Конечно, многих вы милей,
Но вас любить – плохая шутка!
К ним уже спешила стюардесса, а сидящие неподалеку пассажиры
стали оборачиваться. Но Вадим, не обращая на них внимания, продолжал читать все
громче и громче:
Вам не нужна любовь моя,
Не слишком заняты вы мною,
Не нежность – прихоть вашу я
Признаньем страстным успокою...
– Мы снижаемся, – попыталась урезонить Вадима
испуганная бортпроводница. – Вы пристегнули ремни?
С толпой соперников моих
Я состязаться не дерзаю,
не обращая на нее внимания, продолжал завывать Баратынский,
перекрывая шум двигателей.
И превосходной силе их
Без битвы поле уступаю!
Закончив декламировать, он отвесил онемевшей стюардессе
небрежный полупоклон и, развернувшись к Марине, сообщил: – Я жду. – Так ты
же уступил поле битвы соперникам! – засмеялась та. – Это стихотворный
образ. А вообще я никому уступать не собираюсь. Так ты согласна? Да
или нет?И в этот момент всю дорогу дремавшая у иллюминатора бабулька
открыла глаза, деликатно хрустнула суставчиками, мило улыбнулась и,
наклонившись к Марине и Вадиму, сказала:
– Как же приятно, что нынешняя молодежь любит и читает
наизусть стихи Маяковского!
