– Да она еще зубы не успела почистить, а ты уже цветы
притащил!
– Я должен ее увидеть.
Было ясно, что остановить влюбленного сможет только
василиск, убивающий людей взглядом.
– Мы же договорились созвониться, – продолжал
негодовать Грушин, пропуская тем не менее друга в квартиру. – Рабочий день
в самом разгаре. Почему ты не принимаешь в кабинете больных старушек?
– Не гуди, – сказал Антон. – Дай сосредоточиться.
На работу я уже съездил. Взял неделю отпуска, чтобы решить свои дела.
– И что ты собираешься решать? – поинтересовался
Грушин, затолкав друга на кухню и поставив перед ним большую чашку и
сахарницу. – Ты даже не знаешь, какое произвел впечатление на Лену.
– А я произвел? – с жадным любопытством спросил Антон,
засовывая ромашки в первый попавшийся стакан.
На пороге кухни появился Ганимед Ванильный Дым. Сначала он с
гордым видом отправился под стол, потом вышел и развалился точно в центре
помещения – так, чтобы через него приходилось перешагивать.
– Слушай, я не собираюсь работать испорченным
телефоном, – заявил Грушин, засыпав в турку полпакета кофе. – Если
между вами что-то такое проскочило, разбирайтесь сами.
– Так я и пришел разбираться.
– Нет, ну вот что ты хочешь ей предложить? – снова
завелся Грушин. – Что ты можешь ей предложить? Ты собираешься разбить
хорошую крепкую семью, осиротить ребенка, сотрясти всю жизнь Лены?!
– Почему это – осиротить ребенка? – обиделся
Антон. – У меня нет намерения прикончить ее мужа.
– Да неужто?
– И конкретных планов я не строю. Я согласен на все. Я могу
развестись с женой и переехать в Орехов. Работа для меня наверняка найдется –
народ болеет исправно и повсеместно. А если Лена не захочет кардинальных перемен,
мы с ней сможем видеться по выходным, я буду к ней приезжать.
– Развестись с женой? Вот так вот просто, да? Как будто не
было всех этих лет, этой близости...
– Я давно ей изменяю, ты же знаешь, – пожал плечами
Антон. – И она знает. Раньше я не хотел ничего менять, а теперь хочу.
– Ты серьезно? – спросил Грушин, замерев с дымящейся
туркой в руке.
– Почему ты мне не веришь? – возмутился Антон. – Я
полюбил по-настоящему! И произошло это, между прочим, на твоих глазах.
– Я ничего не заметил.
– Не может такого быть.
– Если твой глобус совершил оборот вокруг своей оси, –
Грушин выразительно постучал себя пальцем по лбу, – это еще не значит, что
все приборы зафиксировали землетрясение. Я прекрасно помню момент появления
Лены. Ты просто молча смотрел на нее и был похож на барана, впавшего в
кататонию.
– Смейся, сколько душе угодно, я не отступлюсь.
– Ты про нее ничего не знаешь, – выдвинул свой главный
аргумент Грушин.
– О! Тут ты прав, – внезапно оживился Антон. – Я
хочу, чтобы ты спросил у Лены, какое у нее любимое блюдо из картошки.
– Зачем это? – оторопел Грушин.
– Если совпадет с моим любимым блюдом, значит – все, точное
попадание. Хочу, чтобы было, как у моей бабушки. Они с дедом любили друг друга,
как сумасшедшие! И у них тоже была любовь с первого взгляда. И вкусы у них
оказались одинаковые. Не поверишь – буквально в мелочах! Он любил холодный чай,
и она тоже. Он обожал запах жженой резины, и она тоже. Он любил ездить в
поезде, и бабушка обожала путешествовать по железной дороге...
– Да твоя бабушка просто подыгрывала твоему дедушке! Неужели
так трудно это понять?! – возопил Грушин.
– Это сейчас говоришь не ты, а твое рациональное мышление.
В этот момент раздался визг, писк, стук и заливистый детский
хохот. Ароматный пар, вырвавшийся из ванной, проник даже на кухню. Кот
мгновенно вскочил и бросился прятаться. Антон сделал глубокий вдох и сказал:
– Дим, будь человеком, последи за Машкой, а? Я должен
поговорить с Леной наедине.
– Я-то послежу, – злорадно ответил Грушин. – Но
потом-то за ней следить будет некому, учти. Ты готов к тому, что на тебя
свалится чужой ребенок?
– Почему это чужой? – искренне изумился Антон. –
Это Ленин ребенок.
– Хм, ясно. А ты обожаешь все, что имеет к ней отношение.
– В этом нет ничего смешного. Но ты этого не чувствуешь, и
мне тебя поэтому жаль.
– Пойми ты, дурья башка: если у тебя защекотало в носу от
духов, которыми пользуется женщина, это еще не значит, что ты всю жизнь будешь
балдеть от этого запаха.
– Я тронут тем, что ты пытаешься меня спасти, – Антон
притушил свой бас, – но это совершенно ни к чему. Я не потерпевший. Я –
выигравший!
– Дима! – закричала Лена откуда-то из глубины
квартиры. – Машуня хочет кушать!
– Погоди минутку, – сказал Грушин Антону. – Я
должен кое-что проверить.
Он отправился в комнату и застал там двух свеженьких и
румяных дам, готовых к боевым подвигам.
– Лена, ты любишь запах жженой резины? – спросил
Грушин, глядя прямо в глаза двоюродной племяннице.
– Люблю, – ответила та. – Как это ни странно. А
что?
– Тогда дело в шляпе.
Он отправился обратно на кухню, снисходительно посмотрел на
Антона и сказал:
– Она любит запах жженой резины. А про картошку я спросить
забыл. Так и быть. Пока я буду кормить маленькую бандитку, ты можешь
отправляться на свидание в гостиную. Только прошу соблюдать приличия – я
ребенка к стулу привязывать не буду. Ты же знаешь этих подрощенных младенцев –
они умеют телепортироваться.
– За кого ты меня принимаешь? – Антон ощетинился,
словно домашний любимец, получивший подзатыльник. – Разве я похож на
идиота?
– Ужасно похож, – честно признался Грушин.
Он отправился за Машкой, и Антон метнулся вслед за ним,
предварительно выхватив из стакана принесенный букет. Увидев Антона на пороге
комнаты, Лена едва слышно ахнула и прижала руку к груди.
– Иди ко мне, Машуня! Иди к дяде! – позвал Грушин тем
ненатуральным голосом, который прорезывается у всех мужчин, не умеющих
обращаться с детьми.
Машуня бросилась на дядю, как леопард, он едва успел
подхватить ее на руки. Унес на кухню и усадил на стул. Этого ребенка оказалось
непросто удержать на месте, тем более что он норовил съесть то, что лежало не в
тарелке, а рядом с ней.
– Ни разу не видел, чтобы дети употребляли в пищу бумажные
полотенца, – бормотал Грушин, убирая подальше и подставку с полотенцами, и
солонку, и перечницу. После чего пригрозил: – У Евдокии Никитичны есть
кулинарный шприц для выдавливания крема на пироги. Если ты будешь тащить в рот
что попало, я свяжу тебя и накормлю кашей через шприц.
