Галина Куликова
Инна Живетьева Всего одна ночь в году
Скоро должны были прийти девчонки, а у меня еще и конь не
валялся. Хотя... я оглядела комнату. Скорее уж гипотетическая лошадь отлично
порезвилась тут со товарищи. Надо же, вдвоем с котом и так захламить квартиру
всего за неделю. На прошлых выходных убиралась! И дернул меня черт согласиться,
мол, да, будем гадать у меня в ночь на рождество. Мы – это три подруги,
оставшиеся в новом году без мужчин. Я в сто двадцать первый раз твердо решила
не мириться с Антоном. Аленка преподавала в экономическом колледже, где с
сильным полом была напряженка. Ксюха, напротив, трудилась в исключительно
мужском коллективе, но ей мешала репутация «своего парня» и стойкое отвращение
к служебным романам. Под лозунгом «Любовь приходит и уходит, а работа остается»
она являлась в офис исключительно в штанах и резалась с программистами в Doom.
Звонок грянул, когда я сооружала салат и думала, чем
заменить крабовые палочки. Купить их, конечно же, забыла. Можно – яблоками,
решила я и пошла открывать.
Девчонки влетели в квартиру и вывалили на меня пакеты с
фруктами. Оранжевые мандарины весело покатились по коридору.
Ксюха, разматывая шарф, ткнула пальцем в мирно спящее
животное.
– А чего это у тебя кот клубится?
– Что делает?
– Клубится! Я точно знаю, когда они вот так сворачиваются и
прячут нос, будет похолодание.
– Тебе этого мороза мало? – простонала Аленка, растирая
уши.
Я перебила:
– Вы штопор принесли?
Подруги переглянулись с виноватым видом, и я поняла –
штопора не будет.
– Надо идти по соседям, – вздохнула Аленка.
– Вот вы и идите, а мне тут еще жить.
Я вручила им бутылку и вернулась на кухню – спасать остатки
колбасы от разбуженного кота. Ну почему у нас вечно бардак? Когда я позволяю
себе это замечание вслух, Ксюха обычно добавляет: «Да, лучше бы бордель». Эх, да
где их, мужиков, взять?
Через несколько минут пришлось снова оторваться от салата и
идти открывать дверь.
Наконец мы устроились в комнате, Ксюха разлила вино по
бокалам.
– Ну? За что пьем?
– Разбудите кота, – потребовала я.
– Зачем? – удивилась Аленка.
Ксюха дернула животное за ухо.
– Только нежно! Затем. Он сейчас выдрыхнется, а потом будет
всю ночь по мне скакать.
– За что пьем? – не отвлекалась Ксюха, как самая
целеустремленная из нас.
– За любовь, естественно, – ответила я, и мы выпили.
Аленка отставила бокал.
– Чур, я первая гадаю. Только не знаю как.
– Можно с зеркалами, свечи у меня есть.
Подруга села за компьютерный стол, прислонила одно зеркало к
монитору, другое установила напротив. Мы с Ксюхой поставили зажженные свечи, я
щелкнула выключателем.
– Суженый-ряженый, суженый-ряженый... – бормотала
Аленка.
Мы сопели за ее спиной.
– Не получается, – через пару минут разочарованно
сказала подруга.
Я вручала каждой по бокалу.
– Надо выпить.
– За что? – спросила Аленка.
– За нас, красивых, – провозгласила Ксюха. – И
пусть удавятся те, кому мы не достанемся.
Мы одобрили тост хрустальным звоном.
– Суженый-ряженый, суженый-ряженый...
Потом мы выпили за рождество, и я опять разбудила кота.
Потом – за романтические знакомства. После – за денежное благополучие и за то,
чтобы всегда были платья нужного цвета и размера.
– Заряженный, обряженный, тьфу, суженыйряженый...
Неоднократно разбуженный кот дрых под столом, явственно
похрапывая.
Пламя свечи колыхнулось, и я увидела в зеркале мужскую
фигуру...
Алена взвизгнула и свалилась со стула. Я села на пол. Ксюха
громко икнула, прикрываясь пустым бокалом.
Посреди комнаты стоял добрый молодец с русско-народным
лицом. В смокинге. На крахмальной рубашке топорщился галстук-бабочка.
– Этт-то что? – заикаясь, спросила Ксюха.
– Суженый я, – степенно ответил молодец и призывно
обратился к застывшей Аленке. – Что же ты, красавица, меня не встречаешь?
– Ой, девочки, я, кажется, пьяная, – пролепетала она.
– Спокойно! – твердо сказала Ксюха. – А не женат
ли ты, суженый?
– Нет! – тут же отмазался коллективный глюк.
– А детишек, случаем, на стороне не имеется?
– Да какие детишки, один я, как перст!
Ксюха обрадовалась.
– О, сирота! Без свекрови! Это вариант.
– Какой вариант, сдурела? – зашипела я. – Мы,
кажется, до белой горячки допились.
– Ой уж! – Она высокомерно глянула на полупустую
бутылку «Кагора».
Аленка взяла себя в руки и поинтересовалась:
– А ты каких женщин любишь – худеньких, полненьких?
Блондинок, брюнеток?
– Таких, как ты, – плотоядно глядя на стройную
белокурую Аленку, ухмыльнулся мужик.
– Но-но! Без рук, – встряла Ксюха, ее больше
интересовали материальные вопросы. – Квартира есть?
– Есть, двухкомнатная, в центре. Машина, гараж, телевизор,
компьютер, холодильник, посудомоечная машина.
– Хватит, – остановила Ксюха и спросила у Аленки: –
Берешь?
– Надо подумать.
– Думай, – разрешила я и панибратски обратилась к
чужому суженому: – Эй, ты, ползи сюда.
Мужик послушно встал на четвереньки, не жалея шикарного
смокинга, и двинулся к столу. На финише я вручила ему бокал с вином и вилку. Он
с удовольствием выпил и приналег на закуску.
Ксюха возмутилась:
– Девочки, он нас обожрет!
– Мужчин надо кормить, – заступилась Аленка.
Мужик благодарно ей покивал, не переставая жевать.
– Вот-вот, а потом они залегают на диван и отращивают
пузо, – напророчила я.
– Животы от пива растут, – возразила Аленка. – А
здоровая пища еще никому не помешала.
Ксюха тут же уцепилась:
– Мужик, ты пиво любишь?
Тот расцвел в улыбке. Пиво он явно любил.
– А что еще любишь? – поинтересовалась я.
Суженый подумал.
– Бильярд.
– А еще? Девочки, разбудите кота!
