В пятом часу Карина встретила в коридоре Лизу Никифорову. Ее
красивое лицо было абсолютно несчастным, в глазах стояли слезы.
— Лиз, что случилось? — испугалась Карина.
— Катастрофа! Он забрал рукопись на доработку. Этого
негодяя, видишь ли, внезапно осенило. Я его убью!
— Кого?
— Да Триллера! В издательстве скандал, так как они
срывают график сдачи рукописи в печать. Типография стоит на ушах — им
из-за этого теперь надо сдвигать все заказы. У нас горит ясным пламенем
полностью подготовленная и оплаченная презентация. А этому маньяку
наплевать — ему что-то там космический разум нашептал. Главное —
сроки мы все согласовали, дату презентации назначили, деньги за аренду и фуршет
заплатили. Журналистов специально собирали, договаривались! И вдруг —
такая подлянка. Если книги вовремя не будет, что мы будем презентовать?
Скандал! И Звонарев еще тут со своим увольнением.
— Может, Триллер успеет внести свои исправления и книгу
напечатают вовремя?
— Вряд ли. Рукопись надо было сдавать уже сегодня. Этот
гад обещает закончить свои правки лишь завтра. Или даже послезавтра. В
общем — катастрофа!
И тяжко вздыхая, Лиза поплелась в свой отдел. На
конспиративную квартиру Карина явилась раньше обычного.
— Чего это вы такая возбужденная? — сразу же
заинтересовался Марьянов.
— Есть информация, которую срочно надо обсудить.
— Гаврюсов усыновил еще пятьдесят компьютеров, и мне
надо съезжать?
— Шутите? Я даже с работы убежала, хотя там такое
происходит — мама не горюй!
— Это я от отчаяния. Ладно, давайте по порядку. Что на
работе?
— Звонарев увольняется. Клиент уплыл, Скворцов на
Андрея наорал, ну и…
— Понятно. Вернусь — покажу им, где раки зимуют.
— Ой, пожалуйста, возвращайтесь скорее, а то агентство
развалится. Но это не все. Еще одни скандал — срывается презентация
энциклопедии ядов. Триллер затормозил сдачу рукописи. Она в срок не ушла в
типографию. Летят все договоренности.
— А что случилось?
— Решил внести какие-то коррективы. Причем все так
неожиданно. Я позвонила его редактору — она в слезах. Говорит — еще
недели две назад вычитал верстку и дал добро на печать, сегодня книга должна
была уйти в типографию. И вдруг вчера прилетает Триллер, донельзя возбужденный,
заявляет, что его что-то такое осенило и он обязательно должен внести
исправления.
— Не могли они его подальше послать? Ведь он же все
подписал?
— Вы Триллера не знаете? Он там всех, включая
директора, довел до истерики. Однако на своем настоял.
— Странная история, — процедил Марьянов, глядя в
окно. — Триллер, конечно, экстравагантен, но не настолько. Что-то его
сильно взволновало в собственной книге.
— Вы тоже так подумали?! Знаете, зря мы его со счетов
списали. Что-то с ним не так. Давайте, не откладывая, займемся уважаемым
Савелием Львовичем. И для начала выясним, какие он исправления внес в свою
рукопись. Вдруг это важно?
— Но сам он вряд ли нам скажет.
— Может, мне немного с ним пококетничать? Он падкий до
таких вещей. Вот язык и развяжется.
— Это если правка носит невинный характер. Тогда,
безусловно, он станет перед вами пушить свой облезлый хвост. Но если там что-то
нечисто, вы хоть голой спляшите у него на столе — ничего он вам не
расскажет. Боюсь, придется действовать противозаконными методами.
— Опять лезть в квартиру?
— Проще. На дачу. Сейчас Триллер, если вы помните,
живет на даче, которая находится недалеко от моей. Я же был у него, слушал его
лекцию. Туда много народа приезжает — пациенты, клиенты, ученики, шизики,
которые общаются с инопланетянами, сброд какой-то.
— Триллер там ночует?
— В том-то и дело, что нет. У него там лаборатория,
рабочий кабинет, кабинет для приема пациентов, процедурная, зал для
коллективных медитаций, зал, где он читает лекции и занимается с учениками. Но
каждый вечер уезжает в свою московскую квартиру. Там у него мама, которую
нельзя оставлять одну на ночь.
— А вдруг он рукопись держит именно там, в квартире?
— Он мне сам жаловался, что там нет условий для
работы — маме девяносто лет, она считает сына сумасшедшим, поэтому без
конца на него орет. К тому же у мамы есть ручная обезьянка, которая имеет
скверную привычку рвать любую бумагу, которая попадает ей в лапы, а также
выкидывать в окно вещи Савелия Львовича.
— Ничего себе семейка. А дача охраняется?
— Как выразился сам Триллер, в этом доме есть только
духовные ценности. А они воров не интересуют. Кажется, когда мы разъезжались,
он просто запер дом и ворота на ключ. Впрочем, на случай сигнализации у нас
есть Петя с его техническими возможностями.
— Значит, ночью едем?
— Это уж как повелось.
* * *
Час назад Карина и Родион приехали на дачу Триллера. Сейчас
они сидели в его кабинете на диване, подсвечивая себе электрическим фонариком,
и изучали изъятую Савелием Львовичем из издательства рукопись. Точнее —
верстку энциклопедии «Яды». На полу громоздилась изрядная куча листов, которые
они уже просмотрели. Еще более впечатляющая пачка лежала у Карины на коленях.
— Здорово, что мы ее сразу обнаружили, — негромко
сказала она, перевернув очередную страницу. — Теперь только осталось
понять, что он тут совершенствует.
— Пока из этой песни ни одного слова не изъято. И ничего
не вставлено.
— Наверное, вся правка будет дальше.
— Или ее вообще не будет. Вы не допускаете, что он мог
отложить все на завтра?
— Не допускаю, потому что издательство объявило ему
ультиматум, и он поклялся завтра верстку с правкой привезти им обратно.
Надеюсь, мы что-нибудь полезное здесь обнаружим. Ой, смотрите!
На странице, где начиналась глава, посвященная старинным
экзотическим растительным ядам, видны были жирные линии красного фломастера. На
следующих двух страницах красным были зачеркнуты несколько небольших абзацев.
Еще один небольшой кусочек текста был обведен волнистой рамкой, но не
зачеркнут.
— Ну-ка, ну-ка, что здесь? — склонился над текстом
Родион. — Да, эти древние ребята любили всяким ужасам давать красивые
названия.
— Видимо, чтобы подсластить пилюлю. Смотрите —
«Звездное небо», «Дыхание зимы», «Огненная маска». Красота! Не подумаешь, что
это названия всякой отравы.
— Спасибо, хоть рецептов приготовления не дает. Ладно,
это все оставлено без изменений. Так, что же он вычеркнул? Какие-то «Врата
ада», «Глаз ворона» и…
— Ну, вы поняли? — радостно воскликнула Карина и
хлопнула Родиона по плечу. — Вот в чем дело!
