— Молодой человек, — загремела она, становясь
пунцовой, как пион. — Что это вы себе что позволяете?
— Что?
— Вы покусились на честь руководителя! Вы издевались
над всей нашей семьей!
Гриша и бровью не повел. Он лишь ухмыльнулся, после чего
подошел, покровительственно похлопал Ванду по плечу, отчего лицо мадам из
пунцового стало свекольным, и бодро отрапортовал:
— Шутка! Я, разумеется, пошутил. Не стоит так
переживать, радость вы наша.
Ванда натужно запыхтела, как локомотив, к которому пьяные
сцепщики по ошибке прицепили лишние вагоны, и стремглав выскочила из приемной.
— Что это с ней? — удивился Березин. — В кого
же мы такие обидчивые?
— Гриша, ты просто еще не знаешь, — решила
просветить криэйтора Карина. Она была ему благодарна за то, что он вмешался и
уберег ее от грандиозной схватки с Вандой. — Эта тетка напрочь лишена
чувства юмора. Анекдоты при ней лучше не рассказывать — не улыбнется, зато
потом замучает уточняющими вопросами. Шуток не понимает, сама шутить не может.
Тут была такая история… Я еще не работала, мне Лиза Никифорова рассказывала. На
восьмое марта в этом году мужчины агентства в подарки вложили открытки со
стихами. Стас Кон-драшов сочинил, каждой даме были посвящены отдельные строки.
У Ванды было что-то типа «Ванда, рыбка дорогая, без тебя изнемогаю». Так она
сначала побежала жаловаться мужу, что ее как женщину унизили, а потом накатала
заявление в прокуратуру, что Кондрашов написал ей письмо, содержащее
сексуальные намеки, и его поведение есть не что иное, как ничем не прикрытое
сексуальное домогательство. В общем, чудом избежали неприятностей, Марьянов
вовремя вмешался. Говорят, Стас потом с ней даже не здоровался, а она писала
ему письма с извинениями, записки под дверь подкладывала.
— Бедняга, — засмеялся Березин. — Хорошо, что
мы в России. В Штатах она засадила бы несчастного Стаса за решетку. Жаль парня,
по-моему, он классный дизайнер. Слушай, бог с ней, с этой Вандой. Мне Марьянов
позарез нужен. Может, чтобы я тут не отсвечивал, ты мне позвонишь, когда он
освободится?
— Будет сделано, господин креативный директор, —
улыбнулась в ответ Карина.
* * *
— Какие у нас еще дела? — устало поинтересовался
Родион Марьянов, когда Карина поздним вечером принесла ему в кабинет чай.
Рабочий день шел к концу уверенно и спокойно, почти
благодушно. Удалось даже согласовать новые предложения вместо тех, что вызвали
такую бурную реакцию генерального директора. Об утренних и всех последующих
катаклизмах вспоминать не хотелось. Кажется, понедельник, этот последний день
Помпеи, заканчивался вполне прилично.
— На сегодня вроде бы все, Родион Алексеевич. Больше
никаких заморочек. План на завтра у вас в компьютере. Только… Вас уже часа два
какой-то тип дожидается. Он в баре, на первом этаже. Просил передать, что дело
очень важное и срочное.
— Что за дело? — насторожился Марьянов. — И
почему он в баре, а не в приемной?
— Сказал, что дело сугубо личного порядка, касается
непосредственно вас, поэтому говорить в офисе он не хочет. Предложил
встретиться в баре.
— Может, это псих какой-нибудь? — почесал нос
Марьянов. — Вдруг у него в кармане пистолет? Я приду, а он возьмет и
пальнет в меня.
Было непохоже, что генеральный директор боится. Кажется, ему
просто не хотелось ни с кем встречаться. Тем более в конце рабочего дня.
— Вообще-то на психа он не похож, — успокоила Карина. —
Он визитку свою дал, сказал, вы должны его помнить. Соловьев Александр, из
питерского агентства наружной рекламы «На щите».
Марьянов на мгновение задумался, словно что-то вспоминая,
потом медленно произнес:
— Помню, как же. Забудешь такое.
— А что такое это ваше «такое»? — насторожилась
Карина.
— Что вы сразу подпрыгиваете, как шарик для пинг-понга?
Все нормально, успокойтесь. Никаких… как вы там выражаетесь? Никаких заморочек.
Просто я три месяца назад выступал в Питере на конференции «Коммуникации в
условиях кризиса». Соловьев этот был одним из организаторов. Интересно, чего
ему от меня надо? Тут его мобильный на визитке, позвоните, скажите, что минут
через пятнадцать я спущусь.
— Хорошо, Родион Алексеевич. Потом можно идти домой?
— Не можно, а нужно. Вам надо много отдыхать. Потому
что вы много работаете. И хорошо работаете, кстати! — словно удивляясь
этому обстоятельству, сказал он. — Все успеваете, прямо как Фигаро.
— Я вошла во вкус, — призналась Карина, пряча
смущение. Ей было приятно. От похвал Марьянова у нее всегда замирало сердце,
как будто она взмывала ввысь на огромных качелях.
— Начальники отделов о вас хорошо отзываются, каждый
готов взять вас к себе, — продолжал босс. — Видимо, придется уступить
вас кому-нибудь. Хотя не хочется! Завтра отдам распоряжение в кадры, чтобы
начали подыскивать нового секретаря. Конечно, достойная замена вряд ли найдется
быстро. Сейчас конец июля. Начнете новую жизнь с первого сентября, вроде как в
школу пойдете. А пока придется все же совмещать обязанности.
Если я вам еще не надоел, — коварно добавил Марьянов и
посмотрел на собственную секретаршу с противной усмешкой.
Усмехался он потому, что был уверен: Карина к нему неровно
дышит. Некоторые мелкие признаки на это указывали, хотя она скрывала свою
симпатию изо всех сил.
* * *
Спустившись вниз и войдя в бар, Марьянов сразу заметил за
дальним столиком знакомую физиономию. Этого Александра Соловьева он в самом
деле запомнил. И не столько потому, что тот действительно был одним из организаторов
упомянутой им конференции, сколько из-за скандала, который приключился на
банкете в день ее благополучного завершения.
Народу на банкете было много, тем для разговоров — еще
больше. На втором часу дружеского общения с коллегами, прерываемого лишь для
того, чтобы опрокинуть в себя новую порцию спиртного, у Родиона отчаянно
заболела голова. Он уже хотел тихонько удрать к себе в номер, но тут увидел
свою давнюю приятельницу Риту Гаршину. С Ритой они не виделись давно, хотя
иногда перезванивались и поздравляли друг друга с праздниками. Известная в
прошлом столичная журналистка, она несколько лет назад вышла замуж и переехала
к мужу в Питер. Здесь Рита неожиданно для всех создала собственное
PR-агентство. Со временем она превратила его в серьезный многопрофильный
холдинг, который обслуживал интересы весьма уважаемых компаний — как
российских, так и зарубежных.
И Родиону, и Рите было что вспомнить и о чем друг с другом
поговорить. Кроме того, Марьянов в настоящий момент подыскивал в Питере
надежных партнеров для реализации одного масштабного и долгоиграющего медийного
проекта, так что Гаршина появилась очень кстати.
Рита тоже обрадовалась встрече, у нее для Родиона была куча
новостей, поэтому они уединились в самом дальнем углу огромного банкетного
зала, чтобы немного посплетничать и обсудить дела.
