Книга Чисто научное убийство, страница 68. Автор книги Павел Амнуэль

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Чисто научное убийство»

Cтраница 68

И сделает вывод о том, что женщина была убита.

— Не хотите ли пересесть? — обратился ко мне все тот же летчик, которому моя бледность, совершенно естественная, не давала покоя и, видимо, наводила на опасения — может, среди пассажиров двадцать шестого ряда начинается эпидемия?

— Есть место в салоне первого класса, — продолжал летчик, — и я полагаю, что пассажиры не станут возражать…

Я бы не стал, это уж точно. Бесплатно поглазеть на человека, только что ставшего свидетелем трагедии, и задать ему несколько ненавязчивых вопросов — кто ж будет против?

— Спасибо, — пробормотал я, — вы очень любезны…

Летчик отстал, и, если не считать мрачной упаковки, занявшей три ряда кресел, полет продолжался, будто ничего не случилось. Стюардесса со стюардом разнесли ужин, от которого я отказался, подтвердив, по-видимому, их худшие опасения о состоянии моего здоровья. Полчаса спустя я отказался от напитков, хотя сухость во рту не исчезала, — я боялся, что во время снижения мой желудок взбунтуется, и утоление жажды обойдется гораздо дороже, чем попытка изобразить из себя верблюда, способного прожить без воды куда больше двух часов.

Высушенное время то ли изменило свое направление, то ли свернулось клубочком и начало кусать свой хвост — мне показалось, что самолет опять набирает высоту, кресло накренилось, и ноги мои задрались вверх, но табло «Пристегните ремни» не зажигалось, а скосив глаза, я обнаружил рядом накрытое пластиковой пленкой тело, убеждавшее меня в том, что время по-прежнему текло вперед, из прошлого в будущее. Возникло вдруг неодолимое желание приподнять накидку и посмотреть на тонкий блестящий шип — убедить себя в том, что я прав, что женщину убили и что сделать это мог только кто-то из пассажиров. На борьбу с этим желанием ушли последние силы, я сдался, и левая рука сама, уже без участия подавшего в отставку сознания, потянулась к накидке и застыла, упав на подлокотник кресла. Не сознанием, а просто рефлекторно, я понял, что не смогу ничего ни подтвердить, ни опровергнуть — женщина (я даже мысленно не мог сказать о ней — «тело») лежала на спине, и, когда ее накрывали накидкой, лицо было повернуто в мою сторону. Приподняв накидку, я встречу пустой взгляд, закатившиеся белки, и мне нужно будет встать и перегнуться, чтобы…

Нет, только не это.

Наконец зажглось табло «Пристегните ремни», и самолет нырнул в облака, разгребая их крыльями. Мой желудок, естественно, попробовал показать строптивость, но я, как это делают опытные родители по отношению к расшалившимся детям, решил использовать метод отвлечения внимания и заставил себя думать о самом важном — кто и когда мог убить мою соседку, всадив ей в шею отравленную иглу.

Это мог сделать один из пассажиров, сидевших сзади, в двадцать седьмом ряду. Рискованная затея, если, конечно, оба пассажира не были в сговоре друг с другом. Кто сидел сзади? Я не знал, я ни разу не обернулся, я бросил только один взгляд, когда занимал свое место и теперь даже не мог вспомнить, сидел ли позади моей соседки мужчина, или это была женщина. Сейчас места C и D в двадцать седьмом ряду были пусты.

Убить мог и кто-то, проходивший мимо нашего ряда. Быстро наклониться, протянуть руку…

Кто находился в проходе, когда я услышал хрип? Похоже, что никто, если не считать стюардессы со своим нелепым шкафом, но она уже миновала наш ряд и следила за развитием событий с откровенным ужасом на лице, не имея никакой возможности вмешаться.

Я попытался почетче вспомнить, как выглядело красное пятнышко на шее соседки. Небольшое, несколько миллиметров в диаметре, скорее даже не красное, а розоватое, чуть припухлое, с алой капелькой посредине — из капельки и торчал тонкий шип. Мне пришла в голову идея, достойная криминального романа: может быть, отравленный шип был заранее помещен в спинку кресла моей соседки на уровне шеи, и достаточно было ей откинуться назад, чтобы…

Сухость во рту и головная боль не избавляют от необходимости думать, а не давать разыгрываться нелепым фантазиям. Игла не могла быть, конечно, помещена в спинку заранее — я прекрасно помнил, как соседка сразу после взлета опустила свою прекрасную головку, и, по идее, в тот же момент должна была получить порцию яда. Да и вообще, этот вариант предполагал слишком уж изощренный способ убийства и, к тому же, прямо вывел бы полицию на возможных убийц: они должны были иметь возможность «поработать» с креслом непосредственно перед посадкой пассажиров, ведь самолет наверняка лишь несколько часов назад прилетел из очередного рейса, где обошлось, судя по всему, без загадочных смертей…

Самолет вынырнул из облаков и начал по снижавшейся дуге (или, как ее называют летчики, глиссаде) огибать Большой Тель-Авив. Сколько раз я возвращался в Израиль из зарубежных поездок, и пилоты непременно совершали перед посадкой этот своеобразный круг почета, входивший, по-моему, в стоимость билета — наверное, чтобы показать пассажирам, что прилетают они не в какую-нибудь захолустную провинцию, а в самый что ни на есть европейский город с клиньями отелей и автомобильными пробками, которые с высоты сотни метров выглядели закупоренными сосудами, грозящими больному городу близким инфарктом.

Эта мысль вновь вернула меня к трагедии, и я скосил глаза налево, будто ожидая, что за несколько минут ситуация изменилась, женщина ожила, и сейчас я встречу ее насмешливый взгляд. Естественно, мои ожидания не оправдались — ожидания никогда не оправдываются, когда речь идет о воскрешении из мертвых.

Самолет коснулся, наконец, посадочной полосы, в салоне раздались аплодисменты, на этот раз довольно жидкие и быстро смолкнувшие — даже экспансивные израильтяне, благодарные экипажу за то, что он доставил их на землю, а не в рай, понимали, что выражение благодарности неуместно сейчас, когда на землю доставили не всех.

Самолет остановился и турбины смолкли, командир экипажа попрощался с пассажирами, поблагодарил за сохранение присутствия духа в сложной ситуации (я даже решил, что он обращается лично ко мне) и попросил не покидать мест до тех пор, пока представители аэропорта не выполнят свою задачу… Надо полагать, речь шла попросту о том, чтобы не мешали убрать тело.

Неужели, подумал я, командир продолжает думать, что женщина умерла сама? Инфаркт? Инсульт?

Но если так, я просто обязан обратить внимание аэродромных эскулапов на красное пятнышко. Впрочем, они наверняка обнаружат его и сами, но, возможно, не сразу, не сейчас, сначала унесут тело в более подходящее для мертвецов место, и там начнут разбираться в причине смерти. И увидят, конечно… Сообщат в полицию, а в это время пассажиры разъедутся и отыскать свидетелей (не говоря уж о преступнике) будет во много раз сложнее.

А собственно, почему я так уверен в том, что красное пятнышко и шип стали причиной внезапного приступа? Может ли быть так, что происхождение пятнышка совершенно невинно — всего лишь содранная в суматохе родинка, а шип мне и вовсе померещился; в конце-то концов, я всего лишь историк и случайный сосед бедной женщины, да еще и ощущения мои после нелепой суматохи в Орли и вчерашней попойки были не самыми лучшими. И взгляд я бросил мимолетный. И если я начну сейчас привлекать внимание к тому, что на деле может оказаться игрой воображения…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация