Самолет вылетел вовремя. И уже без десяти минут одиннадцать
он приземлился в Париже. Правда, благодаря разнице во времени там уже было без
десяти двенадцать. Большой черный «ситроен» ждал Клер у выхода из здания
аэропорта. И еще через полчаса она уже сидела в офисе «Кисс-Ко» на улице
Сент-Оноре.
Клод Дюмель был коренастым мужчиной с буйно растущими
бровями и густыми вьющимися волосами. Клер он не любил. Та отвечала ему
взаимностью. Оба знали, что после начала осуществления европейского проекта
«Кисс-Ко» роли, видимо, будут перераспределены: один из них будет по-прежнему
заниматься только организацией распространения продукции фирмы и окажется
полностью отсеченным от маркетинга. Это влекло за собой значительное понижение
в должности и соответственно в заработке.
Клод должен был включиться в работу по организации рекламы в
рамках предложенной Клер стратегии. Увидев, что Бриджет в принципе одобрила его
идею коммерческой рекламы, уже с успехом осуществляемую в Америке, он
решительно протестовал против плана Клер. Она же предлагала проводить рекламную
кампанию отдельно для каждой европейской страны, с учетом ее особенностей.
После продолжавшегося более часа спора, руководить ли проектом из Лондона или
из Парижа, все участники дискуссии поехали на обед в «Лассер» – довольно
известный парижский ресторан. Поднявшись на один этаж, они очутились в большом
прохладном зале. Последнее было особенно приятно: Париж географически
расположен значительно южнее Лондона, а потому летом кажется особенно душным
после британской столицы.
На столе было немало изысканных блюд. Однако на них
практически не обращали внимания. Жаркая дискуссия, начавшаяся в офисе,
продолжалась и отбила у всех аппетит.
– Что ж, – сказала, заканчивая горячие споры,
Бриджет, – очевидно, принимать решение придется мне.
Как всегда, Бриджет была одета в белый брючный костюм,
плотно облегавший фигуру и подчеркивающий ее достоинства. Пуговицы пиджака
тянулись вверх до плотно застегнутого воротничка. Блузы под пиджаки Бриджет
никогда не надевала. Каштановые волосы были собраны в пучок, отчего она
казалась старше своего возраста. Но на лице не было ни одной морщинки. Над
левой грудью красовалась золотая брошь в форме египетского скарабея.
– И последнее, – сказал Клод, пожелавший оставить
заключительное слово за собой. – Это касается денег. Переход на новые
принципы проведения рекламной кампании повлечет за собой большие затраты.
– Я не могу с этим согласиться, – пожала плечами
Клер.
– Объясните вашу точку зрения, Клод, – попросила
Бриджет.
– Собственно, это не просто точка зрения. Существуют
реальные факты, с которыми трудно не считаться.
– Примеры, которые вы приводите, к косметике отношения
не имеют, – возразила Бриджет. – Это совершенно другие предметы
торговли. А потому проводить какие-то аналогии было бы неправильно.
В продолжение еще нескольких минут за столом обсуждалось
сказанное Клодом. Наконец Бриджет окинула взглядом всю компанию и твердо
сказала:
– Хорошо. Оставим это. Окончательное решение должна
принять я. А теперь нам можно и разойтись. Клер, если вы не возражаете, я
полечу с вами назад в Лондон.
– Почему я должна возражать? – улыбнулась
Клер. – Мне будет очень приятно вас сопровождать!
Клер немного лукавила. Ей очень не хотелось сразу уезжать из
Парижа, ибо день выдался тяжелый и она очень устала. А сидеть в самолете рядом
с начальницей – разве это отдых? Ведь поневоле Бриджет снова заведет разговор о
делах!
– Я все же надеюсь, что вы серьезно подумаете над моими
словами, – сумрачно проговорил Клод. – И не только в отношении
рекламной кампании.
– Дайте мне срок до понедельника, – ответила
Бриджет. – За это время я успею все хорошенько обдумать.
Черный «ситроен» быстро довез их до аэропорта, где они тут
же взяли билеты на ближайший рейс в Лондон.
Через час они уж сидели в самолете.
– Я хотела поговорить с вами относительно завтрашнего
вечера, – сказала Бриджет после того, как они обе решительно отказались от
шампанского, предложенного стюардессой, в пользу апельсинового сока.
Клер несколько мгновений молчала, потому что не сразу
поняла, о чем идет речь.
– О завтрашнем вечере? – переспросила она.
– Да. Об ужине с виконтом Бонмутом и герцогом.
– Ах да!
После проведенного накануне эротического вечера Клер
совершенно забыла о Дэвиде.
– Я никак не могу решить, в чем пойти. Это будет
формальный ужин?
– Формальный?
– Ну да. На который необходимо явиться в вечернем
платье. Так как же?
– Я не думаю, что встреча будет такой уж формальной.
Может быть, мне все-таки спросить у самого виконта?
– Пожалуйста, спросите! Я не хочу выглядеть белой
вороной, если кругом все будут во фраках и вечерних туалетах. Скажите, у английских
аристократов принято специально одеваться к ужину?
– В провинции – нет.
– Но ведь этот ужин состоится в Лондоне. Кроме того,
будет присутствовать герцог. Кстати, как мне к нему обращаться?
– Думаю, что лучше всего называть его ваша светлость.
– Боже мой, ваша светлость! Это серьезно?
– Я позвоню Дэвиду и спрошу.
– Ой, я буду вам очень обязана! Понимаете, все мои
вечерние платья остались в Нью-Йорке. Но если этикет того требует, я постараюсь
срочно что-нибудь купить.
– Я сейчас ему позвоню.
Бриджет кивнула и поднялась из кресла.
– Пойду погуляю по проходу, – сказала она. –
Что-то стали затекать ноги.
Как только Бриджет отошла, Клер вынула из сумочки телефон
мобильной связи и набрала домашний номер Дэвида. Ей ответил дворецкий,
объяснивший, что молодой хозяин уехал в свой загородный дом и вернется не
раньше семи часов вечера. Попросив оставить ему записку, Клер тут же набрала
номер сотового телефона Гэри.
– Слушаю! – донесся из трубки его голос.
– Гэри, привет! Это Клер.
– Привет.
– Извини, но мне пришлось срочно вылететь в Париж.
– Где ты сейчас?
– В самолете. Лечу назад.
– Как дела?
– Полно забот.
– Я не о том.
– Ты хочешь спросить, как я себя чувствую? Совершенно
разбитой.
– Нет ничего удивительного. Нельзя же быть такой
жадной!
– Ты сам сделал меня такой.
– И что же у тебя сейчас болит?
– Ты не понимаешь?
– Я пытался дозвониться тебе утром.
