Гости без каких-либо церемоний дружно принялись за еду и
напитки. У Клер же аппетит пропал после разговора с Дэвидом. Тем не менее она
не без интереса наблюдала, как Бриджет подцепила длинной вилкой несколько
кусков осетрины, зачерпнула большой деревянной ложкой салат из помидоров и,
положив все это себе на тарелку, принялась с явным удовольствием уписывать.
– Ну, как вам понравился герцог? – спросила Клер,
подсаживаясь к ней.
– Очаровательный молодой человек! Очень остроумный. Я
бы никогда не подумала, что это герцог, если бы просто встретила его на улице!
– Дэвид с вами говорил?
– Конечно. Впрочем, я сама обо всем догадалась. А вам
он разве ничего не рассказывал?
– Рассказывал.
Клер все же хотела узнать как можно больше из того, чем
Дэвид поделился с Бриджет. Но боялась очень уж расспрашивать начальницу, дабы
не показаться до смешного наивной.
– Будьте осторожны, Клер, – сказала очень мягко
Бриджет. – Я никогда не думала, что вы занимаетесь подобными вещами. Но не
волнуйтесь, дорогая. Это никак не отразится на перспективах вашего служебного
роста. Не надо быть лицемерными. Ведь правда? Сказать по правде, я тоже, когда
бываю в настроении, посещаю иногда маленький неофициальный клуб подобного же
рода в Хьюстоне.
Этот разговор еще более смутил Клер. Она и понятия не имела,
что конкретно имели в виду Бриджет или Дэвид, когда вели с ней подобные
разговоры. И чувствовала себя при этом сказочной Алисой в Стране чудес, которую
она не знала и не могла понять. Единственное, что для нее сейчас имело
значение, так это явное удовлетворение Бриджет своим визитом.
Бриджет же возобновила диалог с герцогом, как только тот
наполнил свою тарелку стоявшими на столе яствами. Клер положила себе какой-то
салат и лениво поклевывала его, наблюдая за Дэвидом, который тоже включился в
разговор герцога с ее начальницей. Время от времени она окидывала взглядом
стол, за которым гости с неослабевающим аппетитом уничтожали пищу. Исключение
составляла только худенькая блондинка, которая сосредоточилась на фруктовом
салате и не притрагивалась больше ни к одному блюду.
– Скажите, а Бриджет – ваш босс? – спросила у Клер
подсевшая к ней Селеста.
– Да.
– Очень привлекательная женщина! – заключила она,
откровенно пожирая глазами стройное тело американки.
– Я тоже так думаю, – согласилась Клер.
– Конечно, и вы тоже! Очень привлекательны! Одно
удовольствие на вас смотреть! Вы возбуждаете воображение.
– Воображение?
– Ну, наверное, я употребила не то слово. Лучше сказать
– предвосхищение.
– Предвосхищение чего?
У Селесты был маленький рот и очень тонкие губы. Она
посмотрела на Клер и облизала кончиком языка верхнюю. Можно было подумать, что
герцогиня предвкушает получить удовольствие от какого-то очень лакомого блюда.
– Предвкушение того, что бы я сделала, например, с той
же Бриджет. Или же с вами. Я еще не решила, кто из вас меня больше привлекает.
– Дамы и господа! – вновь торжественно
провозгласил Дэвид. – Я думаю, что пришло время продолжить программу
н??шего вечера. Как вы знаете, у нас сегодня гостья. Она выразила согласие
остаться с нами и после ужина. Так что, как только вы покончите с едой, мы
продолжим.
Последовали довольно жидкие аплодисменты. Дэвид вышел из
зала, бросив при этом многозначительный и немного нервный взгляд на Клер.
– Что же все-таки сейчас будет? – спросила она у
герцогини, совсем сбитая с толку.
– Как, разве Дэвид вам ничего не сказал в гостиной?
– Ничего.
– Интересно! Я никак не могу понять, как это
получилось? Он же должен был узнать вашу реакцию на предстоящее! Вы очень
впечатлительны?
– Нет.
– Дайте-ка я сама посмотрю, – загадочно сказала
Селеста.
Она нагнулась над Клер, которая была значительно ниже
ростом, взяла ее двумя пальцами за подбородок и осторожно поцеловала в губы,
тронув при этом кончиком языка десны.
Клер была настолько изумлена, что никак не прореагировала на
это. Тогда герцогиня, видимо, решив, что ей открыт «зеленый свет», поцеловала
Клер еще раз. Но более смачно и даже страстно. При этом правая рука Селесты
сжала левую грудь Клер.
– Дорогая… – прервал нежную сцену подошедший
герцог. – Вы начали без меня. Это нечестно!
Он поставил на стол свою пустую тарелку и похлопал ладонью
по мягкому месту супруги.
– А она прелестна, не правда ли?
– Представь себе, Дэвид не сказал этой молодой даме,
зачем мы все здесь собрались!
– Он просто отвратителен! – рассмеялся герцог и,
посмотрев на Клер, положил ладонь на ее руку. – Мы собрались здесь, –
продолжал он, – чтобы… Ну, как бы это лучше объяснить?.. Скажем, для того,
чтобы позволить себе на некоторое время расслабиться и предаться не совсем
обычным пристрастиям. Причем сделать это публично. Собрал нас здесь Дэвид. Он
очень внимателен ко всему, что касается общества «Осер».
Клер бросила через зал взгляд на Бриджет. Американка о
чем-то увлеченно болтала с белокурой девицей, сопровождавшая которую Вирджиния
Ансел куда-то исчезла. Неожиданно Бриджет подняла руку и приложила указательный
палец к губам своей собеседницы. Та в ответ улыбнулась. Видимо, Бриджет была
осведомлена обо всем, что здесь должно было происходить, и не имела ничего
против этого. Последнее стало для Клер совершенно очевидным, когда ее
начальница вдруг обняла худую блондинку и крепко поцеловала в губы.
– А каким необычным пристрастиям подвержен
Дэвид? – холодно спросила Клер, не зная еще, ужасаться ли всему
услышанному или же восхищаться. Тем более что ее еще не покинуло ощущение от
коснувшегося десен кончика языка герцогини.
– Мне кажется, что вы это сами уже отлично
знаете, – усмехнулся герцог. – Это примерно то же, что волнует и
меня. Но сегодня он оказался проворнее.
– Проворнее?
– Пойдемте с нами, – сказала Селеста и, поставив
на стол свою тарелку с недоеденным десертом, взяла Клер за руку.
В этот момент герцогиня напоминала паука, завлекающего муху
в свою паутину.
В самом конце столовой была маленькая дверь. Селеста открыла
ее и вошла, не отпуская при этом руки Клер. Они прошли через длинный узкий
коридор, в котором не было ни одного окна. Освещался он несколькими плафонами,
тянувшимися вдоль потолка.
Коридор упирался в еще одну маленькую дверь. Селеста открыла
ее, но на этот раз пропустила вперед Клер. Они оказались в просторном зале,
стены которого были задрапированы длинными бархатными портьерами. Вдоль них, на
устланном красными коврами полу, расположились одна за другой три или четыре
старомодных софы с подушками различных форм и размеров. Еще стояли два кресла с
подлокотниками. Все это было повернуто к дальней стене, у которой угадывалось
что-то вроде помоста. Помост освещался направленными лучами ярких ламп под
самым потолком. На импровизированной сцене лежал матрац и возвышалось
сооружение в виде четырехугольной деревянной коробки высотой около метра,
покрытой красным ковриком. Сбоку к ней была приставлена лесенка с тремя обитыми
бордовой материей ступеньками. По ней можно было подняться наверх, опуститься
на колени и, как тут же пояснил на ухо Клер герцог, помолиться. Другими
словами, сооружение символизировало собой подобие кафедры.
