Глава 1
– Выкладывай! – нетерпеливо воскликнула Надя
Эрвинг, едва они сели.
Анджела облизнула алые губки и томно вздохнула:
– Право же, не знаю, с чего лучше начать…
К столику подошел молодой стройный и кудрявый официант. Надя
заметила, что Анджела не преминула скользнуть оценивающим взглядом по его
брюкам – удержаться от этого она не могла, когда видела симпатичного мужчину, а
порой – вообще любого представителя сильного пола.
– Что вам подать? – отчетливо спросил официант на
хорошем английском, избегая упоминания половой принадлежности посетительниц
бара, что особенно понравилось в нем Наде.
– Два коктейля с шампанским, – сказала Анджела.
Официант кивнул и поспешил к барной стойке в другом конце
зала, окна которого смотрели на Темзу и Тауэр. Помещение было отделано в
голубых тонах, стены украшали речные пейзажи. Удобные кресла, обитые голубой
материей, и ореховые столики, напоминающие кувшинки, дополняли сходство этого
уютного заведения в отеле «Ривер» с тихой заводью. Надя облюбовала для
доверительного разговора угловой столик.
Анджела загадочно улыбнулась: ей нравилось интриговать
подругу и придавать беседе оттенок таинственности.
– Ну, рассказывай, не томи! – повторила
Надя. – Мне не терпится узнать, как все у вас было в деталях!
Она покосилась на молодого официанта, но тот разговаривал с
барменом. Надя заерзала в кресле в предвкушении пикантных подробностей
очередного амурного приключения любвеобильной Анджелы.
– А может быть, ничего и не было, – с хитрой миной
поддразнила ее Анджела и облизнула губы кончиком языка.
– Так я тебе и поверила, глядя на твою ухмыляющуюся,
довольную физиономию! – ответила Надя.
– А если он взял с меня обещание молчать?
– Раньше тебя это не смущало!
– Ну, тогда начну с того, что ужин был отменным, нам
подавали исключительно французские блюда.
– А где вы ужинали?
– В ресторане «Гаврош». Ах, какие там чудесные слоеные
пирожки, суфле по-швейцарски, утка, тушенная в горшочке, тарталетки с гусиным
паштетом! А какое замечательное легкое вино!
– Да, но сыт этим не будешь, – ехидно заметила
Надя.
Официант поставил на столик два хрустальных бокала с
напитком, а рядом – серебряную тарелочку в форме рыбки, на которой лежали
фисташки, черные оливки и тарталетки с анчоусами.
– Пожалуйста, это уберите, пока я не съела, –
сказала Анджела.
– А вы, мадам, не желаете отведать нашей фирменной
закуски? – спросил официант у Нади.
– Благодарю, нет! Можете забрать, – сказала она,
несколько удивленная тем, что он не выполнил указания Анджелы беспрекословно:
обычно мужчины предпочитали с ней не спорить.
– Желаете чего-то еще? – спросил он, ставя
тарелочку на поднос.
– Нет, спасибо, – ответила Анджела, одарив его
приторной улыбкой.
– Будем здоровы! – поднимая бокал, сказала Надя.
Подружки чокнулись. Сделав большой глоток, Анджела Баррет
устроилась в кресле поудобнее и закинула ногу на ногу. Она была привлекательной
женщиной, с ярко-рыжими волосами, ниспадающими на плечи, изумрудными глазами с
удивительно белыми белками, крупным, но правильной формы носом и чувственным
ртом. От ее развитой фигуры, натренированной в гимнастическом зале и бассейне,
веяло здоровьем, а ноги, условно прикрытые черной мини-юбкой и обтянутые
тонкими черными колготками, радовали посторонний взор своей стройностью.
– Ну, естественно, он предложил мне взглянуть, как он
живет, – продолжала она. – Да, я говорила, что он американец?
– Нет, но не это главное. Что было дальше?
– А про то, что у него свой лимузин с шофером?
– Разумеется, это ты сказала. Продолжай!
– Ну, мы поехали на лимузине к нему на Дейвис-стрит.
Оказалось, что он занимает пентхаус на крыше этого знаменитого здания в стиле
модерн из черного стекла и стали.
– Я так и предполагала, раз у него есть лимузин с
водителем.
– Комнаты там размером с поле для игры в крокет! Готова
голову дать на отсечение, что на стенах у него висят два подлинника Пикассо и
одна миниатюра Шагала, – я имею в виду только прихожую!
– А как украшена спальня? – спросила Надя,
наблюдая за игрой воздушных пузырьков в бокале.
– А в гостиной висит картина Эдмунда Кроппера, –
пропустив вопрос подруги мимо ушей, продолжала рассказывать Анджела. – Он
говорит, что она напоминает ему его родной городок.
– Долго ты еще будешь ходить вокруг да около? –
нетерпеливо спросила Надя.
– Наскучила монашеская жизнь? – хитро
прищурившись, спросила, в свою очередь, Анджела. – Ладно, подруга, я тебя
понимаю и перехожу к главному. Я без обиняков спросила, намерен ли он уложить
меня в постель. Ты ведь знаешь, что я всегда предпочитаю брать быка за рога.
– А тебе хотелось с ним переспать?
– Еще как! Он такой импозантный мужчина! Похож на
Россано Брацци в фильме «Южно-Тихоокеанский экспресс» – его показывали недавно
по телевизору. Я глаз не могла оторвать от этого мужчины! Промокла насквозь,
пока ерзала в кресле. Вот бы с кем переспать!
– Анджела, выбирай выражения!
– Но это правда! Не строй из себя святошу.
– Ладно, вернемся к твоему американцу. Что он ответил?
– Он очень серьезно на меня посмотрел, словно бы
собирался прочесть мне лекцию о смысле жизни, а потом спросил, может ли он на
меня положиться.
– Положиться? Это в каком смысле?
– Ну, в смысле верить. Я, конечно, сказала, что он
может быть спокоен, я его не подведу. Тогда он как-то притих, налил мне
чудесного коньяку, помолчал и вдруг заявил, что я очень соблазнительная женщина
и навожу его на греховные мысли. И все это с чрезвычайно серьезным видом. Ну, я
сделала круглые глаза и молчу, жду, что он скажет дальше. Он помолчал и
говорит, что, мол, как очень богатый человек, он имеет свои прихоти и капризы,
поэтому общается только с теми, кому доверяет. Мне стало не по себе, я
вытаращила глаза. Он снова замолчал.
– Какой ужас! Я бы на твоем месте убежала! –
прошептала Надя, ощущая легкий озноб.
– Не говори ерунды! Ты бы все равно осталась, из
любопытства. Он встает, берет меня за руку и отводит в комнату в конце
коридора. Она оказалась абсолютно темной, без окон, с выкрашенными в черный
цвет стенами, полом и потолком. Посередине стоял диван. Освещалась комната
двумя прожекторами, подвешенными к потолку. Диван был покрыт черным покрывалом.
Напротив него, у стены, стоял стол с двумя подсвечниками. Я решила, что он
колдун.
