– Ляг на спину, – сказала Надя, решив, что пора
перейти от пустых слов к делу. – Я на тебя сяду.
– Очень хорошо, – ответил Эндрю, просияв.
– Тогда действуй, не тяни кота за хвост!
Эндрю улегся посередине кровати. Надя протянула руку к его
трусикам. Мошонка выразительно оттягивала ткань, головка выглядывала из-под
резинки на животе. Надя сжала ее и сладострастно охнула.
– Можно мне снять с тебя трусики, Эндриа? –
грудным голосом спросила она.
– Да, пожалуйста, – ответил он, довольный, что она
назвала его женским именем, придуманным им самим.
Эндрю приподнял зад над матрацем, и Надя одним движением
стянула трусы. Торчащий член выглядел очень странно в сочетании с предметами
женского интимного гарнитура. Надя пощупала его и с удивлением отметила, что он
стал значительно тверже на ощупь, чем был в прошлый раз, и несколько
увеличился.
– Дорогая, как мне приятно! – сказал Эндрю.
– Ты должен постараться удовлетворить меня,
милый, – в тон ему сказала Надя.
– Обещаю тебя не разочаровать! – сказал Эндрю.
Надя почувствовала, что почти готова к совокуплению. Нелепая
по сути ситуация странным образом возбуждала ее. Объяснить, почему это
происходит, Надя не могла, но увлажнившаяся промежность свидетельствовала, что
мужчина, одетый в женское белье и с ярко выраженной эрекцией, интригует ее.
Головка пениса приветствовала ее легким подрагиванием. Мошонка выразительно
покачивалась.
Надя не стала ломать голову над объяснением своих ощущений.
Не долго думая она перекинула ногу через ноги Эндрю. При этом ее груди
всколыхнулись. Надя посмотрела Эндрю в глаза и, сжав в руке пенис, начала
водить головкой по мокрой от соков промежности. Эндрю блаженно улыбнулся,
отчего стал еще больше похож на женщину. По коже Нади побежали мурашки. Она
сжимала в кулаке мужской член человека, который в душе был женщиной, со всеми
ее повадками и привычками. Так кто он на самом деле? Мужчина или женщина?
Надю прошиб пот. Ей стало несколько не по себе.
Двойственность восприятия этого человека тяготила и пугала ее. Она не могла
думать об Эндрю одновременно как о мужчине и как о женщине. Это убивало в ней
желание заниматься с ним сексом. Мозг отказывался объединить в единое целое две
противоречивые сущности Эндрю. Всего полчаса назад он разговаривал с ней в
облике мужчины, а теперь преобразился в женщину. Надя глубоко вздохнула и
решила, что будет воспринимать его как женщину с пенисом. Ей сразу же стало
спокойнее. Она протянула руку и провела пальцем по женским губам и похлопала
ладошкой по вполне женской щеке.
– У тебя симпатичная мордашка, Эндриа! – сказала
она.
При этих словах пенис задрожал.
Женщина с мужским половым органом! Надя опустилась на
твердый подрагивающий член и представила, что это гипертрофированный клитор. Ей
стало спокойно и хорошо.
Эндрю погладил себя по корсету. Надя начала ерзать на нем,
прижимаясь плотнее к лобку. Внезапно у нее вновь возник несвоевременный вопрос:
какого рода существо ее возбуждает? Женщина под ней или же все-таки мужчина? У
нее помутилось в голове, к горлу подступила тошнота. Да какая разница, в
конце-то концов, подумала она, входя во вкус совокупления. Главное, что ей
приятно.
Эндрю запыхтел и задвигал тазом, стараясь поглубже всадить
пенис в лоно Нади. Он сжал руками ее бедра и стал тереться лобком о клитор.
Член стал еще крепче и горячее.
– Да! Да! Еще, еще! – закричала Надя в экстазе.
Эндрю напрягся и засадил ей член изо всех сил.
В голове Нади все окончательно спуталось. Влагалищем она
явственно ощущала мужское начало, но все остальное было женским. Причем именно
это противоречие и делало член крепким, как сталь. Отчаявшись разобраться во
всем этом, Надя отдалась на волю чувств и стала получать удовольствие сразу от
двух ипостасей Эндрю – женской, которую она воспринимала глазами, и мужской,
которую чувствовала телом.
Стенки лона сжались, пенис начал пронзать ее с еще большим
напором, по всему телу Нади пробежали теплые волны. Глаза ее невольно
закатились, она закинула голову и живо представила, как входит в нее крепкий
член настоящего мужчины.
Картина оказалась настолько яркой, что Надя завертелась на
члене, словно букашка на булавке, и дико завизжала, перенесясь мысленно в
мастерскую Гамильтона. Эндрю отреагировал на это ускорением телодвижений и
громким пыхтением. Лоно Нади стало плавиться и обволакивать мошонку.
Шелковистые стенки влагалища стиснули головку. Эндрю замер, напрягшись и
впившись ногтями в бедра Нади. Женское белье прилипло к его вспотевшему телу,
глаза подернулись поволокой. Надя почувствовала, как горячая густая струя
семени ударила по шейке матки, и вскрикнула:
– Ах, Эндриа!
Они оба затряслись в экстазе.
– Это вовсе не уникальное явление, а вполне
распространенное, я все о нем прочла, – уверенно заявила Надя.
– Не может быть! А я думала, что это – одно из проявлений
гомосексуализма, – сказала Анджела.
– Нет, эти люди не относятся к голубым. Они хотят вести
нормальную половую жизнь с лицом противоположного пола.
– При этом надевая женское белье? – Анджела
прыснула со смеху.
– Ничего смешного! Так оно и сеть, – сказала Надя.
– Чудно! Мне казалось, что мужчине с такими
наклонностями хочется превратиться в женщину. Он мечтает, чтобы ему отрезали
его стручок и напичкали женскими гормонами. Оказывается, что все не так. Но
ведь по логике вещей, он должен мечтать о том, чтобы жить половой жизнью с
мужчинами, а не с женщинами. Или я чего-то недопонимаю? – спросила
Анджела.
– Все, что ты сказала, характерно для
транссексуалов, – пояснила Надя. – Трансвеститы совершенно другие. Им
нравится наряжаться в женское платье, щупать его, ощущать его кожей. Их это
возбуждает.
– А ты еще говорила, что мне везет на оригиналов!
Анджела расхохоталась. Теперь Надя могла похвастаться, что
включила в свою коллекцию любовников человека с большими странностями.
– До того, как я познакомилась с Гамильтоном, я бы
обходила таких типов за километр, – сказала она. – А теперь мне с ним
даже понравилось И сам он очень возбудился.
– Но все равно секс с ним не похож на тот, которым ты
занималась с Джеком, верно?
– Это земля и небо!
– Везет же тебе! Какая же я дура, что не пошла тогда на
его выставку. Гамильтон как раз в моем вкусе. Ну, да Бог с ним. Что ты намерена
делать дальше?
– Ты имеешь в виду, что я собираюсь делать с
Андерсоном?
– А с кем же еще?
Подружки разговаривали во внутреннем дворике дома Нади. Был
воскресный вечер, самый теплый за несколько последних десятилетий. В программе
телевизионных новостей показали тысячи людей, лежащих на газонах в Гайд-парке в
одних трусах, девушек, купающихся без бюстгальтеров в искусственном озере
Серпантин, и чудаков, которые готовили яичницу на раскаленном тротуаре
Оксфорд-стрит. Даже теперь, когда солнце клонилось к горизонту, во дворике было
душно и жарко.
