Решив все вопросы, в том числе об оплате, Алина рассталась с
Дятловым. Настроение ее после встречи с ним улучшилось настолько, что впервые
за последние дни она позвонила любовнику и велела, чтоб ждал ее в гости. Парня
звали Давидом. Он был молод и очень хорош собой. Алина познакомилась с ним в
магазине спортивной одежды, когда покупала там костюм для занятий фитнесом, а
Давид любовался кроссовками. Именно любовался, потому что купить их себе он не
мог. Молодой человек приехал в столицу из Сухуми, работал официантом в
грузинском ресторане, снимал квартиру еще с тремя ребятами, и в деньгах
нуждался катастрофически. Алина заговорила с ним, попросила помочь ей выбрать
спортивное обмундирование (хотя сама могла кого угодно проконсультировать,
поскольку являлась совладелицей сети фитнес-клубов «Олимпус»), а потом в
качестве благодарности за услугу вручила ему те самые кроссовки. И в придачу к
ним листок с номером своего сотового.
Давид позвонил ей только через три недели. Как потом
выяснилось, ждал зарплаты. А иначе на что бы он повел новую знакомую в кафе?
Давиду и так было совестно из-за того, что он принял от Алины презент, а уж за
ее счет в ресторан идти – вообще бесстыдство…
В тот вечер и начался их бурный роман. После забегаловки,
которую юный грузинский красавец смог себе позволить, Алина с Давидом
отправились на прогулку по старой Москве. Они бродили по городу всю ночь, а
утро встретили в квартире Давида. Сначала пили чай на кухне, согревая озябшие
руки, а потом занимались любовью в ванной – в единственной комнате спали три
его товарища.
С тех пор прошел год. Давид сменил работу и квартиру. И в
том, и в другом ему посодействовала Алина. Поскольку принимать деньги от нее
парень отказался, пришлось его устроить в один из своих клубов. Сначала он был
инструктором, потом стал администратором, а в последние два месяца являлся уже
директором. В приличную однокомнатную квартирку в центре она переселила его,
заявив, что та принадлежит ее друзьям, уехавшим заграницу, мол, те попросили
Алину платить за коммунальные услуги и поливать цветы.
Встречались любовники пару раз в неделю. Алина приезжала к
Давиду на квартиру (никогда не звала его к себе!) и проводила там ночь. В
общественные места они вместе не ходили, но иногда гуляли по ночной Москве, как
в первое свидание. Отдыхали также по отдельности. Давида сначала обижало то,
что Алина его от всех прячет, будто стыдится. Но когда он узнал от коллег о
том, что его любовница и работодатель официально считается замужней дамой,
понял, почему она не показывается с ним на людях – соблюдает приличия. Мужа
Алины парень никогда не видел, так же как и остальные работники клуба. И
сведений никаких о нем не имел. Знал только, что супруги давно живут отдельно,
но почему-то не разводятся. Когда Давид спросил у Алины о муже, она так резко его
отбрила, что он закрыл эту тему навсегда. Однако желание докопаться до сути не
пропало. И Давид несколько раз совал нос в мобильник своей любовницы, надеясь
отыскать там фото супруга или хотя бы запись «муж» в телефонной книге. Но не
нашел ничего похожего.
От Алины, естественно, его любопытство не укрылось, но она
не стала принимать карательных мер. Ясно, что мальчику интересно, тем более что
в клубе про хозяйку каких только небылиц не плетут. Также Алину не трогал тот
факт, что Давид ей изменяет. Заведи он себе постоянную девушку, она бы
взбрыкнула, но у парня случались лишь мимолетные романчики с клиентками
фитнес-клуба. К тому же тот никогда не приводил их домой, за что Алина была ему
очень благодарна. Как, впрочем, и за многое другое. Она понимала, что играть по
ее правилам не всякий согласится. Какому мужчине понравится, когда ему не
разрешают подруге звонить, а он должен отвечать на каждый вызов, быть готовым к
встрече в любое время дня и ночи, а кроме того, не лезть к ней в душу, не
жаловаться на трудности, не пытаться переделать любовницу, а прогибаться
самому, ни слова не говорить о любви и не требовать ничего подобного от
партнерши… Любой давно бы послал Алину с ее правилами подальше, а Давид со всем
мирился. Потому что питал к ней трепетные чувства. И все надеялся, что она
изменится.
Наивный. И милый. Очень милый мальчик...
Жаль, но Алина не могла его полюбить. Как и никого другого.
Отлюбила уже свое! Давно это было и, как принято говорить, неправда... Только у
других чувство хоть тлеет, а у Алины почему-то выгорело дотла. А вместе с ним и
тот уголок сердца, что за любовь отвечает. С тех пор в душе Алины ничто не пело
и не трепетало. И если раньше у нее внутри пульсировала огромная алая
«валентинка», то теперь от нее остался черный уголек, но с ним ей было
спокойнее...
Встреча с Давидом прошла удивительно хорошо. Они заказали
пиццу на дом и наелись, прямо как два бездомных Шарика на задворках ресторана.
С набитыми животами улеглись на диван и посмотрели футбол. Алине не хотелось
секса, и Давид, научившийся без слов понимать любовницу, не приставал к ней.
Просто держал за руку и иногда невинно целовал в висок.
Матч закончился поздно, и Алина хотела остаться у Давида на
ночь, но вспомнила, что к завтрашнему дню нужно подготовить кое-какие
документы, находящиеся дома, и засобиралась к себе.
Пока ехала, думала о том, что давно не отдыхала. Пять
месяцев прошло, что для нее было очень долго. Обычно она отправлялась к морю
шесть раз в году. Именно к морю, потому что там, где его не было, Алина не
могла расслабиться по-настоящему, и ее мало что радовало. Взять хотя бы Париж.
Какой красивый город! Но она сбежала оттуда на второй день и уехала в
Сан-Тропе. «Вот прищучим с Дятловым моего преследователя, и махну в
Шарм-эль-Шейх, – решила Алина. – Рыбки, обитающие в Красном море,
меня умиротворят, а красивые арабы из массажных салонов расслабят».
С мыслями о скором отдыхе она поставила машину на стоянку,
но едва вышла за пределы ее территории, все они мигом улетучились – из-за того
самого взгляда. Он сначала уперся в Алинин затылок, затем переместился ниже, в
межлопаточную область, после прошелся по скуле и впился в висок. Как будто
ружейное дуло нацеливалось на нужный участок тела перед тем, как пуля будет
выпущена!
Алина ускорила шаг. Теперь взгляд буравил шею. Он больше не
метался, а был устремлен в одну точку...
Наконец Алина достигла подъезда. Быстро открыла электронный
замок, скользнула за дверь, захлопнула ее и привалилась к стене. Постояв около
минуты, отмерла и, стянув с ног ботильоны, побрела к лифту. Плевать, что пол не
очень чистый, а консьерж смотрит с таким недоумением, что его глаза того и
гляди вылезут из орбит, главное – без каблуков идти легче, а то ноги совсем
плохо слушаются...
Поднявшись на свой этаж, Алина проследовала к своей квартире,
открыла дверь, вошла.
В большущей прихожей, которую уместнее было бы называть
холлом, горел свет. В том не было ничего удивительного, поскольку Алина всегда
его оставляла уходя. Ей нравилось возвращаться в дом, где уютно горит настенный
светильник. Или торшер. Или декоративное панно с морским видом. Домработница
знала об этой причуде хозяйки и никогда не выключала зажженные лампы, но иногда
призывала Алину к экономии электроэнергии. Но та только раздраженно
отмахивалась.
