– А сам что скажешь?
– В смысле? – не понял парень.
– Тебе сколько, лет двадцать пять? Все это время ты был обычным человеком. Неделю назад стал Светлым. Что изменилось? В тебе, в твоей жизни, в твоем мировоззрении?
– Ну… – замялся парень, – не знаю. У меня словно какая-то аура появилась. Ко мне все как-то лучше стали относиться. Даже на улице, незнакомые вроде люди…
– Свет здесь ни при чем, – оборвал его я. – Поверь, к вампирам относятся еще лучше. Людей тянет к Иным, и это притяжение всегда со знаком плюс. Темные, Светлые – не важно. Можно отвечать им взаимностью, можно унижать, можно использовать – они все равно летят как бабочки на огонек.
– Ну, не знаю… – Светлый задумался. Видать, о своей длинноногой Лере и искренности ее чувств. Меня это устраивало. Пусть размышляет, пусть ерничает, пусть задает любые вопросы. Главное, чтобы он оставался в этой машине хотя бы еще с полчаса.
Дома за окном начали прижиматься к земле. Каменные монстры на сотни квартир и двадцатиэтажные свечки сменились девятиэтажками. Пригородная зона.
Я мысленно потянулся к кулону и влил в него чуточку Силы, пробудив вложенное в камень заклинание. Кожу слегка закололо. Светлый хлопнул по руке, сгоняя несуществующего комара, почесался и снова посмотрел в мою сторону.
– И все-таки?
– Алексей, как я могу ответить на вопрос, чем отличаются Темные от Светлых, если ты даже в отношении себя определиться не можешь?
– Да ну, софистика какая-то, – фыркнул парень.
– Софистика тут ни при чем. Видишь ли, нет никакого кодекса Темных, никаких заповедей Светлых. Мы не проводим ритуалов, не расписываемся кровью, не проходим тайные обряды посвящения.
– Так я и спрашиваю, в чем тогда разница! Вот есть Ночной Дозор и Дневной Дозор. Ночной Дозор не любит Темных, в Дневном, как я понимаю, не любят Светлых, а что не так – никто толком объяснить не может. Не любим, и все! У джедаев хоть мечи разным светом светятся, а у вас?
Я хмыкнул, вновь посмотрел на амулет. Гранат светился чуть ярче и едва заметно пульсировал. Наблюдатель полностью сконцентрировал внимание на Алексее.
– Знаешь, одна из главных ошибок Светлых в том, что они думают, будто мы их не любим.
– А на самом деле вы их любите?
– А на самом деле мы о них просто не думаем.
* * *
Еще дважды я вливал в гранатовый кулон Силу. Амулет был простенький, и для бесперебойной работы его требовалось постоянно тормошить. Тем не менее эффект был налицо. По мере удаления от города пульсация учащалась. Кого-то, без сомнения, интересовала судьба Светлого, интересовала настолько, что ради нас он отложил все свои дела.
Мы выехали за город. Светлый примолк, разглядывая заоконный пейзаж с непосредственностью ребенка. Пора. Я вновь мысленно потянулся к кулону. Камень жадно впитал выданную энергию и засветился ярче. А затем пульсация ускорилась. Наблюдатель заглотил наживку.
Самое удивительное, я по-прежнему ничего не чувствовал, ни малейших признаков того, что за нами следят. Однако амулет не обманешь. У него ровно две функции – фиксировать магическое наблюдение и блокировать его. Мой расчет был прост: созданный амулетом полог тишины ставил наблюдателя в неприятное положение – потерять объект слежки либо подобраться поближе. Судя по участившейся пульсации, он выбрал второе.
– Любите японский автопром? – оторвался от созерцания Светлый.
– Это служебная машина.
– Ей же уже лет десять. Я думал, у вас только «лексусы».
– Зачем менять, если работает?
– Ну да, конечно, – с некоторым разочарованием протянул Светлый и снова уставился в окно.
Я коснулся приборной панели, будто смахивая пыль. Пальцы кольнуло. Засветилась видимая лишь в Сумраке пентаграмма. Таких машин у Дневного Дозора всего две, обе куплены в конце прошлого века. На тот момент – последнее слово японского машиностроения, пришедшее на смену советским «Волге» и «Ниве». Мы меняем такие машины раз в двадцать лет, чаще накладно. Уж больно много сил уходит на заключенную в металл магию. На два десятка заклятий и ритуалов, навеки впечатанных в борта автомобиля. Но Светлому знать об этом не обязательно.
– Кстати, куда мы вообще едем? – Алексей несколько раз сморгнул и потер глаза. Напрасно. Дело не в глазах. И не в стекле, оно оставалось кристально чистым. Помутнел мир.
– Почти приехали.
По машине прошла едва ощутимая вибрация Силы. Светлый ее не почувствовал и продолжал с недоумением таращиться на пролетающие мимо поблекшие деревья. Амулет размеренно пульсировал у него на груди. Несмотря на полог тишины, наблюдатель не желал приближаться. Что еще хуже, судя по пустынному шоссе позади, он преследовал нас не на машине и даже не на метле. Он находился в Сумраке. И вот это мне совсем не нравилось. Пробивать полог с километрового расстояния дано не каждому, а уж делать это из Сумрака, когда твоя цель движется в обычном мире… Сомневаюсь, что мне бы это удалось. Впрочем, шпионские игры не моя специальность. Другое дело – отлов шпионов.
Впереди показалась церковь. Не новодел девяностых, а старая, дореволюционных времен постройка, давно не проходившая капремонт. Солидное каменное здание, проросшее до третьего уровня Сумрака, бликующее всполохами Силы. Чужой, Светлой Силы. Будь сейчас время службы, я бы сюда не сунулся. Предоставлять возможному противнику доступ к такому источнику как минимум безрассудно. Однако в эти часы церковь пустовала, два-три прихожанина не в счет, зато она давала отличное прикрытие.
Я вдавил педаль газа, бросая джип вперед. Краем глаза поймал восторженный взгляд Алексея. Для него происходящее оставалось увлекательным приключением, и о возможных последствиях он не думал. Что ж, так даже проще.
Я послал последний сигнал амулету, и сумеречная версия мерцающего граната лопнула с тихим звоном. Алексей удивленно покосился на амулет, он услышал лишь звук. Иное дело – наблюдатель. Для него Алексей просто перестал существовать. Освобожденная энергия усилила полог, возвела стены на глубоких слоях Сумрака, полностью изолировала Светлого от дистанционного сканирования. Амулет создала ведьма. Старательная, но не очень сильная. Высвобожденного заряда едва ли хватит на пару минут абсолютной тишины, но больше и не надо. Последнее, что почувствовал наблюдатель, перед тем как его подопечный исчез, – резкое ускорение. Теперь у него не осталось выбора. Или бросить Алексея, или броситься в слепую погоню. Судя по предыдущим эпизодам, терпением наблюдатель не отличался, потому я рассчитывал на второе.
Джип подпрыгнул, влетая на газон. Сорвал железную цепь ограждения. Юркнул в уютный церковный дворик. Нырнул за угол и развернулся на сто восемьдесят. Текущая сквозь металл Сила погасила безумные прыжки через бордюр и легко рассекла чугунную цепь ограды. Однако джип ею пропитывали не для этого.
Я мысленно досчитал до десяти и сорвал сумеречную печать, от чего пентаграмма полыхнула синим пламенем. Заговорщицки подмигнул Алексею, что привело Светлого в полный восторг. Наша поездка приближалась к кульминации, это понял бы любой мальчишка. Жаль, что самой кульминации он не увидит.
