– Большое спасибо, Лидия. – Я поднялся. – Если у нас будут еще какие-то вопросы, мы с вами свяжемся.
– Да-да, конечно. – Она поднялась следом.
– И будьте осторожнее на дороге, – улыбнулся я.
Она улыбнулась в ответ. Как мне показалось, несколько натянуто.
– Это была случайность, я уже выплатила штраф. Никакой магии, все по закону.
* * *
– Она что-то скрывает, – выпалил Алексей, едва мы вышли на улицу.
– Что, например?
– Не знаю. Но вы же видели, как она напряглась, когда я показал фотографию. Она явно видела ее раньше. И университет на карте обведен не зря. Все сходится.
– Что сходится?
– Сходится то, что она как-то замешана в гибели Соловьева. И муженек ее – тоже.
– Муженек улетел из города в ночь с пятницы на субботу. Убийство произошло в ночь с воскресенья на понедельник.
– А вот и не факт! – выпалил дозорный. – Я специально изучил вопрос. Существует несколько несложных ритуалов, которые могут сохранить мертвеца в первозданном виде. И ведьме такого уровня, – он покосился на здание университета, – они вполне под силу.
– По-твоему, они убили Соловьева в пятницу, сохранили его тело с помощью ведьмовского ритуала, а затем муж улетел на конференцию, а жена ночью в воскресенье подбросила труп нам?
– А что, такое исключено? – Алексей плюхнулся на сиденье.
– Не исключено. – Я аккуратно вырулил со стоянки. – Как думаешь, кто из них сидел за рулем трамвая?
Кажется, мой сарказм достиг цели. Глаза Светлого сузились. Он помолчал немного и вдруг спросил:
– Ведьма права, так? Вы ведь поэтому со мной работаете? Чтобы я оказался у вас в долгу, а вы потом его востребовали?
Я вздохнул.
– Ты мне скажи. Ведь поездка сюда – твоя идея.
Алексей не нашел что ответить, и я продолжил:
– Ты в курсе, что Дозоры не работают вместе? Бывают совместные операции, бывают перекрестные запросы, все-таки мы не столица, нас слишком мало, чтобы разгребать мусор в одиночку. Но чтобы оперативники вели дело рука об руку, такого на моей памяти лет двадцать не случалось. Кто тебя надоумил на совместное расследование? Шеф? И что сказал? Что тебе надо набираться опыта? Не пояснил, почему опыта надо набираться у меня, а не у Максима Максимовича?
– И почему? – с вызовом спросил Алексей.
– У него спроси. Вы, Светлые, друг другу не соврете.
– Остановите здесь, – резко сказал Алексей.
Я подъехал к обочине.
– Спасибо за познавательную экскурсию, – сухо поблагодарил дозорный. – Приятно было поработать.
Он хлопнул дверью и зашагал к остановке. Скатертью дорожка.
Остаток дня я провел в кабинете, просматривая немногочисленные работы по геометрической магии, найденные в электронных библиотеках Дозоров и Инквизиции. По правде говоря, статей нашлось не так уж мало, но большинство были на древнеарамейском. На латынь, английский, французский и греческий перевели лишь малую часть, на русский и вовсе одну работу. Права ведьмачка: в наши дни геометры спросом не пользовались.
По окончании просмотра никаких идей не появилось. И без того тонкие ниточки рвались одна за другой. Я набрал эсэмэс, и через минуту в дверь постучали.
– Юрий Юрьевич, вызывали? – Даже стук у Леночки вышел очень сексуальным.
– Посмотри, пожалуйста.
Ведьма обогнула стол и замерла рядом со мной, глядя в монитор. Она не касалась меня, но расстояние между нами измерялось миллиметрами.
– Похоже на обычный аккумулятор, – промурлыкала ведьма с видом «а то ты сам не знаешь, мог бы и без повода пригласить». – Это руна Соулу.
– А эта? – Я показал следующую фотографию, с реверсом найденной у Соловьева монеты.
– Мм… – наморщила лоб Леночка. – Кельтская, не помню, как называется. Руна поглощения, довольно редкая. Их используют для сбора энергии. Ну, знаешь, на жертвенные алтари наносят или в храмах. Чтобы на аккумулятор – впервые вижу.
– Может, для зарядки извне? – предположил я.
– Можно же напрямую через Соулу заряжать. – Леночка посмотрела на меня с недоумением.
– А в пассивном режиме? Если аккумулятор положить рядом с мощным источником энергии, кельтская руна сможет его запитать?
– Вряд ли. Если только очень мощным, иначе он год заряжаться будет. И зачем такие сложности? В монетке даже воздействие седьмого уровня не унесешь…
Она посмотрела мне прямо в глаза и шепотом произнесла:
– По-моему, кто-то просто ошибся руной.
Выбор был невелик. Через минуту я с трудом оторвался от ведьмы и, плюнув на все, закрыл комнату пологом отторжения. Шеф уже уехал, а перед остальными я не отчитываюсь. Пусть судачат или завидуют. По вкусу.
Из офиса мы уходили последними.
* * *
На завтрак Леночка приготовила блинчики с вареньем, тосты и какой-то экзотический травяной напиток, название которого я моментально забыл. Ведьмочка, в халате на голое тело, споро сервировала стол. Халат был легкий, летний, с широким разрезом в нижней части. Разрез и бледно-шоколадный загар, оставшийся с новогодней поездки на Гоа, не давали сосредоточиться на еде, что вызывало раздражение. Казалось бы, в моем возрасте пора завязывать с разрезами и больше думать о душе. Или хотя бы о блинчиках. Увы, на деле выходило иначе. Я даже проверил, не наложили ли на меня заклятие. Нет, не наложили. Леночка достала с верхней полки конфеты, попутно вновь продемонстрировав бедро, и я вздохнул. Нет, все-таки ведьма – не профессия, а призвание.
Завтрак проходил в полном молчании, к вчерашней ночи было трудно что-либо добавить. Леночка меланхолично листала фотографии на моем планшете.
Алексей аккуратно сфотографировал все, что, по его мнению, имело отношение к убийству. В эту категорию попали и найденные на полках ведьмовские принадлежности. О большинстве я имел весьма смутное представление. Ближе к полуночи Леночка начала было читать мне лекцию, да так и не закончила, нашлись дела понасущнее.
– Ничего интересного, – с невинным видом зевнула ведьма. – В основном обычное барахло. У меня такого в гараже мешок еще с советских времен пылится.
– Жаль.
Конфеты показались мне приторными.
– Как тебе Лидка? Стерва, да? – Леночка подтолкнула ко мне планшет. – Вот эту штуку в первый раз вижу.
Я посмотрел на фотографию собранной из проволоки конструкции и предпочел пропустить вопрос.
– Маятник Кроули.
Ведьма фыркнула.
– Исчерпывающе.
– Да я и сам мало что помню. Кажется, его использовали в спиритических сеансах, потом нашли применение в начертательной магии. Он улавливает очень слабые магические колебания. Наш покойный был геометром, вероятно, использовал прибор для своих изысканий. Эффекты от геометрической магии слишком слабы, чтобы выявить их обычными способами.
