А вот с соседями Эллина за все время едва ли десятком
слов перекинулась, и не то чтобы она их презирала, скорее просто не замечала.
Исключение делала только для двух старожилов квартиры: дяди Бори Коцмана и
Андромедыча, да еще для Ивы и ее племянницы, но и с ними не особенно дружила.
Остальных же просто игнорировала. За что была ненавидима многими обитателями
коммуналки, а особенно Кузнецовыми, которые проживали за стенкой. Но у этих
хотя бы была причина ее невзлюбить: вчетвером они ютились на двадцати четырех
квадратных метрах и все ждали, когда же старая перечница отдаст концы и освободит
для них свою комнату, а остальные злобились беспричинно и массово, но при этом
избегали старухе пакостить. Друг другу в кастрюли тараканов подкидывали, а
Эллине никогда... Парадокс!
Лариса быстро осмотрела пустую комнату и сразу перешла в
соседнюю. Эта была не в пример предыдущей большая и светлая. А все из-за
эркера, который помешал строителям, переделывавшим буржуйские хоромы в
коммуналку, разделить гостиную пополам, изначально тут была именно гостиная с
камином. Другие комнаты именно так и делились, поскольку были квадратными, с
симметрично расположенными парными окнами – из них без особых хлопот можно
было сделать две равноценные каморки, соорудив посредине кирпичную стену.
Гостиная же из-за эркера пополам не делилась, поэтому перегородку возвели правее,
обойдя выступ. Вот и получились две непохожие на остальные комнаты: одна
маленькая с одним узким оконцем, вторая просторная, светлая да еще с
архитектурным изыском в придачу.
Сейчас этот изыск был у Ларисы перед глазами: рассохшиеся
рамы, оторванные шпингалеты, покореженные форточки. Но большого значения это не
имело, поскольку окна все равно необходимо было менять на новенькие
стеклопакеты. И вешать на них шторы из органзы: легкие, воздушные,
непременно голубые. На подоконник ставить горшочки с фиалками. А у окна
круглый столик для чаепитий...
– Все, решено! – сказала Лариса вслух. – Будем
делать эту комнату!
Она прошла к стене, разделявшей гостиную, рванула обои,
обнажив кирпичную кладку. Та выглядела не слишком прочной – цемент кое-где
выкрошился, а кирпич изначально был некондиционным, поэтому сейчас его
покрывали трещины. Лариса подумала, что сможет сломать стену сама. Главное,
найти орудие труда. Например, молоток – кажется, в фильме «Призрак» герои
ломали стену именно молотками, – а лучше кирку, и уж вообще будет здорово,
если обнаружится электродрель. Хотелось надеяться, что в этом доме найдется
хоть что-то...
Естественно, нашелся только молоток. С трудом отыскав
его, Лариса вернулась в комнату и с размаху долбанула по стене. В лицо ей
тут же полетела цементная труха, но и только. Лара стукнула по кирпичам еще раз
и еще. Но стена не поддалась! Не то что та, в фильме. Очевидно, в Америке
стройматериалы не такие прочные, как советский кирпич, пусть и некондиционный.
Признав поражение, Лариса, не выпуская молотка из рук,
прошлась по комнате, осматриваясь и прикидывая, чем лучше покрыть стены:
обоями, краской, декоративной штукатуркой или тканью. Хотелось тканью, как в
Екатерининском дворце, но здравый смысл подсказывал, что обоями будет проще,
краской дешевле, а штукатуркой актуальнее. Говорят, нынче это модно.
К тому же грубая шероховатость стен приглушит помпезную роскошь
камина – Лара хотела сделать именно роскошный камин: из белого мрамора с
позолотой. В стиле Людовика XIV!
Пока же вместо камина стену, прилегающую к временной,
«украшала» кирпичная заплата. У Кузнецовых на этом месте всегда стоял
гробообразный шкаф, который они ни разу не сдвигали с места, даже когда делали
ремонт, и вот теперь, когда шкаф разобрали и выкинули на помойку, обнаружилась
не только голая стена без обоев, но и заложенный кирпичами каминный зев. Ни на
что не надеясь, Лариса подошла к нему и стукнула по кладке молотком. И о
чудо! Кирпичи посыпались, как фишки домино, один за другим падая к ногам Лары.
Секундой позже в стене зияла дыра, а перед обсыпанной цементной пылью хозяйкой
квартиры высилась гора строительного мусора.
Осторожно обойдя ее, Лариса подошла к отверстию и заглянула
в него, ожидая увидеть небольшое углубление с дымоходом, но оказалось, что за
обвалившейся перегородкой было довольно приличное пространство, метра
полтора-два. Очевидно, когда-то в этой стене была ниша, в центре которой
красовался камин. Когда же его сломали, нишу заложили кирпичом.
И вот теперь Лариса ее обнаружила! Что, бесспорно,
порадовало, поскольку пара лишних метров возле камина не окажутся лишними.
Будет куда положить поленницу дров и поставить подставку для кочережек.
Лариса присела, засунула голову внутрь, чтобы лучше
рассмотреть «грот». Несколько секунд ее глаза привыкали к темноте, поэтому она
не сразу поняла, что за пятно белеет в полуметре от дыры. Когда же зрение
нормализовалось и Лариса разглядела, что это, она вскрикнула в страхе и
отшатнулась, едва не разбив голову, – потеряв равновесие, она свалилась в
кучу битого кирпича. А все потому, что белое пятно оказалось черепом. Да,
да, человеческим черепом, скалящим зубы в жуткой посмертной улыбке!
Справившись с первым приступом паники, Лариса поднялась с
пола и вновь заглянула в дыру. Ей хотелось убедиться, что череп – не плод
ее воображения. Но нет! Череп на самом деле был, вернее, был целый скелет,
застывший в сидячей позе.
«Муляж, – пронеслось в Ларисиной голове. – Из тех,
что служат наглядными пособиями на уроках анатомии. Когда я училась в школе, мы
по такому строение человеческого тела изучали. Кажется, он был сделан из
пластмассы, а его конечности крепились к туловищу металлическими крючочками...»
Но пока эта мысль формировалась, Лариса не отрывала взгляда
от скелета, все больше убеждаясь в том, что он не из пластмассы. Нет, этот не
служил наглядным пособием на уроках. Скелет был настоящим! Иначе откуда на его
черепе взялись редкие волосы, на двух коренных зубах золотые коронки, а на
виске вмятина?
«Его убили, – мысленно ахнула Лариса, имея в виду
человека, чей скелет она сейчас рассматривала. – Стукнули чем-то тяжелым
по виску, а потом замуровали...»
От этой мысли ей стало жутко, но Лариса быстро справилась с
собой и попыталась размышлять здраво, без истерики. Итак, в ее квартире убили
человека. Убили давно. Так давно, что он успел превратиться в скелет (или
мумию – Лара не могла точно определиться с формулировкой). Это, бесспорно,
ужасно, но у самой Ларисы причин для паники нет (бояться надо живых, а не
мертвых – так всегда говорила Графиня, и Лара была с ней согласна),
значит, не нужно поддаваться первому порыву – бежать отсюда без оглядки, а
следует подумать над тем, как действовать дальше. Ответ напрашивался
один – вызвать милицию, и Лара заспешила в прихожую, где на стене висел
телефон, но остановилась на полпути...
«Когда это произошло, хотелось бы знать? – подумала
она, замерев на месте. – По всей видимости, несколько десятилетий назад.
И это значит, что Кузнецовы многие годы соседствовали с мертвецом! Н-да...
Знали бы они об этом, продали бы мне свою комнату гораздо быстрее...»
