Или они знали?
Или это именно они убили?
Или его убили еще до них?
«Тогда труп может принадлежать тому чекисту, о котором мне
рассказывала старуха Берг, – как вихрь пронеслась в голове мысль. –
Я помню, как она упомянула о том, что после революции в квартиру заселился
коллега и прямой подчиненный самого Железного Феликса, но в начале тридцатых
годов он без вести пропал... Вдруг это именно его скелет?»
Лариса, вместо того чтобы подойти к телефону, вернулась в
гостиную. Оказавшись у дыры, она вытащила из кармана коробок спичек, зажгла
одну и осветила нишу...
На скелете была куртка. Вернее, когда-то на нем были и
брюки, и рубашка, и носки, – но целиком сохранилась только куртка,
поскольку была кожаной. Фасон ее оказался старомодным, но все же не настолько,
чтоб принять ее за кожанку чекиста. К тому же на ее лацкане имелся значок.
«Делегату XXIV съезда КПСС», который проходил в 1971 году (знала она это
доподлинно, так как ее родители познакомились 30 марта 1971 года – в день,
когда съезд был созван).
«Выходит, труп пролежал тут почти сорок лет, –
резюмировала Лара и тут же мысленно ахнула: – Подумать только! Несколько
десятилетий квартира скрывала покойника, а ее жильцы и не подозревали...
Стоп! – остановила себя Лариса. – Но как они могли не подозревать?
Ведь труп, когда его только-только замуровали, должен был начать разлагаться и
пахнуть так, что не заметить этого...»
Лариса опасливо принюхалась, боясь учуять трупный запах, но
воздух внутри «склепа» был просто спертым – как в любом нежилом, плохо
проветриваемом помещении. Однако никакого смрада разложения, только небольшой
гниловатый душок!
«Вонь потихоньку ушла через дымоход, – решила
Лариса. – Выветрилась за несколько десятилетий. Но в семидесятых тут
должно было смердеть так, что непонятно, как можно было эту вонь
проигнорировать. Дух разложения проникает даже через стены, и его должны были
учуять все жильцы, не только Кузнецовы, а учуяв, поднять на ноги
коммунальщиков, чтоб те проверили все закутки квартиры и нашли источник
смрада... – Лара поморщилась – ее затошнило от этих мыслей, – но
рассуждений не прервала: – А может, они и вызвали? Да только коммунальщики
ничего не обнаружили. Или вообще не пришли на вызов – с них станется!»
Лариса вышла в коридор и направилась к телефону. Сняв
тяжелую трубку с рычагов, она опять замерла, застигнутая врасплох новой мыслью.
Ей вдруг подумалось, что из этой истории мог бы получиться интересный
документальный фильм-расследование. Сейчас много таких снимается. Только в
основном в них копаются в грязном белье известных людей: политиков, артистов,
спортсменов. Причем копаются иногда в буквальном смысле слова – Лариса
лично видела, как журналист центрального канала тряс перед камерой
подштанниками Кирова. Смотреть на это было неприятно, а слушать еще одну версию
сто раз обмусоленного убийства скучно.
«Я сниму совсем другое кино, – решила Лара. –
Без пошлости, а главное, на тему, не заезженную телевизионщиками. Это будет
правдивая история о жизни и смерти обычного человека. Таинственная и
печальная...»
Лара тут же придумала название для фильма – «Тайна
старой коммуналки» – и первые его кадры: стена, рушащаяся под ударами
молотка. Кирпичи падают один за другим, пока не образовывается дыра.
В дыру проникает луч фонаря, шарит в ней, натыкается на череп. Появляется
название, затем идут титры.
«Нужна камера, – спохватилась Лара. – Оператор бы
тоже не помешал, но лучше пока обойтись без него. Скелет сниму сама. Пройдусь с
камерой по квартире. Из коридора в комнату Кузнецовых. От двери к каминной
нише. И внутрь! Остальное доснимем в студии. А скелет для заставки
возьмем муляжный. Из пластика. Который с крючочками...»
Итак, сначала раздобудем камеру. Это не проблема. Ее можно
одолжить у Славика, оператора, снимавшего ее ток-шоу. Тот не откажет, он парень
добрый, да и поглядывает на Лару с интересом. Еще необходимо отыскать
координаты стариков Кузнецовых. Позвонить, договориться о встрече, наведаться к
ним и расспросить о событиях того года, когда в их комнате производился ремонт.
Ведь ясно, что таинственный «делегат» был убит именно тогда. Сначала убит,
потом замурован. Вопрос, кем? Кем-то из семьи Кузнецовых? По логике, да. Но
Ларе почему-то не верилось, что убийца смог бы много десятилетий делить личное
пространство с трупом, а потом скелетом своей жертвы. Тогда кем? Каменщиками,
закладывавшими нишу? Вдруг они напились, подрались и нечаянно убили одного из
своей бригады? Нет, скорее прораба: на скелете импортная кожаная куртка, вещь
по тем временам дефицитная. Да еще значок...
Нет, это не прораб! Личность гораздо более высокого ранга:
дипломат, партийный функционер, директор какого-нибудь оборонного предприятия,
видный ученый, кто угодно, но не строитель, пусть и при должности.
Лара вновь вернулась к дыре, протиснулась в пролом и,
превозмогая отвращение, принялась шарить по карманам кожаной куртки.
В левом она нашла ключ. В правом бумажник. В нагрудном –
сложенную во много раз газету. Паспорт или права, как Лара надеялась,
обнаружить не удалось. Но и тому немногому, что нашла, она обрадовалась.
Подобрав все находки, Лара выбралась из ниши.
Усевшись прямо на пол, Лара стала их разбирать.
Перво-наперво открыла кошелек. В нем оказалось довольно много денег.
И не только советских. Были еще немецкие марки. И монетка в один пфенниг,
пробитая ровно по центру. Кроме этого в бумажнике Лара обнаружила маленькую
фотографию. На ней был изображен симпатичный мальчишечка лет семи. Надписи на
обратной стороне не оказалось, хотя Лара очень на это рассчитывала.
Разобравшись с бумажником, она переключила внимание на ключ.
Лара долго вертела его в руках, подносила к свету, ощупывала, но в конце концов
вынуждена была констатировать, что он ничем не примечателен. Обычный ключ,
разве только колечко причудливое: витое, ажурное, с вензельком в центре.
А вот газета, которую Лара развернула с великой
осторожностью (та готова была расползтись у нее в руках), оказалась совсем не
обычной. То есть не «Правдой» или «Трудом», как ожидалось. Это была немецкая
газета. Вернее, вырезка из нее большой статьи с фотографиями. На одной заснят
какой-то кабинет. А скорее – хранилище, так как вдоль одной из стен
тянулся высоченный стеллаж с квадратными ящичками. А на двух других
изображен худой мужчина с красивым, но суровым лицом. На первом снимке он был в
форме нацистского офицера, а на втором – в гражданской одежде. Последняя
фотография была сделана гораздо позже, ибо мужчина на ней выглядел старше. Как
Лара поняла из броского заголовка, с горем пополам прочитанного (она учила
немецкий в школе, но, естественно, уже почти ничего не помнила), героя статьи
звали Хайнцем фон Штайнбергом, а коли так, то на снимках был изображен именно
он. Имя сие Ларисе ни о чем не говорило, прочесть текст ей не удалось, так что
последняя находка ее тоже разочаровала. Но она все же решила показать статью
знатоку немецкого языка, чтоб перевел (можно обратиться за этим к своей бывшей
учительнице иностранного). Вряд ли это что-то даст, но мало ли...
