– Нет, – честно признался Алекс. – А все
потому, что мне как-то никто особенно и не нравился.
– Но Лара тебе, похоже, по нраву пришлась. Смотрю, у
брательника глазки горят...
Алекс фыркнул. Подколы брата его обычно забавляли, но сейчас
почему-то он смутился.
– Ладно, Саня, мне бежать надо, – посерьезнел
Сергей. – Если что – звони, я на связи. – Он собрался отсоединиться,
но вспомнил, что не сказал еще кое-что: – Кстати, я хочу к вам парочку
ребят прислать на случай, если...
– Горилл своих, – перебил его Алекс, – оставь при
себе. Я уж как-нибудь сам справлюсь...
– Ой, извини, я забыл, что круче тебя только Стивен
Сигал, – поддразнил его Сергей. – Ну, как знаешь...
Алекс со смехом бросил в трубку «пока» и отсоединился. Брат
в неформальных разговорах постоянно ерничал и подшучивал над собеседником. Но
так как делал он это беззлобно и обаятельно, никто на него не обижался. Алекс
по-хорошему завидовал Сергею, потому что в этом плане был не то чтобы прямой
ему противоположностью, скорее его бледной тенью. Он пытался быть остроумным и
легким в общении, но у него это получалось нечасто. То, что из-за своей
закрытости он не сделал карьеры (не в пример обаятельному, контактному Сергею),
его особо не заботило, а вот то, что его «футлярность» мешала ладить с
окружающими, напрягало. Алекс не был нелюдимым или замкнутым, но почему-то у
него практически не имелось друзей-приятелей. Бывали иногда более тесные
контакты, чем обычно, но не более того. Вместе на рыбалку или в баню, в бильярд
поиграть либо в покер всегда есть компания, а чтоб на выручку друг другу
прийти, чтобы одна тайна на двоих, чтоб среди ночи по звонку и почку отдать,
если понадобится, такого не было...
Это касалось и женщин (Лена – не в счет). Приключались
романы, иногда короткие, иногда затяжные, но ни один не оставил следа в сердце.
Алекс не любил, и его не любили точно так же. Женщины ведь чувствуют отношение
к себе... Хотя... Если б он задался целью кого-то влюбить в себя и начал бы
кривить душой, льстить, притворяться, устраивать пресловутые романтические
ужины при свечах, выжимая из себя фальшивые комплименты, тогда, быть может,
какая-нибудь барышня и поплыла бы, но... Алекс считал, что нечестно играть на
чувствах, поэтому сразу обозначал, на что женщина может с ним рассчитывать.
Обычно это звучало так: «Ты мне симпатична. Ты волнуешь меня сексуально. Мне с
тобой хорошо. Но давай сразу определимся. Я готов встречаться с тобой раз
в неделю, не чаще. Если из-за занятости пропущу свидание, не обижайся.
И вот еще что... Ни о каких серьезных отношениях речи быть не может! Если
ты согласна на эти условия, давай попробуем встречаться...»
Обычно все соглашались. Женщины ведь странные существа,
наивные, быть может, или излишне самоуверенные, но каждая из тех, с кем Алекс
завязывал роман, думала переломить ситуацию в свою пользу. Типа, у других не
вышло, а у меня получится! Он влюбится, как мальчишка, и сердце его растает...
Но не таяло никогда! Разве что сегодня... Корочка,
покрывавшая сердце, треснула, и из-под нее стала сочиться пока скудная, но
обещающая превратиться в бурный поток живительная влага...
«Еще чуть-чуть, – подумал Алекс с надеждой, –
и зима в моем сердце сменится весной... Побегут ручьи, пробьются почки,
повеет теплом... Я уже чувствую это... Как мартовский кот... И как
он, уже изнываю от предвкушения скорой любовной горячки...»
От этих, несвойственных ему мыслей Данченко отвлек громкий
возглас, который издала разговаривающая с одним из оперов полная женщина, по
всей видимости местная жительница.
– А вот на него! – вскричала она и ткнула пальцем
в Алекса. – На него тот мужик был похож.
Данченко с недоумением на нее посмотрел, а женщина, поймав
его взгляд, заголосила еще громче:
– Вот прям точь-в-точь такой, только глаза другие!
У этого черные, а у того голубые были. У него очки сползли, и я
увидела...
– Похож, но не он? – уточнил опер.
– Не, точно не он. Этот помоложе, поглаже, а тот... –
Она сморщила свой мясистый нос. – Потрепанный какой-то...
Неприятный. – Женщина окинула Алекса взглядом и кивнула. – А по
типажу один в один. Крепкий, среднего роста, сразу видно, спортом занимается.
Залысины опять же...
– Могу я узнать, – вмешался Алекс, – на кого я так
сильно похож?
– На мужика, которого я два часа назад видела входящим в наш
подъезд, – доложила женщина, за что удостоилась неодобрительного взгляда
опера. – Менты думают, что именно он того парня шлепнул...
Тут уж допрашивающий ее милиционер не выдержал, подхватил
словоохотливую свидетельницу под руку и увлек в подъезд. А буквально через
минуту из него вышла Лариса. Она была непривычно бледна, но спокойна. Алекс
направился к ней и, подойдя, взял под руку.
– Ну что? Как все прошло? – поинтересовался он.
– Хорошо, – ответила Лара. Но руки не выдернула. –
Со мной очень вежливо побеседовали... – Она слабо улыбнулась. –
И даже валерьяночки дали, чтобы успокоилась...
– Вы о моем двойнике рассказали?
– Да, конечно. И номер его машины сообщила. Без букв,
правда, но цифры я хорошо запомнила – двести пятьдесят пять.
– Похоже, это он убил вашего друга. – И Алекс
поведал Ларе содержание разговора с крикливой свидетельницей. – Так что в
целях вашей же безопасности я вас, Лариса, похищаю...
– Как так? – округлила она глаза. Вид у нее стал
по-детски трогательный.
– Очень просто, – улыбнулся в ответ Алекс. – Пока
опасность не минует, вы будете жить у нас с батей. Как вы смотрите на то, чтобы
ваш покой охраняли два таких бравых молодца?
– Положительно, – серьезно ответила она.
– Вот и хорошо, – обрадовался Алекс. – Значит,
сейчас мы едем к бате. Он будет рад...
– Александр...
– Называйте меня Алексом, меня многие так зовут. Или просто
Сашей...
– Хорошо, Саша, скажите...
– И на «ты». Мы же договорились...
– Да ты первый начал мне «выкать», – поддела его
Лариса. – Итак, Саша, скажи, ты надолго в Москву приехал?
– Не знаю пока, а что?
– Да просто неизвестно, сколько времени пройдет, пока
опасность минует, – сказала она, озорно сверкнув глазами.
– Ради тебя, дорогая, я готов остаться в Москве
навсегда! – Сказано это было шутливым тоном, но Алекс душой не
кривил – он действительно чувствовал, что, если эта женщина будет в нем
нуждаться, он бросит все и вернется в родной город. И при мысли об этом
ледок на сердце Александра вскрылся и начался «разлив»...
Пока велась эта беседа, Алекс с Ларой успели дойти до машины
и забраться в нее.
– У тебя есть фотографии отца? – спросила вдруг
Лара.
– Да, конечно, – ответил Алекс. – Только они все
там... В Тюмени...
