А потом был концерт. Эллина пела не разученные недавно
патриотические песни, а лирические романсы, посвящая их Егору. К ее
удивлению, солдаты принимали их с восторгом, а Михаил вообще в конце
выступления подарил Графине букетик цветов. Самых настоящих, только засушенных.
Где он их взял, Эллина не знала, да и не задумывалась над этим. Наверное,
потому, что ни букет, ни сам Михаил ее не волновали. Одного человека она перед
собой видела – Егора, но вынуждена была с ним расстаться...
– Я останусь в городе! По крайней мере до завтрашнего
вечера, – крикнула Эллина на прощание, когда Михаил уже тронул машину с
места. – Быть может, еще увидимся!
– Навряд ли у вас получится, – сказал ей Михаил.
– Почему?
– В город будут отправлены только раненые, а Егор
заговоренный, его пули не берут...
– Глупости все это!
– Нет, вы не правы, Эллина. В действительности
существует такая порода людей, которых в народе называют «везунчиками»,
«баловнями судьбы», «рожденными в рубашке» и так далее. Егор как раз к ней и
относится. Поверьте, завтра вы не увидитесь. Он пойдет вперед, в наступление...
Помяните мое слово, он и до Берлина дойдет! – И вдруг ни с того ни с
сего схватил ее руку и притянул к своим губам. Поцелуй получился смазанным,
потому что Эллина кисть выдернула, но одного касания хватило, чтоб она ощутила
приступ омерзения. Почему-то этот вполне приятный и бесспорно неглупый,
интересный мужчина вызывал в ней самые отрицательные эмоции. – Простите.
Не сдержался, – пробормотал он, уловив ее настроение. – Просто вы так
прекрасны...
Эллина раздраженно пожала плечами и выглянула в окно. Ей
хотелось побыстрее доехать, чтобы избавить себя от общества этого человека.
К ее счастью, окраина города уже показалась.
– Высадите меня тут! – сказала она Михаилу.
– Я довезу вас прямо до госпиталя, вы, кажется, там
сегодня ночуете...
– Не нужно, я хочу пройтись, – и, не дожидаясь, когда
он заглушит мотор, Эллина рванула дверцу машины. – До свидания! –
бросила она, выпрыгивая из кабины.
– Все равно ты станешь моей, – раздался вслед едва
различимый шепот.
– Что вы сказали? – обернулась она к Михаилу.
– Я? – Он сделал удивленные глаза. – Ничего... Вам
показалось. До свидания!
– Прощайте, – отрезала она и зашагала по скрипучему
снегу в сторону госпиталя.
...Атака началась в девять, и уже в половине десятого стали
привозить раненых. Эллина вызвалась помогать санитаркам: подавать бинты, носить
воду, передвигать кровати. Орудовать одной рукой было неудобно, но Эллина
справлялась более-менее сносно. Главное, было не пропустить Егора, если он
поступит. Но проходили часы, а среди раненых его все не было. Значит,
действительно «заговоренный»! Или... Уже мертвый?
Когда звук канонады стих, в госпиталь доставили последнюю
партию раненых. Их привезли на двух машинах, и когда людей выгружали из первой,
Эллина едва не лишилась чувств, увидев Егора. Он выбрался из грузовика сам, но
был с ног до головы залит кровью. Она была на волосах, лице, груди, и даже
сапоги покрывали бурые пятна.
– Малыш! – страшно закричала Эллина, бросившись к
Егору. Тот, услышав ее вопль, поднял глаза и улыбнулся. Затем, махнув рукой,
чтоб подождала, стал помогать снимать с грузовика тяжело раненного офицера. Но
Эллина все же подбежала и стала ощупывать Малыша, выискивая на нем раны.
– Не путайся под ногами, Элли! – прикрикнул Егор.
– Где? Где рана? Ты весь в крови...
– Да не моя это, – отмахнулся он. – Дубцова!
Только тут Эллина увидела, что тяжелораненый офицер (в него
попали аж три пули: в предплечье, живот и ногу) не кто иной, как Михаил. Он был
очень плох, метался в бреду и, кажется, бормотал ее имя. Егор взвалил его на
носилки и на пару с водителем грузовика потащил их в госпиталь. Эллина бежала
за ними следом и нет-нет да и касалась спины Малыша, чтоб убедиться, что он
действительно невредим.
Дубцова уложили на свободную койку, поручив заботам одной из
медсестер. После этого Егор взял Эллину за руку и вывел на улицу.
– Я приехал попрощаться, – сказал он, заключив ее
лицо в ладони и приблизив к своему. – Мы передислоцируемся прямо сейчас...
Теперь не знаю, когда увидимся. Наверное, только после победы...
– А когда она будет, Малыш, победа эта?
– Скоро, милая, скоро! – Он нежно поцеловал ее в
полураскрытые губы. – Ты побереги себя. И больше не лезь под пули,
ладно?
– Его-ор! – послышался из кабины грузовика окрик
водителя. – Поехали!
– Ну, все, моя девочка! – Малыш торопливо чмокнул
Эллину в губы, в нос, в оба глаза и снова в губы. – Я напишу тебе
прямо сегодня! – И он, широко улыбнувшись на прощание, бросился к
ревущему грузовику.
– Я буду ждать! – всхлипнула она ему вдогонку.
– Ты там Мишку не бросай! – крикнул Егор уже из
кабины. – Побудь с ним, глядишь, он быстрее поправится! –
И грузовик, буксанув на раскисшем снегу, помчался прочь от госпиталя.
Эллина смотрела ему вслед и плакала. Но не горько, как
раньше, а умиротворенно. Теперь она верила в то, что Егор заговоренный, и
знала: он останется невредимым и, как прочил Дубцов, дойдет до самого Берлина.
Когда грузовик скрылся из виду, Эллина вытерла слезы и
заспешила в здание. Ей нужно было собраться и поскорее трогаться в обратный
путь. Егор обещал написать ей прямо сегодня, поэтому ей необходимо было попасть
в Москву так же быстро, как работает полевая почта.
Проходя мимо койки, на которой лежал Дубцов, Графиня вновь
услышала свое имя, повторяемое Михаилом в бреду, но не остановилась, а,
напротив – пошла быстрее. Она не собиралась выполнять просьбу Егора, более
того, ей хотелось больше никогда Дубцова не видеть. «Надеюсь, и не
увижу, – подумала она, покидая госпиталь. – Где мы еще можем
пересечься?»
Тогда она не знала, что пересекаться с Михаилом ей придется
всю жизнь, и забыла о его существовании почти на четыре года, но в 1945-м он
напомнил о себе...
Война кончилась! Фронтовики возвращались домой.
Малыш явился в день, когда Эллина его совсем не ждала.
Лежала больная в кровати, с распухшим носом и воспаленными глазами. Чихала,
сморкалась и глухо покашливала. Самой себе она в таком виде казалась
отвратительной и жалкой, поэтому старалась не показываться на глаза даже
соседям.
В дверь постучали. Высморкавшись в огромный платок,
Эллина сипло крикнула:
– Ну, кто там еще?
Ей не ответили, постучали еще раз. Выругавшись сквозь зубы,
Эллина поднялась с кровати. Запахнув теплый байковый халат, шагнула к двери,
отперла и только открыла рот, чтобы отчитать незваного гостя, как была
заключена в крепкие объятия Егора.
