— Что тебе надо, чужестранец?
— Ничего, — пожал плечами Конан. — Я просто гуляю. Мне говорили, что султан Шушана купается в богатстве, а с роскошью его дворца не сравнится ни один правитель Шема. Вот и хочу взглянуть на это чудо собственными глазами.
Киммериец подошел к воротам.
Перед ним раскинулся райский сад. Финиковые и банановые пальмы, мандариновые и апельсиновые деревья, густая высокая трава и аккуратные, выложенные отполированным камнем дорожки, по которым вальяжно гуляли несколько павлинов.
По сравнению с пыльными, песчаными улочками города, краски растительности действительно казались чудом. Дворец султана являлся, словно продолжением сада, органично вписываясь в местный ландшафт. Теперь стало ясно, почему он имеет ступенчатый вид. Здание возвышалось постепенно и имело пять больших балконов с извивающимися колоннами и высокими перилами.
Осмотреть башни и минареты северянин не успел. Ему на плечо легло тяжелое копье.
— Ты слишком дерзок, чужестранец, — молвил воин. — Любопытство — не лучшая черта характера. Можно и глаз лишиться… — Охраннику понравилась собственная шутка, и он со смешком добавил — Наши палачи умеют их вырезать.
— Не сомневаюсь, — не оборачиваясь, сказал Конан. Взявшись рукой за древко, он легко и непринужденно выдернул копье из рук шемита. Кинув его на землю, киммериец повернулся к часовым и с добродушной улыбкой на устах поинтересовался:
— А хорошо ли ваш правитель платит наемникам?
— Никто не жалуется, — процедил сквозь зубы воин, схватившись за рукоять сабли.
— Стоит подумать, — заметил киммериец, как ни в чем не бывало.
Неторопливой походкой северянин проследовал мимо оторопевших охранников. Делать было нечего, и Конан отправился на базар. Это всегда самое интересное место в любом городе, а уж в Шеме тем более.
Торговые ряды ломились от количества и разнообразия товара. Ничего не скажешь, перекресток купеческих путей. Караваны из Аквилонии, Немедии, Зингары, Турана, Иранистана и даже Стигии обязательно останавливались здесь. Громкие крики, споры, звон золота. Именно в Шушане совершались едва ли не самые крупные сделки.
Киммериец попал на базар не в самое удачное время — день уже близился к концу, но на количестве продавцов и покупателей это ничуть не отразилось.
С трудом расталкивая горланящую толпу, северянин с интересом рассматривал товары. Огромные разноцветные ковры с глубоким ворсом, разнообразная одежда, ткани и покрывала…
Смуглый туранец предлагал тончайший нежный шелк. Стоил он баснословные деньги, но разве такая мелочь могла остановить шемитских модниц? Расталкивая друг друга, женщины восторженно примеряли наряды, опустошая кошельки своих мужей.
Усмехнувшись, Конан двинулся дальше. Красавицы везде одинаковы…
Нечто подобное творилось и у ювелирных рядов. Закрывая лица, шемитки лишь указывали возлюбленным на очередную «безделицу», которую они хотели приобрести. Жемчужные ожерелья, перстни с алмазами и сапфирами, золотые браслеты, цепочки и ажурные колье. Тяжело вздыхая, мужчины расставались с деньгами.
Но киммерийца куда больше интересовали оружейные лавки. Крепкие стальные немедийские шлемы, большие аргосские щиты, мощные туранские луки…
Конан с удовольствием приобрел бы какую-нибудь кольчугу, но средств у него было маловато.
Он неторопливо, с видом знатока, разглядывал предлагаемые доспехи. Золотые поножи, изогнутые наручи, кожаные перчатки со стальными пластинами и крепкие кирасы из Аквилонии. Постояв несколько минут и для вида поторговавшись, северянин перешел к рядам с мечами и саблями.
Пожалуй, здесь была представлена вся Хайбория. Тяжелые мечи из Немедии, утонченные зингарские клинки, изогнутое оружие из Турана, невероятный выбор кинжалов, стилетов, шестоперов…
И все-таки большинство покупателей скопилось у лавок аквитанцев. В искусстве изготовления оружия и доспехов их превзойти никто не мог. Самая крепкая, самая острая, самая надежная сталь.
…Между тем начинало темнеть. Ускорив шаг, киммериец направился к гостинице. Задержался он лишь еще один раз.
Сразу за негром-зембабвийцем, торговавшим слоновой костью, расположился невысокий смуглый черноволосый мужчина лет сорока. Нос с горбинкой, бронзовая кожа и злой пронзительный взгляд выдавали в человеке стигийца. Товар, разумеется, был у него соответствующий — лекарства, яды, порошки для колдовства и заговоров.
Особым спросом эти средства в Шушане не пользовались, но время от времени какая-нибудь темная личность подходила к прилавку, быстро расплачивалась и тотчас растворялась в толпе. Отравителей и колдунов хватало в любом городе.
* * *
Конан проснулся от какого-то непонятного шума. Молниеносно схватившись за меч, он вскочил с кровати. Тревога оказалась ненапрасной.
Быстро одевшись, северянин выглянул в окно. На улице был переполох. Мужчины куда-то бежали женщины что-то активно обсуждали, а мальчишки метались от одного дома к другому. Они разносили новость лучше всякого посыльного.
Выйдя из комнаты, воин буквально наткнулся на хозяина гостиницы. У шемита слегка тряслись руки, а лицо побелело от страха.
— Что случилось? — поинтересовался киммериец, убирая меч за спину.
— На нас напали… — дрожащим голосом сказал мужчина.
— Кто? — невозмутимо спросил Конан, беря из рук хозяина кувшин с вином и делая несколько глотков.
— Стигийцы! — с трудом выдохнул шемит.
— Отлично, — кивнул головой северянин. — Значит, я прибыл сюда как нельзя вовремя. Слава Крому! Он не оставит меня без хорошей добычи.
Покинув гостиницу, воин сразу двинулся к дворцу. В подобных случаях именно там набирали добровольцев и наемников.
Когда враг у ворот города, не скупится ни один правитель. Либо отдашь золото, либо его захватит противник. Первый вариант королей и султанов всегда устраивал больше. Уже по пути киммериец узнал, что полученная информация, не совсем точна. Права народная истина — у страха глаза велики. Хозяин «Приюта путника» все перепутал. Стигийцы действительно напали, но не на Шушан, а на несколько близлежащих деревень. Захватив две сотни пленников, колдовское отродье ушло на юг. Видимо первый налет имел разведывательный характер. Опасность по достоинству не оценили, и теперь приходится пожинать плоды.
Оставить без внимания подобную наглость правитель города естественно не мог. Агрессоров необходимо было наказать. Не жалея денег, визирь Шушана Аль Зебах формировал карательную экспедицию.
Желающих нашлось немало, и в числе первых оказался Конан. Платили шемиты, действительно, отлично. Спустя три часа двухтысячная армия двинулась в погоню.
Надо сразу признать, что преследование врага было делом непростым. Стигийцы имели слишком большую фору во времени. И хотя они тащили с собой пленников, тем не менее, уходили к Стиксу довольно быстро. Обессиленных и изможденных людей, проклятые змеепоклонники безжалостно убивали, бросая на съедение шакалам. Воины Шушана обнаружили не менее десятка изрубленных тел. Порой в них даже с трудом узнавался пол человека.
