Девушки в легком смущении обсудили, не является ли их хозяин «голубым», но сочли гипотезу недостаточно обоснованной. Тем более что на предыдущей неделе объектом повышенного внимания аптекаря была пытающаяся выглядеть лет на двадцать моложе своих лет приближенная королевы Эрмы, занимающая почетное место где-то посредине второй сотни в иерархии фрейлин. Зато она прекрасно разбиралась в шелковом белье, так как именно в ее обязанность входило подавать («иногда и надевать!» — произносила она с придыханием) королеве во время утреннего туалета левый чулок. А поскольку королева оказалась левшой, то в местной табели о рангах она обошла даму, отвечающую за правый чулок. Этим радостным фактом достойная госпожа не забывала похвастаться каждые полчаса беседы. После пятого раза девушкам очень захотелось сунуть ей за декольте огнешар, а аптекарь только радовался и губами причмокивал. Хотя кое-что полезное от фрейлины все-таки узнать удалось, и свои коллекции чулок девушки существенно расширили.
Спокойно прошли почти два месяца. Глобальные планы по расширению аптеки господин Пэн реализовывать не спешил, ни тренажерного зала, ни кафе они пока не открыли. Но кислородные и витаминные коктейли в процедурной подавать стали, а все девушки научились их лихо взбалтывать.
Еще аптекарь стал учить девушек прикладной магии, что те восприняли с большим энтузиазмом. В университете у них год почти одной теории был, а «знахарь» Пэн их сразу же «Малому исцелению» учить начал. Маэлла это заклинание в принципе знала, а вот Орлетта впервые его пробовать стала. Нейме же параллельно пришлось еще медитацию и технику самоконтроля осваивать. Но она, пожалуй, больше всех старалась и добилась немалых успехов. Тут и детская память помогла, и огромное желание превзойти старших подруг. В общем, через месяц Нейма стала их догонять, а к концу второго с ними уже практически сравнялась. К тому времени они «Среднее исцеление» разучивать стали, а также с основами диагностики знакомились.
Если с заклинаниями все понятно было, только структуру зазубрить надо, то с диагностикой все много сложнее оказалось. Анатомию человека за пять минут не выучишь, к тому же обычный человек заглянуть внутрь другого не может. Но аптекарь и тут выход нашел. Какие-то хитрые артефакты принес, не объясняя, где взял. Внешне — плоские прозрачные кристаллы вроде кусочка стекла, он из них потом монокли сделал. Так вот если посмотреть через такой кристалл на ауру (девушки ее в виде слабосветящегося ореола вокруг человека могли увидеть, если на магическое зрение перейти), то на ней красным свечением выделялись места, где у человека какой-нибудь воспалительный процесс шел. Если же через кристалл со всех сторон человека осмотреть, то «больное место» приблизительно локализовать можно. По крайней мере, достаточно, чтобы знать, куда заклинание «Исцеления» накладывать. А уж «Среднее» или «Малое» — от интенсивности свечения выбирать следует.
В общем, не универсальный метод, но в девяти из десяти случаев помогает. Так что девушки себя сразу целителями почувствовали.
А потом в городе еще одного кэра убили. И не кого-нибудь, а самого лорда Гэмптона, фактически выполнявшего в отряде местных кэров обязанности командира. Убит он был в расположенном рядом с королевским дворцом замке, куда в последнее время переехали все пиктанские кэры.
После убийства драконом лорда Грамтона оставшиеся кэры фактически перешли на осадное положение. Напротив королевского дворца находился замок Трувор, прежняя резиденция королей в Линне. Замок относительно небольшой, но представляющий собой почти неприступную крепость. «Почти» — только потому, что в этом мире были умеющие летать кэры. Обычным воинам эти тридцатиметровые стены были бы не по зубам. Стены и контрфорсы, башни и машикули — всё в Труворе было доведено до совершенства. Но по мере роста могущества королей Пиктании способность их резиденций выдерживать длительную осаду делалась все менее актуальной, зато рост двора требовал все больше помещений. В результате лет сто пятьдесят назад был построен новый дворец, мало подходящий для обороны, но с большим количеством комнат и залов, высокими потолками и окнами в полстены. А старый замок так и остался стоять историческим символом крепости королевской власти и использовался в разное время под различные службы.
В последнее время в замке обосновались кэры, причем не поделили его на апартаменты, а устроили натуральную казарму. Спали, ели, развлекались исключительно вместе. То есть были сильно напуганы и даже не пытались этого скрыть.
В тот вечер кэры все вместе слушали в одном из залов концерт довольно известного певца-тенора в сопровождении оркестра духовых инструментов. Громко, бодро, можно даже сказать, бравурно. Под закуску с крепкой выпивкой шло очень неплохо. А во втором отделении предполагалось уже выступление женского ансамбля, так что настроение у всех рыцарей было приподнятое.
Во время исполнения очередной песни в зал аккуратно пробрался известный королевский порученец лейтенант Гров. Стараясь излишним шумом не мешать господам кэрам наслаждаться концертом, но с глубочайшим чувством собственной значимости на лице, он пробрался к лорду Гэмптону и вручил ему большой запечатанный конверт. Сделать это было не так уж сложно, никаких рядов кресел в зале не было, только около десятка свободно расставленных столиков, за которыми кэры и сидели в удобных креслах. Кстати, по кушетке около каждого столика тоже имелось, а вдруг рыцарю прилечь захочется? По той или иной причине…
Лорд Гэмптон вскрыл конверт, пробежал глазами украшенный королевскими гербами листок и вопросительно глянул на порученца.
— Велели еще на словах передать… — Порученец запнулся и замолчал, ожидая дальнейших указаний.
За руладами тенора и звуками оркестровых труб Грова было практически не слышно. Лорд поморщился от громкого шума и нехотя встал с места, поманив лейтенанта за собой. Другие кэры отвлеклись от концерта, повернув головы в его сторону, но певец, как и положено тенору, слушал только самого себя и на происходящее в зале не обратил никакого внимания. Лорд не стал его прерывать, а сделал товарищам успокаивающий жест рукой и вышел из зала. Лейтенант — следом за ним.
Следующей комнатой была небольшая прихожая, но порученец не стал тут останавливаться, а протопал мимо лорда Гэмптона в следующий зал. В принципе в прихожей было почти так же шумно, как в концертном зале, звукоизоляция у дверей была никудышной, но все равно, не дело младшему офицеру так себя вести перед лидером кэров. Возмущенный лорд вышел в следующую дверь, набрав в легкие воздуха для гневной отповеди зарвавшемуся лейтенанту. И столкнулся нос к носу с черным драконом.
Громкий вопль услышали все, сидевшие в зале. Кэры сорвались с места и кинулись на крик, снеся по дороге обе промежуточные стены. Остальные попадали в обморок, оглушенные «Гневом кэра». Но в зале обнаружились лишь останки лорда Гэмптона. Голова — отдельно, тело — отдельно, да к тому же тело еще и дымилось от разъедающих его «Веселых пчелок». Ни порученца, ни дракона поблизости не наблюдалось. Вместо окна в комнате была узкая бойница, через которую взрослому мужчине никак не пролезть, так что даже если дракон сменил форму, уйти через бойницу он все равно бы не смог. Рыцари кинулись в следующую дверь, мысленно ругая древнего архитектора, построившего эти анфилады. Но бег по веренице комнат оказался бегом по кругу, кэр Бюлоф (а никто не сомневался, что это его рук дело) успел куда-то исчезнуть.
