— Аналогично. — Я потряс головой, изгоняя из мыслей остатки колдовского тумана и хмыкнул: — Я-то хоть как выглядел? Имя «Румеу» мне совершенно ни о чем не говорит.
— Высокий, в красном балахоне, — медленно сказала кнесна. — Фений. И я о нем уже слышала, точнее, читала у…
Хрясь!
— Ай-й-й! Да вы с ума сошли, что ли?!
Новый вопль единорога, обиженный и возмущенный, заглушил громкий скрип несмазанных петель. Чудесным образом захлопнувшаяся дверь распахнулась, как от удара ногой, приложив магистра ребром по морде. Темноту старого храма прорезала широкая бледно-оранжевая полоса. Глаза иглоноса такого света не дают. А на недавний, слепяще-алый, он не похож… Да и откуда бы ему снаружи-то взяться?
— Эделред, прекратите ругаться. Вы здесь не один. Атти очнулся, что ли?
— Ни капельки, — проскулили от двери. — Лежит на скамейке бревном, как лежал…
— А кто же открыл дверь? — не поняла Матильда. — Сквозняк?
— В гробу я видел, барышня, такие сквозня… Уй. Ой. Ой-ой-ой! Кто все эти люди?!
— Где? — У меня уже ум начал заходить за разум. — Какие люди? Откуда?
— От площади! — тряхнул гривой единорог. — Сюда идут! И много… В форме! Ну точно, все в форме! Это вы их привели, да? Вы?!
Я только рукой на него махнул. И, приложив палец к губам, посмотрел на Матильду:
— Стой здесь, и тихо. Я сейчас.
— Куда ты?! — Кнесна вцепилась в мой рукав. — Эделред увидел кого-то в форме! Значит, отец нас нашел и…
— Это еще надо проверить. Но прежде всего — оттащить нашу рогатую энциклопедию от порога. Он слишком заметен… Поищи пока черный ход, вдруг понадобится!
Она кивнула, нехотя разжав пальцы. А я торопливо двинулся к двери, отметив, что вползающая в храм полоса света стала ярче. Значит, кто бы там ни явился в спящий город, он и правда идет сюда.
По наши души.
К сожалению, Матильда не ошиблась. И когда я добрался до истерично кудахчущего Эделреда, намереваясь заткнуть ему рот и загнать внутрь, от греха подальше, моим глазам предстало то еще зрелище… Лужайку перед старым храмом освещали десятки факелов. И большинство людей, что держали эти факелы, были мне знакомы. Ребята из кавалерийского корпуса, личная охрана генерала Ференци и кнеса де Шасвара, они сами, злющий Блэйр, потрепанный Коди и, что предсказуемо, Фелан. Вместе с этой лаумкой, Альбиро. Все четверо — в сопровождении отряда конвойных…
Понятно. Брехня о том, что я сбежал, а кнесну оставил, не прошла.
А еще, судя по общему «слегка подрумяненному» виду, огненный портал пещерного затворника пользуется успехом! И как они только такой толпой через него пролезли?
Я покосился на Фелана. Маг выглядел еще хуже, чем тогда, когда мы с ним простились. Балахон подранный, нос расквашен — значит, сопротивлялся, но не преуспел. И если даже его сюда приволокли, то мне ловить и вовсе нечего. А ведь у нас был шанс, был…
— Окружить здание! — отчеканил великий кнес. Солдаты подчинились. — А вы, господин унтер-офицер, не прячьтесь. Мы знаем, что вы внутри. Выходите с поднятыми руками! И без фокусов — мои арбалетчики с такого расстояния обычно не промахиваются…
Я пожал плечами и подчинился. Толку-то теперь трепыхаться? Даже если Матильда таки нашла вторую дверь, нам это уже ничем не поможет.
— Где моя дочь? — удостоверившись, что его бойцы взяли храм в кольцо, спросил Калнас Конрад.
Я не ответил.
Генерал Ференци, покачав головой, вздохнул:
— Айден, хватит упорствовать. Я говорил, что ты сделаешь только хуже. Не усложняй, прошу тебя. Верни его светлости дочь, и разойдемся с миром!
— Боюсь, что мы уже разошлись, ваше превосходительство, — усмехнулся я.
Кнес нахмурился:
— Что вы имеете в виду? Где Матильда?!
— Айден, — лицо отца ожесточилось, — госпожа де Шасвар с тобой или нет?
Я машинально стиснул пальцами торчащую из ножен рукоять Стража. Соврать, что Матильды тут и близко не было? Так ведь кнес не идиот. И обыскать храм не погнушается. Что же делать, что делать…
А пальцы у меня, однако, толще, чем у папы. Кольцо жмет.
Минуточку! Кольцо?.. Я ухмыльнулся и поднял голову:
— Госпожа де Шасвар?
— Не прикидывайтесь дураком, капрал Иассир! — повысил голос великий кнес. — Вы прекрасно поняли, кого я имел в виду!
— Понял, а как же. И если вы говорите о своей дочери — то да, она здесь. А если о кнесне де Шасвар — то увы…
Я демонстративно выставил вперед сжатый кулак. Обручальное кольцо на безымянном пальце нахально подмигнуло правителю Шасвара золотистым бликом. Кнес побагровел:
— Что все это значит?!
— Ну вы ведь были женаты, ваша светлость? — хмыкнул я. — И должны знать, что… Сочувствую. Госпожа де Шасвар — теперь моя законная жена, и она вам, думаю, это с удовольствием подтвердит!
Застывший рядом единорог изумленно скосил на меня глаза:
— Капрал, но вы же не…
— Удавлю, — не переставая улыбаться, сквозь зубы прошипел я. — Сгинь. Быстро. Еще хоть слово…
Магистр, ойкнув, попятился в темноту храма. А я посмотрел на собравшихся:
— Вы опоздали. Священный обряд совершен.
— Ах вот как. — Черные брови великого кнеса сошлись на переносице. — Что ж… Пускай. Однако вам, господин Иассир, от этого союза будет мало выгоды! Я предупреждал, но вы меня не послушали. Валер! Ульрик! Внутрь! Найдите кнесну и приведите ко мне. Немедленно!
— Не понял?! — набычился я.
Кнес поднял голову:
— Даже если я не добьюсь признания этого брака недействительным, Матильду вы больше не увидите. Я не шутил, когда говорил вам вчера о западной границе. Да и в монастыри мужчин не допускают… Уйдите с дороги, капрал. Я забираю дочь.
— Только через мой труп, — мрачно заявил я. Ладонь вновь легла на рукоять Стража.
Правитель Шасвара легонько пожал плечами:
— Можно и так. Вдова — оно даже и лучше…
— Конрад! — не выдержал отец. — Ты бы хоть меня постеснялся! Он ведь все-таки мой сын!
— Твой сын знал, на что идет, — не поведя бровью, отозвался кнес. — И ты знал. И характер его знал. Запер бы под охрану — не пришлось бы сейчас…
— Ты свою запер, — перебил генерал. — И как, помогло?.. Ты мне друг, Конрад, но это уже переходит всякие границы. В конце концов Айден не убил твою дочь и не обесчестил. И если ты твердо намерен обнажить против него меч, сначала тебе придется иметь дело со мной!
— Шандор, не начинай…
— Это не я начал, — отрезал отец, демонстративно покидая строй. — Пусть я не одобряю поступок моего сына, но зарезать его в любом случае не позволю! И кстати, если ты забыл, большинство стоящих здесь бойцов — мои…
