— Н-не надо, — еле слышно выдохнула кнесна. И, издав полувсхлип, уткнулась лицом в ладошки.
Ну вот. Довел-таки до слез.
— Госпожа де Шасвар, — разом потухнув, забормотал я, переминаясь с ноги на ногу. — Матильда… я не хотел обидеть… правда!
Ее плечи мелко затряслись. Терзаясь угрызениями совести, я уже вознамерился бухнуться на колени и во всеуслышание обозвать себя ослом, когда понял, что долетающие до меня прерывистые булькающие звуки мало похожи на рыдания… Минуточку. Да она смеется?!
Ну, знаете, это уже ни на что не похоже. Я только что ее родную мать со всех сторон обпарафинил, свои коварные планы, считай, раскрыл — а она хохочет! Да так, что факелы на стенах мигают. Вот и пойми этих женщин!
— Госпожа де Шасвар… Ну хватит, а? Сейчас сюда все фении слетятся! Ну… ну что тут смешного, объясните мне?
— И… извините… Хи-хи-хи!
— Вы издеваетесь?
— Н-ну что вы!.. Я просто… ой, не могу-у…
— Чего вы не можете? — простонал я, чувствуя себя последним идиотом. — Лучше бы пощечину влепили, как обычно! Матильда! Прекратите вы хихикать или нет?.. Я вам шут, что ли?!
— П-простите, капрал… — Кнесна, утирая выступившие слезы, наконец подняла на меня смеющиеся глаза. — Но вы бы себя слышали!.. И видели-и-и…
Я обреченно махнул рукой — факелы снова замигали. Ну вот что ты с ней будешь делать? Это уже не веселье, это уже истерика какая-то. И надо ее по-быстренькому прекращать, иначе нас точно услышат, прискачет ее драгоценная маменька со своими кандидатами на руку и сердце — и выкинут меня отсюда пинком под зад. Без Матильды.
Что, даже принимая во внимание это дурацкое хихиканье, мне совершенно не улыбается.
— Ладно… Кто не рискует, тот не живет!
Как известно, лучшее средство от истерики — поцелуй или пощечина. Но не бить же любимую женщину, право слово?.. Я одернул мундир, зажмурился и решительно шагнул к задыхающейся от хохота кнесне.
Что-то не так. Нет, ну определенно — что-то не так!.. Надо собраться… Башня. Открытая дверь. Матильда. Кудрявые черные завитушки, лезущие в глаза. И тишина такая… такая…
Так, стойте! А по морде? А «что вы себе позволяете?!»?.. Где?
— Айден…
— Мм?..
— Ты ведь больше не уйдешь?
— Уйду… куда ж мне деваться-то…
— А как же я? Ты меня оставишь здесь?
— Вот еще. — Я поглубже зарылся лицом в ее волосы. Фиалками пахнут. — Оставить? С этими пернатыми куроцапами? Не дождутся. Берем Брыся и линяем отсюда, пока они твоего горе-женишка склоняют во всех направлениях!
— Ты уже знаешь, да? — Веселый смешок.
— Осчастливили добрые люди… Так что, поедешь со мной?
— Поеду! А куда?
Я уже открыл было рот, чтобы ответить, как вдруг за спиной что-то с громким звоном грохнулось об пол и сконфуженный дрожащий голосок пискнул:
— Простите…
Мы шарахнулись друг от друга, дико озираясь по сторонам. Слава богам, ни госпожи де Шасвар-старшей, ни владельца замка, ни еще чего-то такого же страшного в коридоре не обнаружилось. Только в углу коридора, сжимая в пальцах опрокинутый поднос, стояла какая-то девчушка. У ее ног валялись белые фарфоровые осколки.
— Абигел? — Матильда, наскоро пригладив волосы и постаравшись придать голосу непринужденность, приподняла брови. — Ты что-то хотела?
— Я? Нет… То есть да… Госпожа де Шасвар велела отнести вам чаю… Я, наверное, пойду?
— Стой! — Зеленые глаза тревожно блеснули. — Где мама? Она идет сюда?
— Нет, госпожа. Они все еще в большой зале, с хозяином и остальными… У них там надолго, и мне велели… Я сейчас это уберу и принесу другую чашку!
— Не надо, — поспешно встрял я и улыбнулся. — Нам некогда. Абигел, да?
— Да, милорд, — пролепетала девчушка. — Вы… вы нас покидаете?
— Именно. — Я решительно взял снова покрасневшую Матильду за руку. — Мы вас покидаем. Только господам об этом пока знать не нужно, ладно?
— Но как же…
— Если спросят — скажи, что чай отнесла, а куда госпожа делась — знать не знаешь. Договорились, Абигел?
— Хорошо. — На испуганном личике служанки мелькнула робкая улыбка. — Я никому не скажу!
— Умница. — Я бросил взгляд на бесконечный коридор и добавил извиняющимся тоном: — Кстати… Ты нас до крыльца не проводишь, а? Очень надо!
Оказывается, с восточной стороны башни пролегала хорошо наезженная дорога. Она шла прямо через лес, окружавший цитадель злокозненного графа Брашана. О титуле последнего, как и о привычке жениться на всем, что движется и имеет за душой больше пяти золотых, мне поведала Матильда. То есть про «брачные игры» ее, как выяснилось, дядюшки я и так уже знал, спасибо болтуну Коди, а вот о том, что они родственники… Вы как хотите, а я рад, что кнесна в свое время осталась без матери! Иначе еще неизвестно, что в конечном итоге из нее бы выросло. С такой-то наследственностью.
— …и еще у него было такое удивительное зеркало! Я в него заглянула, а нас там трое — я, мама и папа! Представляешь? Брашан, наверное, хотел удостовериться, что я действительно наследница кнеса, вот и подсунул мне эту игрушку. Я потом спросила у мамы, и она сказала, что это зеркало — что-то вроде семейной реликвии. Оно родителей смотрящегося показывает… Вот Мордред и поглядел, а потом на радостях меня в часовню потащил. Если бы не мама и ее друзья… Брр, даже думать не хочу! — Матильда, подпрыгивающая передо мной на луке седла, скорчила гримаску отвращения. — Слава богам, все уже позади. Графа Брашана взяли под стражу и уже осудили, наверное. Представляешь, до меня он собирался жениться на маме!.. Подкараулил ее возле охотничьего домика и попробовал увезти силой. А когда она сменила облик и попыталась скрыться, бросился в погоню. Хорошо, что ты его тогда сбил.
— Плохо, что не насмерть, — хмуро отозвался я, чуть натянув поводья.
Лошадь послушно замедлила шаг. Причем, кажется, не без удовольствия. Ну понятно — легкая, верховая, а мы на нее вдвоем влезли! Я хотел только Матильду посадить, но сам еле тащусь… А Брысь, к сожалению, под седлом не ходит. Надо будет, кстати, научить на досуге. Вдруг когда пригодится? Это вот сейчас повезло, Меняющие Форму на лошадях прибыли — мы одну и увели, пока хозяева с соседом разбираются… Надо было, конечно, повыносливее кого взять, но остальные от иглоноса шарахались как от чумы, а эта кобылка даже ухом не повела. Бывалая, сразу видно.
— Айден, а как ты к Мордреду попал?
— В основном по дурости, — хмыкнул я. — Ломился сквозь лес, не разбирая дороги, да прямо к башне и вышел. А они там, оказывается, не спали… Чудом жив остался! Этот твой дядюшка сам убивать побрезговал, спустил на меня свою стаю, а их вдруг всех скопом на кашель пробило. Даже толком не поклевали. Не знаешь, у фениев, случаем, на милезов аллергии нету?
