— Тяжелые потери? — догадался киммериец.
— Да, — просто ответил Хасан. — Мы потеряли уже больше половины отряда. — Он сделал паузу и с едва заметной дрожью в голосе добавил: — Тяжело ранен Исхад. Он умирает…
Северянин посмотрел на волшебницу. Девушка прекрасно поняла его взгляд. Пожав плечами, Селена вымолвила:
— Я не бог, а сейчас у меня и магической силы не осталось. Ее словно высосали без остатка. Отведите меня к Исхаду…
Десятник лежал на боку. Судя по всему, он получил мощнейший удар копьем в живот. Увернуться бедняга попросту не успел. Острие пробило доспехи и глубоко проникло во внутренности. Тут же рядом валялся и дарфарец, сделавший это. Меч «барса» раскроил ему череп. Исхад находился в сознании и даже пытался улыбаться, несмотря на ужасную боль.
— Все, закончилось мое путешествие, — прохрипел воин.
Никто не стал его успокаивать и лгать. Смерти надо смотреть прямо в глаза. Волшебница склонилась над десятником и внимательно осмотрела рану. Она почти сразу повернулась к варвару и покачала головой. Сейчас женщина была бессильна.
— Я обречен? — горько усмехнулся «барс»…
Селена взглянула ему в глаза и честно сказала:
— Да. Как только выдернут копье, жизнь покинет тебя.
— Тогда иди и помоги другим, — вымолви Исхад. — Я не нуждаюсь в утешении.
Девушка неторопливо двинулась к следующему раненому. Рядом с умирающим остались Конан и сотник.
— Хасан, — с трудом проговорил «барс». — Мне больно. Пора прекратить бессмысленные мучения, и я рад, что это сделаешь ты. Нет ничего лучше, чем помощь друга. Выдерни копье…
Воин опустился на колено рядом с товарищем, крепко сжал его холодеющую ладонь, взялся правой рукой за древко и еле слышно прошептал:
— Прости…
Резкое движение — и оружие вышло из тела. В тот же миг кровь обильно залила одежды десятника. Голова безжизненно откинулась назад, а на устах навечно застыла насмешливая улыбка.
Сотник встал, поправил ножны и зашагал прочь. Работы у шемита было достаточно. Солдаты осматривали трупы, стараясь найти раненых друзей. Иногда им это удавалось. К киммерийцу подбежал Валер. Аквилонцу во время схватки тоже досталось. Щека рассечена, под глазом опухоль, левая рука в крови…
— Что делать с мертвецами и ранеными дарфарцами? — спросил наемник. — И тех, и других немало.
Северянин думал недолго. В его душе пылал пожар ненависти, а потому решение было крайне жестоким. За грехи надо платить.
— Всех в огонь, — приказал варвар.
— Но пламя в яме почти потухло, — возразил Валер.
— А ты что, не видишь хижины? — раздраженно заметил Конан. — Они горят превосходно!
— Будет сделано, — усмехнулся аквилонец.
Разобрать легкие постройки труда не составляло, и вскоре огонь взметнулся вверх локтей на десять — Йог сегодня собрал богатый урожай. Трупы летели на дно ямы один за другим. Стонущих охотников шемиты не стали даже добивать. Пусть испытают то, что они уготовили пленникам! Поляна быстро пустела. Запылали и оставшиеся дома. «Барсы» превратили деревню в пепелище. Злоба должна куда-то излиться…
Неожиданно в ночной тишине раздался испуганный женский крик, вслед за ним последовал еще один. Из мрака вынырнули несколько фигур. Солдаты волокли за руки двух дарфарок. Дикарки упирались, отбивались, цеплялись друг за друга. На их лицах читался испуг.
— Нашли в хижине, — вымолвил Угрис. — Они прятались в углу, за лежанками.
Киммериец внимательно посмотрел на женщин. Первой было на вид около сорока. Крупные черты лица, широкий нос, пухлые губы, в ушах и на шее — примитивные костяные украшения, большие груди свисают почти до пупка. Вторая — совсем девчонка, лет четырнадцать довольно симпатичная и высокая, длинные стройные ноги, тонкая талия, красивая, еще полностью не сформировавшаяся грудь, огромные карие глаза, пухлые щеки. Несчастная девушка тряслась от страха. Ее ноги подкашивались, шемитам приходилось удерживать пленницу на весу. В душе северянина сверкнула искра жалости, но в этот момент женщина снова закричала. Обнажились острые обточенные зубы. Именно им она разрывала плоть убитых людей! Сколько бедняг эта ведьма съела за свою жизнь?! Взгляд варвара упал на бездыханное тело Исхада. Гнев и ненависть вспыхнули в душе с новой силой.
— В огонь! — зло выдавил Конан.
«Барсы» без колебаний двинулись к яме. От не испытывали ни малейшей жалости к дикаркам. Между тем, дарфарки сразу поняли, как участь их ожидает. Девушка истерично захохотала и обхватила ногами колени солдата, не позволяя тому двигаться. Шемит, не церемонясь, ударил пленницу в лицо. Тяжело вздохнув, киммериец сказал:
— Ладно. Не надо. Отпусти их! Чтоб Нергал сожрал этих тварей!
Воины тотчас остановились. Бросив женщин на траву, «барсы» направились к друзьям. Дикарки испуганно озирались по сторонам. Осознав, что опасность миновала, они вскочили на ноги и бросились в джунгли.
Над площадью поплыл тошнотворный запах горелого человеческого мяса. Шемиты торопливо покидали наветренную сторону. Отряд собрался в противоположной части деревни. Здесь оставалось еще несколько хижин. Солдаты несли на руках троих тяжелораненых бойцов.
— Хасан, — произнес северянин. — Выстави охранение. Завтра нам предстоит тяжелый переход, а потому следует отдохнуть и хорошо выспаться.
— А как же дикари? — удивился сотник. — Они могут напасть!
— Нет, — возразил кушит, устроившийся возле стены строения и жующий кусок вяленой баранины. — Дарфарцы уже далеко. Шаман убит, деревня сожжена, а охотники рассеяны. Это племя перестало существовать. Кого-то убьют дикие животные, кого-то схватят и съедят соседи, а кто-то сумеет уцелеть и присоединится к более сильным общинам.
— Аджа прав, — вымолвил варвар. — Однако осторожность не помешает. Сколько у тебя осталось людей?
— Тридцать восемь, вместе со мной, — ответил «барс». — На посты я могу выставить лишь тридцать из них. Слишком много раненых…
В это время к мужчинам приблизилась Селена. Девушка слышала только последнюю часть разговора.
— Мы будем ночевать здесь? — испуганно выдавила она.
— Да, — кивнул головой Конан. — В лесу слишком опасно.
— Но как же трупы? — с дрожью в голос воскликнула волшебница. — Я не усну, мне страшно. Отвратительное место.
— Не переживай, — улыбнулся киммериец. — Мертвецы не кусаются. Если, конечно, никто не превратит их в зомби, а это трудно сделать, когда огонь поглотил человеческую плоть.
— А может, все-таки расположимся поближе к джунглям? — попросила девушка.
— Селена, — произнес северянин. — На той поляне мы попали в ловушку к богу Краа. Он не так силен, как прежде, но убивать и обманывать не разучился. Именно повелитель зверей лишил тебя магической силы, а на нас натравил стаю саблезубых тигров. За освобождение пришлось заплатить дорогую цену. Сейчас хищники разбрелись по зарослям. Стать для них ужином у меня желания нет. Ни одно животное не решится приблизиться к огню, а здесь костер погаснет еще не скоро. Да и по открытому пространству подобраться не так легко.
