Спорить волшебница больше не решилась. Тем более, что у нее еще было достаточно работы. Исайб с равнодушным видом сидел на земле, терпеливо дожидаясь своей очереди. Что-что, а боль шемит умел терпеть. Рядом с ним расположились варвар и аквилонец. Бой давно закончился, и в животе варвара требовательно заурчало. Отсутствием аппетита наемники никогда не страдали. Конан сделал несколько больших глотков из фляги с вином и протянул ее товарищу.
— Мы сегодня чудом спаслись, — заметил киммериец. — За это стоит выпить.
Валер улыбнулся и последовал примеру северянина. В голове приятно зашумело. А, как известно, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Взглянув на варвара, аквилонец задумчиво проговорил:
— Победа хороша, но какой ценой? Полегла половина отряда, а прошло-то всего два дня. Что нас ждет дальше?
Конан неопределенно пожал плечами.
— Не знаешь, — иронично заметил наемник. — Это уже четвертый поход. Три демона посажены на цепь. И каждый раз в Кирос возвращаются лишь единицы. Испытания и враги сыплются, как из рога изобилия. Мы на самом краю Дарфара, а умудрились нарваться разом на храм Краа и на племя дикарей. Много странностей…
— На что ты намекаешь? — бесстрастно спросил киммериец.
— Происками Атхемона и чудовища все трудности не объяснить, — усмехнулся Валер. — Мне кажется, Андуран что-то скрывает от нас. Почему он не пошел с отрядом? Ведь Киросу ничего больше не угрожает…
— Король так не считает, — возразил северянин. — Могущественный волшебник опасается, что Сиптах на грани безумия и обрушит свою силу на город.
— Чепуха! — резко воскликнул аквилонец. Колдун идет впереди нас. Он тоже пытается добраться до темницы огненного монстра! Его цель ясна — любой ценой защитить последнего демона.
Варвар и сам это прекрасно понимал. Подобные мысли приходили ему в голову уже не раз. Где бы ни путешествовал отряд — в Киммерии, Гиркании, Зингаре или Дарфаре, неприятности следовали сплошной чередой. Сколько хороших солдат осталось лежать на поле брани! Разумного объяснения всем странностям Конан не находил. Слова Валера подтверждали его догадки. Однако рассуждать на подобную тему и вносить смятение в души воинов киммериец не хотел. Сначала надо покончить с чудовищем, а потом выяснять отношения с Андураном.
— Когда мы встретимся с правителем Кироса, непременно задай ему этот вопрос, — спокойно проговорил северянин. — А пока придержи-ка язык. «Барсы» — подданные Андурана и преданы королю беззаветно. Они тебя не поймут.
— Вот так всегда, — наемник развел руками. — Стоит сказать что-то умное, как тотчас оказываешься в дураках. Конан, нас просто используют. Волшебнику не нужен ни ты, ни я, ни Селена.
— Валер, дружище, — рассмеялся варвар, тебе надо поменьше пить! Сейчас ты говоришь полную ерунду. Кто и когда ценил солдат удачи? Им платят золотом для того, чтобы они убивали и умирали. У Андурана точно такой же подход.
— Пожалуй, я действительно перебрал, — горько усмехнулся Валер. — Пора ложиться спать.
Аквилонец неторопливо направился к Адже. Кушит, накрывшись плащом, уже давно похрапывал возле стены уцелевшего строения. Внутри хижины разместили тяжелораненых шемитов. Погода в этих местах неустойчивая, и в любой момент может начаться дождь. Постепенно лагерь затихал. «Барсы», выставленные в охранение, разбились на пары и не спеша прохаживались по деревне. Остальные ужинали и отдыхали перед ночным дежурством. Перипетии боя никто старался не вспоминать. Слишком тяжелы были потери.
Конан лег на спину, заложив руки за голову. Звездное небо всегда завораживало киммерийца — в нем чувствовалась какая-то колдовская сила. Разноцветные россыпи сверкающих огней напоминали драгоценные камни неведомых сокровищниц, а желтый диск луны — недремлющий глаз их стража. По телу невольно пробегала нервная дрожь…
— Опять мечтаешь? — вымолвила волшебница, садясь рядом с северянином.
— Нет, — произнес варвар, — размышляю. Наше очередное путешествие снова началось неудачно. Складывается впечатление, что враги знают, где находится магическое зеркало, и ждут отряд неподалеку. Признаться честно, я надеялся выбраться из Дарфара без потерь. Это не Пустоши пиктов. Но, увы, на деле вышло все иначе. Если так пойдет и дальше, то до Ксухотла доберется не больше десятка «барсов». Не слишком ли высокая плата за победу?
— Не знаю, — Селена отрицательно покачала головой. — Я очень устала и едва держусь на ногах. Сегодняшний день был одним из самых ужасных в моей жизни. Такого страха мне еще не доводилось испытывать.
Девушка легла рядом с Конаном, прижавшись к его могучему телу, положила руку на широкую грудь. Спустя мгновение она уже тихо посапывала. Столь сильное нервное и физическое напряжение способно свалить кого угодно. Обняв ее за плечи, киммериец закрыл глаза. Сейчас в длительном отдыхе нуждались все.
Северянин проснулся от яркого света. Солнце выглянуло из-за верхушек деревьев, озарив лучами деревню. Большинство шемитов уже были на ногах. Варвар осторожно вынул свою руку из-под головы Селены и встал. Укрыв девушку плащом, Конан с наслаждением потянулся. В мышцах снова чувствовалась сила и мощь. Поправив оружие, киммериец двинулся по лагерю. Сейчас место боя выглядело иначе. Обгоревшие человеческие останки на дне потухшей ямы, пепелища там, где когда-то находились хижины, в высокой траве — не найденные в темноте трупы дарфарцев.
Четверо солдат торопливо копали кинжалами могилу. Рядом с ними стоял Угрис.
— Хотите похоронить дикарей? — удивлено спросил северянин.
— Нет, — ответил десятник. — Ночью умер один из раненых. Не оставлять же его на съедение диким животным!
Тяжело вздохнув, варвар направился к Хасану. Сотник проверял снаряжение воинов. Часть продовольствия и воды была потеряна на поляне у храма Краа, часть оказалась в руках дарфарцах после гибели группы разведчиков и арьергарда. А путь предстоял неблизкий. Кроме того, уцелевшие после пленения «барсы» лишились доспехов, одежды и оружия. Приходилось брать все это у мертвых.
— Хасан, — произнес Конан. — Пару квадрансов на сборы и выдвигаемся. Мне уже порядком надоели проклятые джунгли. Ты решил, как поступишь с ранеными?
Это был очень коварный вопрос, и киммериец не хотел решать его в одиночку. В конце концов, это люди сотника. Оставлять бедняг здесь — значит обречь на верную смерть. Добить? На подобный шаг шемиты никогда не решатся. Нести с собой? Слишком тяжелая ноша. Воины и так перегружены походными мешками и оружием.
— Мы сделали носилки из копий и щитов, — вымолвил «барс». В случае опасности, они быстро разбираются. Парни сказали, что выдержат переход. Я уже распределил солдат на смены. После смерти Халила у нас всего двое тяжелых…
— Это твои трудности, — проговорил северянин. — Главное, чтобы отряд шел на предельно скорости. Если будут частые остановки, я прикажу бросить раненых.
Хасан покорно кивнул головой в знак подтверждения. Он и сам прекрасно понимал, что на счету каждый день, путешественники и так безнадежно завязли в Дарфаре.
