Бес сел за дальний от входа столик. Бродяга оглянулся по сторонам и тоже сел.
– Негусто посетителей.
– А зачем ему посетители? – спросил Бес. – Слышь, Злодей, тебе посетители нужны?
Хозяин молча поставил на стол перед Бесом кувшин с вином и чаши. Так же молча вышел из зала в кухню и вернулся с блюдом мяса и овощей.
– Нам нужно поболтать, – сказал Бес. Хозяин подошел к двери, закрыл ее на засов.
– Нам нужно поболтать, – повторил Бес. Хозяин кивнул и вышел в кухню.
– Вот такие дела, – сказал Бес.
– Как думаешь… – Бродяга подвинул к себе кувшин и понюхал вино, – почему именно в Вечный город?
– Нормальное вино, – сказал Бес, – можешь не принюхиваться. С Розовых островов.
Бродяга налил себе вина, чуть-чуть, на самое дно чаши. Пригубил:
– Ничего, пить можно. Но ты не ответил на мой вопрос.
Бродяга выпил. Налил снова.
– Не знаю.
– Ближайший к Расселине город? – спросил Бродяга.
Бес покачал головой:
– Четыре оазиса в пустыне, дальше к побережью – город Каменного Слона. Или на север… к рыбакам.
Ножом на столе Бес поставил отметины, прорисовал Расселину и провел от нее линию в сторону.
– Вот здесь Вечный город.
Получалось, что в Вечный город от Расселины было дальше всего.
– Интересно, очень интересно, – пробормотал Бродяга. – Чем же, интересно, Вечный город предпочтительнее всех остальных?
Бес задумчиво придвинул к себе блюдо с едой и принялся есть. Разорвал кусок жареного мяса, покрутил его в руках, вдыхая ароматный пар.
– Вот странно, я прекрасно понимаю, что мне это не нужно. Что я могу обойтись без еды несколько лет… несколько десятков лет. Что мне достаточно только одного глотка сомы, чтобы заправиться на месяц-два вперед. Но мне все равно нравится вкушать. Ощущать запах. Даже жевать мне нравится… А как боги? Что они чувствуют по этому поводу? Видеть, как они кушают, мне доводилось, а вот зачем они это делают…
– У богов слишком мало возможностей что-либо ощутить, – сказал Бродяга. – Они даже из эмоций оставили себе лишь несколько наиболее сильных. Радость, страх, боль. Самое сильное чувство, которое себе оставили боги…
– Любовь, – поторопился Бес.
– Ты видел бога, который кого-то любит? – немного удивленно спросил Бродяга. – Не похищает-соблазняет-домогается-трахает, а именно любит?
Бес задумался. Бродяга ждал, отпивая вино мелкими глотками.
– Боги так много могут, что очень мало хотят. Зависть – вот самое сильное чувство богов. Зависть. Оно заменяет им все остальные чувства. Не нужно чего-то хотеть или к чему-то стремиться, достаточно знать, что кто-то другой чего-то хочет, любит кого-то… Тогда можно это просто отобрать. Взять. И насладиться понятными чувствами других – страхом, болью… – Бродяга спохватился, что слишком увлекся воспоминаниями.
Беса, казалось, интересовало только содержимое тарелки.
– Вот потому боги так снисходительны к чувствам мелким и приземленным. Поесть, хотя им это не нужно, поспать, хотя и сон совершенно бессмыслен… Боги бессмертны, у них слишком много времени. Они заняты одним – придумать, как это время истратить. И тут вы, Ловцы, по-моему, допускаете главную ошибку. Вы придумываете новые источники Силы, а вам нужно придумывать новые развлечения. Понятно?
– Пробовали, – не отрываясь от еды, кивнул Бес. – Спортивные соревнования в честь богов с Горы. Эти, извини за выражение, младшие боги даже присутствовали некоторое время на игрищах. Лет пятьсот. А потом – надоело. Игры продолжаются, но уже скорее по привычке. Тем более что их начали рассматривать как новый источник Силы.
– И поделили, – сказал Бродяга.
– И поделили, – согласился Бес. – А вот скажи – откуда берутся боги?
Бродяга хмыкнул.
– Нет, серьезно. – Бес отодвинул тарелку и вытер пальцы о край стола. – Откуда-то они берутся. Люди – понятно. Папа-мама, то да се… Родился – умер. Но боги… Ладно, меня, предположим, могут сделать богом. Сделать. Вначале вечная молодость, потом бессмертие…
Уловив иронию в глазах собеседника, Бес махнул рукой:
– Нет, я понимаю, что мне всего этого не дадут просто так. Мне вообще попытаются всучить неполный комплект. Но даже если я все это получу, я же не стану богом. Я буду человеком, получившим бессмертие и вечную молодость. Так?
– Так, – согласился Бродяга.
– Предположим, что я смогу стать аватарой или ипостасью. Мне тогда будет поступать кусок заработанной Силы. Но мой хозяин меня всегда сможет этой Силы лишить. И я останусь просто вечно молодым человеком. Я жил, я живу, я буду жить… И всех делов. Вечная скукотища.
– А вот если бы ты получил возможность питаться Силой напрямую, то твоя жизнь приобрела бы смысл, – в тон ему подхватил Бродяга.
– Ну… Боги все-таки…
Бродяга засмеялся. Впервые после Адской расселины он засмеялся искренне и легко. Боги, все-таки Боги.
– Поржал? – спросил Бес, когда Бродяга замолчал.
– Смешно, – сказал Бродяга. – Ты же презираешь и ненавидишь богов. И хочешь стать одним из них. Не странно? Если ты станешь богом, то тебе придется общаться только с ними, тупыми и недалекими. Нет? С кем еще?
– С людьми.
– А ты не будешь постоянно ощущать желание людей выпросить у тебя вечную жизнь, вечную молодость? И ведь ты сможешь им это дать. Захочешь? Ты ведь сам добивался этого много сотен лет.
– А все боги добиваются этого много сотен лет? – быстро спросил Бес.
Бродяга улыбнулся:
– Мы сейчас говорим о тебе. Только о тебе – будущем боге. Итак, ты станешь раздавать бессмертие направо и налево? Или все будешь отдавать сразу в комплекте? Типа все люди – боги. И любая прачка сможет стать богиней.
– А что – не сможет?
– Сможет, если богиня эта та, которой наплевать на сотни и тысячи людей, копошащихся где-то внизу. Я же тебе говорил – бессмертие очень обременительная вещь. Спроси вон у Злодея, он хочет вечно подавать выпивку и еду посетителям? Или шлюху спроси, хочет ли она возле городских ворот вечно обслуживать воняющих с дороги путников? Каждого из людей спроси… Не о бессмертии спроси, а о беспрерывной жизни. О беспрерывной работе. Поинтересуйся. – Бродяга постучал пальцем по столу, налил в чашу вина и выпил. – Действительно неплохое вино. Давно такого не пил.
– Две тысячи лет, – пробормотал Бес.
Он выглядел немного подавленным и разочарованным. Не то чтобы ему в голову не приходили эти же мысли, но впервые он слышал все это вот так, конкретно и цинично.
– А если я спрошу, хотят ли они вечно наслаждаться амброзией, отдыхом, молодостью и здоровьем?
