– Падай! – скомандовала ей Катя. – Что пить
будешь?
Вообще-то Шура, собираясь в бар, планировала пить пепси или
фанту, но, увидев, что эти пятеро употребляют коктейли, замялась.
– «Хамер» нравится? – спросил у нее парень,
сидящий рядом с Катей.
Что такое «Хамер», Шура не представляла, но на всякий случай
кивнула.
– Отлично, детка, – покивал парень, подвигая ей
свой стакан, – тогда угощайся.
Шура, благодарно улыбнувшись, глотнула. Коктейль оказался
очень крепким. Не таким, как самогон, но все равно. И вкус у него был не ахти –
резкий. Да и пах «Хамер» весьма специфически.
– Ты чего решила сюда прийти? – поинтересовалась
Катя, отхлебнув из бокала с широченным горлом, на дне которого плавала
оливка. – Вроде я никогда тебя тут не видела…
– Просто некогда было, – покривила душой
Шура. – Я к поступлению готовилась…
– Куда собралась?
– А ты? – вопросом на вопрос ответила Одинец, так как
понятия не имела, какие вузы в их регионе существуют.
– Я в Московский кулек на режиссерский.
– В Московский… что?
– Кулек, – хохотнула Катя. – Институт
культуры то есть…
– А-а… А я думала, ты в театральный пойдешь. Ты же
здорово на сцене играла…
– Хотела вообще-то, но в наш, областной, стремно, а в
столичный, сама понимаю, не пройду. Поэтому на режиссерский хочу. Там конкурс
меньше, зато контингент… – Старкова закатила глаза. – Когда я ездила
документы подавать, слышала, что сам Богдан Титомир в этом году будет
поступать, и тоже на режиссерский. Он такой душка!
Титомира Шура видела по телевизору, к тому же певец являлся
кумиром ее сестры и многих других девочек, поэтому она мечтательно вздохнула.
По ее мнению, Стас был гораздо красивее поп-звезды, но и Богдану в
привлекательности не отказать.
Как ни странно, Катя ее мнение разделяла, что стало ясно из
ее следующей фразы:
– А наш Стасик все же лучше!
– Ты кого имеешь в виду? – переспросила Шура, хотя
прекрасно понимала, о ком говорит Старкова.
– Радугина, конечно, – кудахтнула Катя. – А
кстати, вон он, смотри!
И указала наманикюренным пальчиком в сторону лестницы. Шура
проследила за ее жестом и увидела, как по ступенькам поднимается Стас. За то
время, что она его не видела, Радугин мало изменился, но возмужал. Теперь его
нельзя было назвать смазливым – только красивым. Фигура стала крепкой, а лицо –
серьезным. Если раньше Стас постоянно улыбался, то теперь его губы были плотно
сомкнуты. Он казался погруженным в свои думы, и в этой погруженности в себя выглядел
просто неотразимо. Шура не могла не отметить, что Стасу очень идут длинные
волосы (его каштановые кудри вились по плечам), легкая небритость и рокерский
наряд: на нем были кожаные штаны, косуха и высокие шнурованные ботинки. А в
руке Радугин держал мотоциклетный шлем.
– Папочка ему давно машину предлагал, – шепнула на
ухо Шуре Катя, – а Стас ни в какую… Только на мотике и гоняет…
– Сто лет его не видела, – сдавленно проговорила
Шура, не сводя глаз с Радугина. – Где он пропадал?
– Два последних года у бабки в областном центре жил.
Там школа сильнее, вот отец его и отправил, чтоб Стас лучше подготовился к
поступлению в институт. Но на выходные он всегда приезжает. Каждую субботу тут,
в баре…
Пока Катя говорила, Стас вошел в зал и огляделся. Шура
надеялась, что он подойдет к их столику, но Радугин только кивнул им и двинулся
к барной стойке. Забравшись на табурет, заказал себе пива и принялся флиртовать
с сидящей рядом девушкой.
– Вот гад! – прошипела Катя. – Специально с
Тамаркой заигрывает, чтобы меня позлить…
Шура недоуменно воззрилась на нее.
– А ты что, не слышала? – приподняла Старкова
выщипанную бровь. – Мы ж с ним встречаемся…
Сердце Шуры упало. Чтобы не выдать себя голосом, она молча
покачала головой.
– Уже месяц, – похвасталась Катя. – Я даже с
его бабкой познакомилась – была у них в гостях…
– Так чего же он сейчас… не с тобой?
– Поругались мы.
– Из-за чего?
– Не даю я ему!
– Чего? – не поняла Шура.
– Того, что ты многим даешь, – фыркнула
Старкова. – Секса он хочет, понимаешь? А я согласна на него только после
свадьбы!
– А он что?
– Сказал, жениться в ближайшие пять лет не собирается,
как и монашествовать. И если я не передумаю, то мы расстанемся.
– Так может, тебе передумать?
– Ага, сейчас! Чтоб он попользовался мной и бросил? Нет
уж, спасибочки! Я замуж за него хочу. А как еще его женить на себе, если не
таким способом?
«Забеременеть от него», – подумала Шура, но вслух этого
не сказала, не желала помогать сопернице подсказками. Но бывшая одноклассница,
как оказалось, и сама такой способ знала:
– Можно, конечно, залететь от него и по залету женить,
но… Он всегда при себе резинки носит. Без них ни с кем не спит. Небось его
папочка научил! – Катя досадливо поморщилась. – Вот и не знаю, что
делать… Вдруг правда бросит меня? Я не переживу…
– Ты так его любишь?
– Ой, Шура, да какая любовь? Где ты начиталась про эту
ерунду? Конечно, Стас мне нравится, даже очень, но замуж за него я хочу не
потому. Просто лучшей кандидатуры мне не найти. В нашей дыре – он самый
завидный жених!
– Но ты же в Москву поедешь, вдруг там…
– Да, возможно, я там кого-нибудь подцеплю, но
надеяться только на это – глупо. Всегда должен быть запасной вариант. А в
идеале я хотела бы выйти за Стаса уже осенью и перевестись на заочное
отделение… В общаге обретаться удовольствие сомнительное!
На том разговор о Стасе был закончен. Катя, увидев, что
Радугин пошел танцевать с Тамарой, схватила под руку своего соседа и поволокла
его на данспол. Шура тоже думала к ним присоединиться, да ее никто не
приглашал, а самой навязываться не хотелось. В итоге за столиком остались
только она и тот парень, что угостил ее коктейлем. Кажется, его звали Сашей.
Саша был чем-то недоволен, хмурился и много пил. Опорожнив стакан, он яростно
бухнул его на стол, придвинулся к Шуре и невнятно – язык заплетался –
проговорил:
– Ну че, к тебе или ко мне?
Она сделала вид, что не поняла, и убежала в туалет. Когда
вернулась, звучала ритмичная музыка, и можно было идти танцевать. Что Шура и
сделала! На дансполе как раз были все из их компании, кроме Саши. Жаль только,
Стаса видно не было. Тамары, кстати, тоже.
Шура протанцевала весь вечер, а когда пришло время закрытия
бара, вместе с остальными вышла на улицу.
