Последующие годы Вера только и делала, что ждала. Ждала того
часа, когда сможет наконец осуществить план мести. Она придумывала их, один
изощреннее другого, и боялась лишь одного – что с тем, кому она собиралась
мстить, что-нибудь случится. Вдруг он погибнет под колесами машины или сгорит
от рака до того, как Вера явит ему свою ненависть? А произойдет это еще не
скоро, ей нужно время. И не потому, что месть – блюдо, которое, как известно,
подают холодным, просто Вере необходимо твердо встать на ноги, прежде чем
взяться за претворение любого из своих планов. Ведь ни в один из ее планов не
входит его убивать или калечить, она же не психопатка. Нет, Вера сделает умнее
– доведет его до самоубийства. А вот каким образом, покажут обстоятельства…
Когда Вера получила на руки два красных диплома, она
почувствовала себя готовой к мести. Поэтому из всех предложенных вариантов
трудоустройства выбрала не самый, по всеобщему мнению, «лакомый». Такая
блестящая студентка, как Вера Чайка, могла найти более престижное место, к тому
же не в захолустном городке, а в столице области. Ее многие уговаривали
передумать: и друзья, и ректор института, и директора крупных предприятий,
предлагавшие ей высокие заработки и перспективы карьерного роста. Но Вера была
непреклонна. Она хотела работать только в Первом коммерческом банке Виктора
Сергеевича Радугина.
С его сыном Стасом Вера встречи не планировала. Она даже не
надеялась застать его в родном городе. Думала, тот остался в областном центре,
где, скорее всего, учился, если в столицу не переехал – ведь Стасу уже в
подростковом возрасте было тесно и скучно в их городке, больше похожем на
большую деревню. Поэтому, столкнувшись с ним в гостях у Шуры, Вера сначала
растерялась. Но взяв себя в руки, она поняла: их встреча – для нее подарок.
Стас может стать для Веры проходным билетом в близкое окружение Виктора
Сергеевича. Таким образом, она возьмет его в плотное кольцо и не пропустит
удобного для удара момента.
* * *
Стас заехал ровно в восемь. Подкатил на своем мотоцикле к
подъезду и посигналил. Вера вышла.
– Еще раз здравствуй, – поприветствовал ее он,
после чего протянул шлем. – Надевай и забирайся.
Вера нахлобучила шлем на голову и уселась позади Стаса на
сиденье.
– Может, скажешь, куда мы? – громко спросила она –
голос пришлось повысить, чтобы перекричать рычание мотора.
– Увидишь, – ответил Стас и газанул.
Вера, ойкнув, уцепилась за него и больше вопросов не
задавала.
Ехали они довольно долго. Пересекли весь город, затем
выехали на федеральную трассу и понеслись по ней со скоростью свыше ста
километров в час. На одном из ответвлений дороги свернули и через пять минут
въехали в живописную деревушку. Домики в ней все были как на подбор: маленькие,
деревянные, с резными наличниками. На окраине имелось озеро, а возле него
стояла ладная изба с красивым чердачным балкончиком.
– Приехали, – сообщил Стас, подкатив к дому и
заглушив мотор.
– Что это за домик? Кто в нем живет?
– Сейчас никто. Это мое наследство. Бабушка оставила.
– Но она же вроде в городе живет…
– Мамина мама – да. А отцовская – деревенская. Она в
молодости в город уехала на заработки, там и оставалась, пока на пенсию не
вышла. А после того как ее на заслуженный отдых проводили, попросилась назад в
деревню. Отец ей этот дом и купил. Я в детстве частенько сюда к бабушке в гости
ездил, а вот она к нам ни разу…
– Почему?
– По-моему, отец ее стыдился. Мама-то моя белая кость.
Родители – профессора, дед офицер, бабка вообще княжна. А мой отец –
голодранец. Его предки читать-писать могли с трудом. Бабушка самой образованной
из всех была – пять классов окончила. Она до двадцати пяти лет в колхозе
работала, а потом, когда в город переехала, на фабрике – крутильщицей. Отца
она, как тогда говорили, нагуляла – забеременела от женатого мастера цеха. Так
что и тут гордиться нечем. Кроме того, и разговаривала она малограмотно, сильно
окая, и одевалась просто, а в старости ходила в неизменных платочках и чесанках.
Отец, естественно, любил ее и помогал всю жизнь, но держал на расстоянии. А
бабушка не обижалась. Она все понимала.
– Нельзя стыдиться своих родителей, – покачала
головой Вера.
– Нельзя, – согласился Стас. – На свете есть
много вещей, которые мы понимаем, но не всегда поступаем так, как должно…
– Но это не твой случай, правда?
– Что касается отношения к родителям, да. Своими я
горжусь. Отца очень уважаю, а маму безгранично люблю.
– Да, мама у тебя замечательная.
– У тебя тоже была замечательная мама. Я хорошо ее
помню… Такая нежная, мягкая… – Стас замолчал. Но после того как открыл
покосившуюся калитку и впустил Веру во двор, заговорил вновь: – Я все спросить
у тебя хотел… Еще в детстве, но стеснялся…
– Про моего отца?
– Да.
– Тогда бы я тебе не ответила.
– Мама ничего тебе о нем не рассказывала?
– Ничего конкретного. Называла только его имя, Николай,
и род занятий – военный. Да еще фотографию показывала. Она и сейчас при
мне… – Вера достала из сумки бумажник, открыла его и продемонстрировала
Стасу выцветшую фотографию, на которой был запечатлен приятный блондин в
военной форме. – Не знаю даже, жив ли мой отец сейчас. Но скорее всего,
да, хоть мама и говорила, что он погиб, когда она была беременной. Теперь я
точно знаю – мама обманывала меня.
– Откуда знаешь?
– Тетя Катя рассказала кое-какие подробности личной
жизни мамы. Но ей самой было мало что известно. Только то, что Николай служил в
нашем военном городке. Мама тогда работала в больнице при нем, попала по
распределению после медицинского училища. Они познакомились, стали встречаться,
мама забеременела… – Вера вздохнула. – Вот и все.
– Почему Николай на ней не женился?
– Я задала тете Кате тот же вопрос, но она ушла от
ответа. Возможно, не знала его, а скорее не захотела ворошить прошлого. Думаю,
он уже был женат. И не собирался разводиться.
– Да, вероятно. А потом его перевели в другой городок,
и твои родители потеряли друг друга из виду.
– Кстати, мои дед с бабкой заставляли маму сделать
аборт. Они считали позорным иметь незаконнорожденного ребенка. Но Мама-Уля не
послушалась, рассорилась с семьей и больше не виделась со своими
родственниками. Только с сестрой один раз – на похоронах родителей. Они погибли
в автокатастрофе.
Так, беседуя, Стас и Вера прошли путь от калитки к дому. А
там, засунув под крыльцо руку, Стас достал связку ключей, поднялся по
ступенькам и отпер дверь.
– Вперед тебя не пропускаю, – сказал он, заходя
первым. – Тут темно, еще споткнешься… Обожди, я свет включу.
Через несколько секунд сени осветились, и Вера смогла войти
в дом.
