– Не сможете, – девушка отступила, голос ее дрогнул, – не сможете почистить. У нас не принято.
Руслан покосился на вазу.
– А это, надо думать, и есть унитаз? Раньше, в Средние века, короли справляли нужду в такие вот вазочки.
– Да, это унитаз, – кивнула служанка.
Даша посмотрела на друга, вертевшего в руках светящийся камень, а когда снова глянула туда, где стояла Саин, никого не увидела. Служанка ушла, они остались одни.
Глава 41
Несостоявшееся пари
Закат потонул в озере, окрасив обычно темную воду яркими красками. Пилатесса стояла на балконе, облокотившись на хрустальные перильца и смотрела, как с поверхности озера исчезают блики. Рядом, свесив ножки с балкона, сидела фея. Она клялась, что спрыгнет, но Пилатессу это совсем не трогало.
– Я спрыгну! – воскликнула Эдлая.
– Прыгай, – скучающе отвечала принцесса, не спуская взора с блестящей водяной глади.
– За что ты со мной так?! – всхлипнула фея.
– Ты предала меня, – холодно напомнила Пилатесса.
– Но было совсем не так! Я… я… ты ведь знаешь меня! Как ты можешь?
– Знаю. – Принцесса в упор взглянула на фею. – Ты самая отъявленная лгунья моего королевства!
Эдлая вздохнула.
– Вовсе и не самая.
– Самая!
Фея театрально прижала ладони к груди.
– А кто тут без греха?!
– Да-да, очень убедительно, но мы это уже проходили!
Эдлая вспорхнула, перелетела на другую сторону и жалобно произнесла:
– Тесси, ты ведь знаешь, как я преклоняюсь перед тобой!
– Нет, Эдлая, ты преклоняешься перед собой, можешь ради исключения хоть сейчас не лгать?!
Фея надула губки и сложила руки на груди:
– Не веришь, значит?!
– Для тебя это новость? – Пилатесса смерила ее насмешливым взглядом. – Верить тебе – себя не уважать, но я даже подумать не могла, что ты зайдешь так далеко!
– Ты меня обидела! Как ты не понимаешь!
– И это мы проходили, не пытайся в своей измене винить меня!
– Тесси, если бы ты только позволила мне участвовать в конкурсе на свой лучший портрет! Ты знала, как я хотела участвовать! Ты все отлично знала и все-таки запретила мне!
– Ты хотела не участвовать, а победить! – Безразличный взгляд принцессы зажегся гневом. – Или думаешь, я забыла, как ты пыталась ради своей победы отравить участниц прошлого конкурса?
– Я…
– Молчи, я не верю ни одному твоему слову!
– А кто говорил, что уважает целеустремленность?
Пилатесса прищурилась:
– Эдлая, глупость тебе не к лицу! Я уже давным-давно поняла, что ты прекрасная актриса, публика была бы от тебя в восторге. Под целеустремленностью я не подразумеваю столь грязные методы, как убийство, особенно если учесть, что это всего лишь конкурс на лучший пейзаж!
– Для тебя «всего лишь конкурс», а для меня это жизнь! Вот скажи, что у меня есть? Нет, ты не отворачивайся, скажи мне, что у меня есть, кроме кисти и холста? Что я могу, кроме как самостоятельно раскрасить красками свою черно-белую жизнь? Неужели это преступление?! Неужели желание быть счастливой нужно растоптать и уничтожить?! – Фея особенно жалобно всхлипнула и спрятала лицо в ладошках.
– Ты меня утомила, – Пилатесса зевнула.
Эдлая хитро посмотрела на нее сквозь растопыренные пальчики:
– Ты ведь все равно меня любишь, правда?
Принцесса неопределенно хмыкнула и резко переменила тему:
– Ну а что мальчик? Расскажи мне о нем.
– Руслан, – задумчиво протянула фея, – хорошенький, не так ли?
Пилатесса отмолчалась.
– Не знаю, что и рассказать… Не глуп, добр, рассудителен. – Эдлая сделала паузу и вскинула тоненькие золотистые брови. – По уши влюблен в свою подружку, я вывернулась наизнанку, а он знай ловит каждый ее взгляд и жест, исключительно тяжелый случай.
– Да что ты?! – Пилатесса с неподдельным интересом посмотрела на нее. – Мне она показалась совсем обычной, ни ума, ни лоску!
– Может и так, но ты его попробуй в этом убеди.
– Ах, дорогуша, – рассмеялась принцесса, – я разбила столько сердец, сколько тебе и не снилось, получить еще одно не составит для меня никакого труда.
– А я другого мнения!
– Само собой, ты хочешь заключить со мной пари и торчать в замке, надоедая мне и чванясь перед всеми своей безнаказанностью. Я знаю тебя как облупленную и сразу могу сказать: ничего у тебя не выйдет!
– Мимо, – хихикнув, подмигнула фея, – снова мимо. – Эдлая пробежалась по перилам и, тряхнув золотой копной волос, спросила: – Ты казнила уже эту задаваку Ногли?
Пилатесса раздраженно прикрыла глаза.
– Тебе отлично известно, что я не могу ее казнить! А что до тебя, то я сегодня же собственноручно отрубила бы твою голову, но… – Принцесса умолкла, какое-то время она смотрела на светящуюся зеленым светом хрустальную пристань, потом заупокойным голосом продолжила: – Где-то я слышала, что смех продлевает жизнь, жаль убить такую клоунессу.
– Фи, злюка! – не на шутку обиделась фея.
Пилатесса ничего больше не сказала и вошла в свои покои.
Огромная постель была застлана серебристым покрывалом из самого нежнейшего шелка. На высоких столбиках бледно-розового камня от ветерка трепыхался полупрозрачный полог.
Пол был покрыт мягким желто-розовым ковром, стены светло-желтые, черный потолок украшен золотыми звездочками, а в центре него поблескивал круглый стеклянный люк, по краям которого размещались светлячки.
В углу стояло огромное зеркало в массивной серебряной раме, а перед ним – белое кресло с пуфом для ног. В другом углу находился стеклянный столик, вокруг – три крохотные табуретки. Напротив кровати висел портрет в скромной деревянной раме, с него печально смотрела статная женщина в красном платье и мужчина с мягкой улыбкой и немного съехавшей с головы короной.
Принцесса опустилась в кресло перед зеркалом и взяла с пуфика золотой гребень. Она медленно начала расчесывать волосы, задумчиво глядя в глаза своему отражению.
– Какой прелестный гребень! – воскликнула фея, устраиваясь перед ней на пуфе.
– Знаю, – самодовольно улыбнулась Пилатесса.
– Сейчас будешь смеяться, – весело предостерегла Эдлая. – У девчонки тоже есть гребень, но только, представь, деревянный, ну не умора ли?!
Принцесса сдержанно улыбнулась:
– Смешно. И ты еще настаиваешь, что какая-то простолюдинка годится мне в соперницы?
