— Добро пожаловать, мистер Кэхилл, — проговорила она с тяжелым немецким акцентом. — Я фрау Боднер, личный банкир госпожи Грейс Кэхилл. Какая печальная новость! Мы так сожалеем о ее смерти!
— Спасибо. Вот, это Дэн Кэхилл, ее внук. И Эми Кэхилл, внучка.
— Они записаны в счет вместе с вами.
— Да.
— Я помогу вам. Но сначала необходимо пройти тест на сетчатку глаза. Прошу прощения, но таковы меры безопасности.
— Конечно.
Она подвела их к сканеру. Эми подставила глаз. Жужжание, Эми отошла в сторону. На ее место встал Фиске. Потом Дэн.
— Теперь вы у нас в базе данных. Прошу вас.
Еще одна тяжелая дверь. На стенах панели орехового дерева. Фрау Боднер махнула карточкой и вызвала лифт. Двери открылись. Она пропустила их вперед, вошла сама и снова махнула карточкой.
Лифт остановился на двадцатом этаже. У Эми слегка закружилась голова. Кажется, вчера она была в Аттлбороу, делала домашнюю работу и старалась не думать об Эване? Действительно, вчера. А сегодня она летит на сверхзвуковом лифте в швейцарском банке в поисках старинного перстня.
И опять Грейс. Она бросает им новый вызов. Она думает, что им все по плечу. Так может быть, потому им и вправду все по плечу, раз она до сих пор с ними и верит в них?
Двери распахнулись. Вокруг все серое — серые стены, серый ковер, стальные серые двери. Много дверей. Дверей с прочной решеткой. Рядом охранник в наушниках. Фрау кивком поздоровалась с ним, взмахнула волшебной карточкой, поднесла глаз к сканеру и набрала на замке код.
В этом банке замков больше, чем в Форт-Ноксе. Эми вытерла вспотевшие ладони о джинсы. Грейс была далека от высоких технологий. Она доверяла только людям, которых знала всю жизнь, таким, как мистер Макинтаер. Он был ее личным нотариусом и работал в старейшей и солиднейшей адвокатской конторе Бостона. Она не могла представить свою бабушку в этих стенах. Так что же заставило ее лететь за тысячи миль от дома в это холодное и неприятное место?
Что-то такое ценное, ради чего она была готова помчаться на край света.
— Проходите, пожалуйста.
Они прошли. Впереди фрау Боднер. Позади охранник. Комната, похожая на огромный сейф. Фрау нажала кнопку. Стена с номерными ячейками отъехала в сторону. На ее место встала другая стена с номерными ячейками. Фрау Боднер подошла к одной из них, жестом пригласила Фиске. Она вставила ключ в один замок. Фиске вставил свой ключ в другой. Они вместе повернули ключи, и ящичек выдвинулся.
Эми не ожидала, что он будет таким большим — размером с детский чемоданчик, только металлический. Фрау Боднер подняла его и понесла в другую сторону, где их опять ждали железные двери. Она снова взмахнула карточкой, и на этот раз они оказались в маленькой комнатке. Одинокий стол, несколько стульев, бутылки с водой и хрустальные стаканы на серебряном подносе.
— Можете не торопиться, — сказала фрау Боднер. — Как только вы будете готовы, нажмите на эту кнопку. Меня вызовет охранник, и я приду проводить вас.
Фиске поблагодарил ее. Она беззвучно поклонилась и оставила их одних, заперев за собой дверь.
На ящик, стоящий посреди пустого стола, устремились три пары тревожных глаз.
— Вот бы он был до верху набит драгоценными камнями или золотыми слитками! — сказал Дэн.
— Тебе что, не хватает? У нас и так уже куча денег, — сказала Эми.
— Ты не понимаешь, пара лишних слитков никому еще не мешала. Для полноты картины. Я бы их потом повесил на шею! Вот бы Йона Уизард обзавидовался!
Эми исподлобья смотрела на Дэна. Что он паясничает? Ему так страшно или так весело? Кажется, весело. Он, кажется, наслаждается всем этим. И что ему так нравится? Лично она все бы отдала, лишь бы сидеть сейчас у камина в Аттлбороу.
Фиске опустился на стул, придвинул к себе ящик, глубоко вздохнул и открыл крышку.
Эми напряженно следила за его манипуляциями и склонилась над сейфом. Над дне лежал конверт с именем Фиске.
Все.
Фиске достал конверт и медленно его открыл.
Письмо.
Он положил его на середину стола, чтобы они могли одновременно читать.
Любимый мой брат,
Четыре стороны света — это мы с тобой и наши жизни. Мы вместе росли. И странствовали по миру. Мы расставались. И соединялись вновь.
У нас с тобой на двоих одна память — о детстве. А помнишь, как мы жарили на костре картошку? И отмечали дни рождения в Европе — твое, мое.
Вверх, вниз.
Луга с цветами полевыми, крутые пики снеговые — все повидали мы с тобой.
Теперь прошу лишь об одном. Ты дальше это передай: Круг верности и веры бесконечен.
Это моя искренняя просьба… сделай так. Пусть это навек пребудет с тобой.
Г.
— Эми, будь другом, не строй из себя «эмо», они меня бесят.
— Нет, я не плачу, — шмыгнула носом Эми. — Но это письмо… оно такое грустное!
Фиске засунул нос в ящик, постучал по его стенкам.
— А где перстень?
Они снова склонились над письмом. Эми провела по строчкам пальцем. Ей снова захотелось плакать.
— Круг верности и веры, — прошептала она.
Вдруг Дэн фыркнул. Эми чуть не врезала ему.
— Что за сарказм? Это так трогательно!
— Но Грейс никогда не была трогательной и не разводила нюни!
Эми открыла рот, чтобы как следует ответить ему, но Фиске ее остановил.
— Он прав. Продолжай, Дэн.
— Здесь код, — сказал он. — Грейс так не писала. Это не ее стиль — быть поэтичной и сентиментальной. Она просто сказала, что сказала. «Это моя искренняя просьба». Да где вы тут видите Грейс?
— Это про перстень! — воскликнула Эми. — Круг верности и веры.
— Посмотрите, первые буквы в словах «Это моя искренняя» обведены несколько раз, — сказал Фиске.
— «ЭМИ», — прочитал Дэн и посмотрел на Эми. — О нет! Ты опять?!
Эми смахнула с лица слезинку.
— «Эми… просьба… сделай так» — значит, вот, что она хотела сказать, — промолвила Эми.
— Ты следующий Мадригал-хранитель перстня, — сказал Фиске.
— Ага, — согласился Дэн, — осталось только найти его.
— «Четыре стороны света», — повторил Фиске. — Но причем…
Но он не договорил. Внезапно в комнате замигала сигнализация и завыла сирена.
В комнату громко постучали, и тут же вошел охранник.
— Прошу прощения, — с немецким акцентом сказал он. — На банк совершено вооруженное нападение! Вы должны немедленно покинуть помещение.
Ограбление или… Весперы?
