У Радика Караяны застряли надолго. Около трех недель они
пользовались его гостеприимством, правда, при этом отец умудрялся еще совершать
какие-то сделки — он купил землю под застройку, арендовал здание под офис,
наладил контакты с поставщиками некондиционного кирпича. Андрей, по сути, был
ему не нужен, но Карэн все же не отпускал его домой — считал, что сын должен
перенимать опыт. Ведь все достанется именно ему! Но Андрей, вместо того чтобы
вникать в дела, днями пропадал у мольберта, рисуя непривычные среднерусские
пейзажи, а вечерами у телефона, названивая домой. Он безумно скучал по Каре,
беспокоился о ней и обо всех домашних — в прессе то и дело стали появляться
заметки о беспорядках на улицах абхазских городов. А когда бабушка в одном из
разговоров упомянула, что на шоссе видели танки и бронетранспортеры, Андрей
понял, что пришла пора настоять на возвращении.
Карэн согласился вернуться не сразу — у него была намечена
масса дел на всю неделю, к тому же он не верил газетам (считал —
преувеличивают), зато очень доверял своим людям, оставленным охранять виллу.
Так что засобирались они в Абхазию только через три дня. Тут оказалось, что
рейсы до Сухуми отменены и придется лететь через Адлер. Весь полет Андрея била
нервная дрожь, он чувствовал опасность — просто так аэропорты не закрывают — и
слышал перешептывания стюардесс о том, что многие пассажиры отказались от своих
билетов, насмотревшись телевизионных репортажей с сухумских улиц, по которым на
самом деле бегали кучки фанатиков с автоматами и ездили танки…
— Не волнуйся, сын, — успокаивал Андрея и себя
самого Карэн, — мы от Сухуми далеко. У нас в горах спокойно. Наверняка
спокойно… Иначе меня бы предупредили…
Когда приземлились, сразу стали звонить домой, но связи не
было. Потом оказалось, что граница закрыта и попасть в Абхазию можно только
нелегально. Карэн за пачку «зелени» нанял одного бывалого контрабандиста, и тот
перевез их через горы на своем джипе.
К особняку подкатили уже на закате. Первым из машины
выпрыгнул Андрей, затем отец, следом пятеро его «бойцов» с автоматами — Карэн
решил вывезти семью из Абхазии незамедлительно, а передвигаться по дорогам без
охраны было опасно.
В уходящем свете дня дом Андрею показался мрачным, даже
зловещим. В его темных окнах полыхал красноватый закат. Башня, над которой
зависло багряное солнце, казалась облитой кровью. Погруженный во мрак сад был
похож на заколдованный лес…
— Почему не горит свет? — бросил Карэн на
бегу. — Электричество отключили?
— Да, похоже… А где твои люди? Они же должны нас
встретить…
— Не знаю, может, в доме… А мо…
Карэн резко замолчал, наткнувшись на что-то большое, темное,
лежащее поперек гравийной дорожки. Он наклонился, чтобы посмотреть, но один из
автоматчиков придержал его за руку:
— Карэн Ованесович, не надо…
— Что это тут лежит?
— Русик.
— Русик? — Карэн все же склонился, перевернул труп
на спину. — Да, это он… — Голос его дрогнул. — А где остальные?
Но отвечать не понадобилось — Карэн сам увидел остальных:
они лежали у крыльца, такие же мертвые, как и Русик. Оружия при них не было —
видно, те, кто убил их, забрали автоматы с собой.
— Быстро в дом! — взревел Карэн и первым бросился
к зияющему пустотой дверному проему.
Они вбежали в дом и не узнали его. Холл был разгромлен:
мебель порублена, обивка со стен содрана, вазы разбиты, на полу валялись
поломанные рамы, истоптанные цветы, обрывки книг… Ценные безделушки, картины,
ковры исчезли, зато на стенах появились дырки от пуль, похабные рисунки, на
мраморных плитах лужи крови, кучи экскрементов…
Андрей не стал задерживаться в холле, он тут же ринулся к
лестнице, взлетел по ней на второй этаж…
— Кара! Мама! Бабушка! Марианна! — орал на
бегу. — Где вы?
Первой по коридору комнатой была спальня сестры, но он
промчался мимо, спеша к их с Карой спальне. Достигнув двери, распахнул ее,
ворвался в комнату, разгромленную, засыпанную пухом из подушек и мелкими осколками
зеркал.
— Кара! Кара! Кара! — уже сипел он, мечась по
помещению — ему казалось, что она где-то спряталась, и, услышав, как он зовет
ее, выбежит. — Девочка моя, я приехал…
Тут до его слуха донесся крик отца — никогда до этого Андрей
не слышал, чтобы он так страшно, так душераздирающе кричал. Казалось, не
человек издает этот звук, а смертельно раненный хищник…
Андрей выбежал на голос. Обнаружил отца, стоящего у двери в
комнату бабушки. Карэн уже не кричал, он сдавленно всхлипывал, до крови кусая
кулак. Андрей шагнул к нему. Встал рядом. И увидел то, что минутой раньше
увидел отец…
На вздыбленной кровати лежала мама. В тонкой ночной рубашке,
поверх которой был наброшен кружевной пеньюар, в одной домашней туфельке с
розовым помпоном из кроличьего меха. Ее светлые волосы свешивались вниз, голова
была запрокинута, а глаза, огромные зеленые глаза, не моргая смотрели в
потолок… Все — и кровать, и рубашка, и волосы, и лицо — было забрызгано кровью.
Кровь была и на полу — она вытекла из огромной раны на
бабушкином животе. Бэла Ашотовна лежала у кровати, ее мертвые руки сжимали
старое охотничье ружье. Тут же валялись ее клюшечка и разбитые очки…
Андрей, шатаясь, отошел от двери. Еле передвигая ноги,
двинулся к комнате Марианны. Осталось обнаружить два тела, и он знал, что
обнаружит их именно в спальне сестры…
Но там трупов не было.
— Отец, скажи ребятам, пусть поищут Кару с Марианной…
Быть может, они где-то спрятались…
Но отец не слышал его. Он стоял на коленях у трупа своей
матери, держась одной рукой за холодную кисть жены. Безымянного пальца на ней
не было — его отрезали вместе с обручальным кольцом, оно очень туго снималось…
— Найдите мне этих ублюдков, — не своим голосом
проговорил отец. — Всех, до единого… — Он уставился на подошедших
автоматчиков остекленевшими глазами. — Живыми… — Тут его взгляд стал
осмысленным, но диким. — Я лично убью каждого из них… А сейчас уйдите все,
оставьте нас с сыном одних…
Парни беспрекословно подчинились.
Как только затих топот их шагов, отец дал волю чувствам —
разрыдался в голос, уткнув лоб в ледяную руку жены. Андрей опустился рядом с
ним, обнял. По его лицу тоже катились слезы, но не такие отчаянные. Он
оплакивал бабушку, маму, но не жену. Раз он не видел трупа Кары, в его сердце
жила маленькая надежда на то, что она еще жива…
— Мы найдем их, сынок, — хрипло прошептал Карэн, и
Андрей решил, что говорит отец о Каре и Марианне, но ошибся. — Найдем этих
выродков… И отомстим за наших женщин… Я буду землю носом рыть, и других
заставлю… Мы найдем их! — Он зажмурился. — Об одном буду бога молить
— чтобы мы успели до похорон…
«Выродков» нашли только через неделю — на деньги Карэна они
далеко ушли. Ими оказались наемники из соседней республики, бывшие уголовники,
отморозки, утоляющие на войне жажду насилия. Главным для них было убивать, а
то, что за это еще и платили, стало лишь приятным дополнением. Гонорары свои
они тут же спускали: на вино, шлюх, наркотики, и когда все эти «прелести» жизни
уже не на что было покупать, они занимались мародерством, разбоем, грабежом.
Сшибали по мелочи, лишь бы хватило на чачу и «герыч». Идея пойти на крупное
дело возникла спонтанно. Усталые, больные с перепоя, злые из-за того, что не на
что опохмелиться, они ехали на «УАЗе» по горной дороге и глазели по сторонам.
Один из них задрал голову вверх и увидел роскошный особняк, белеющий на фоне
голубых пиков. Ему сразу стало ясно, что внутри этого дворца они могут найти
столько богатств, что больше не придется потрошить карманы трупов, громить
жалкие лавчонки, ломать кости и черепа ради медных грошей. Одно крупное дело —
и они богаты!
