— Андрюшка, — окликнула сына мама. — Иди
сюда, смотри, как здорово!
Но Андрей не подошел — его внимание привлекла кучка народа,
собравшаяся около парапета. Человек двадцать курортников, обступив кого-то,
смеялись и хлопали в ладоши. Наверное, перед ними выступал какой-нибудь клоун
или дрессировщик с обезьянкой. Скорее последнее, так как животные пользовались
у публики наибольшим успехом.
Чтобы удостовериться в правильности своей догадки, Андрей
влился в толпу.
Оказалось, он ошибся. Перед праздной публикой выступали не
животные, а люди. Вернее, дети. Четыре маленьких цыганенка. Две девочки и два
мальчика. Ребята танцевали, вскидывая коленки, приседая, хлопая себя по бокам,
тряся нечесаными кудрями. Одна из девчонок пела, вторая ей аккомпанировала на
бубне. К моменту, когда Андрей подошел, выступление уже заканчивалось. Но
цыганята на бис решили исполнить еще один номер.
— Танец «Умирающий лебедь», — громко объявил один
из плясунов, в котором Андрей узнал своего недавнего знакомца с пляжа. —
Исполняется впервые!
Публика зааплодировала, а на передний план выдвинулась
девочка с бубном, только теперь инструмента при ней не было, зато на плечах
появилась шаль, как потом оказалось, символизирующая крылья. Она выставила
вперед босую ножку с вытянутым носком, согнулась, опустила руки к асфальту, склонила
головку, закрыла глаза и замерла, будто ожидая, когда зазвучит музыка.
Несколько секунд она простояла так, потом резко распрямилась, вытянулась в
струну, взмахнула кистями рук и начала свой танец умирающего лебедя. К счастью,
длился он не очень долго, иначе зрители умерли бы от смеха, потому что
девочка-лебедь умирала до того потешно, что спокойно смотреть на это было
невозможно. Комичность усугублялась тем, что «балерина» и не думала никого
смешить, она была очень серьезна и сосредоточенна, а на дружный хохот не
реагировала.
— Какая удивительная девочка, — Андрей услышал за
спиной голос мамы. — Я никогда не видела таких красавиц среди цыган…
— Да, — поддакнул отец. — Она не похожа на
цыганку. Наверное, полукровка.
— Просто Эсмеральда! Ей только козочки с золотыми
рожками не хватает…
— Это Кара, — встрял в разговор родителей
Андрей. — А тот мальчик, что повыше, ее брат.
— Совсем не похожи…
— Да нет, — не согласился отец. — Что-то
общее есть, но девочку явно зачали от какого-нибудь белого человека. Русского
или, например, поляка. — Он тронул сына за руку: — Андрюша, пойди, дай ей
денег, чтобы перестала дурачиться — танцевать она совсем не умеет…
Андрей выгреб из кармана все имеющиеся деньги, шагнул к
Каре, которая, рухнув на колени, задрожала, изображая агонию, после чего
распласталась на асфальте и замерла.
— Умер наконец-то лебедь! — со смехом выкрикнул
какой-то пьяненький дядька. — Теперь на похороны будут собирать!
И точно, как только танцовщица поднялась, ее товарищи
кинулись к публике с протянутыми ладошками. Одна Кара не двинулась с места. С
надменным, как у примадонны, видом она начала раскланиваться. На деньги,
протянутые ей Андреем, даже не взглянула, их выхватила из его рук вторая
девочка.
Собрав гонорар за выступление, цыганята убежали. Но Кара,
перед тем как сорваться с места, сделала шаг к Андрею и быстро прошептала:
— Завтра на том же месте…
Он кивнул, давая понять, что придет. После этого она
унеслась вслед за своими товарищами, подобрав длинную юбку. А Андрей, вместо
того чтобы, отсоединившись от родителей, пуститься в вольное плавание по
набережной, ушел домой. Ему не хотелось гулять, не хотелось флиртовать, кутить
и курить. Больше всего в тот момент он желал, чтобы побыстрее наступило завтра…
И когда оно наконец наступило, он примчался на пляж,
разбитый и больной от недосыпа. Лег у катамарана и стал ждать. Но не дождался.
Ни в этот день, ни на следующий Кара не пришла. Больше он вообще не встречал ни
ее, ни брата. Очевидно, табор перекочевал в другой город.
Со временем Андрей забыл о Каре и вот, увидев цыганят возле
катамарана, вспомнил.
Ей сейчас лет семнадцать, восемнадцать. Наверное, она вышла
замуж — цыгане, как известно, рано женятся, быть может, она уже ребенка родила,
а то и двух. Обабилась, погрубела, потолстела, обросла усами. Теперь она не
танцует, а гадает или торгует фальшивой французской помадой.
От этих мыслей почему-то стало грустно, и Андрей решил
подняться на набережную, чтобы выпить в кафе пива. Он встал с камней, взял
кошелек, обул сланцы. Не обращая внимания на приглашающий взгляд блондинки,
направился к лестнице.
В кафе он взял кружку пива и вареных раков. Сел за столик.
Пока пил, рассматривал фланирующих по набережной дам. Благодаря моде на бикини
он мог оценить не только лица, ноги, плечи, но и ягодицы с грудью. Вдруг среди
оголенных беспечных людей он увидел необычную девушку. Очень юная и очень
красивая брюнетка быстро шла сквозь толпу, легко ступая босыми ногами по
мостовой. Она была одета в длинную многоярусную юбку и изрядно поношенную
рубаху с пышными рукавами. На ее шее висели гирлянды дешевых медных бус, а в
нечесаных волосах белел цветок жасмина.
«Цирк уехал, а клоун остался, — весело подумал
Андрей. — В данном случае уехал театр „Ромэн“, а осталась его молодая
актриса, которая отбилась от труппы, одичала, пообносилась и бродит теперь по
городу, смеша всех своим глупым видом…»
А девушка тем временем запрыгнула на парапет набережной,
сделала ладони рупором и, обратив лицо к волнорезу, закричала что-то на
непонятном языке. Тут же на ее зов примчались давешние цыганята, обступили ее и
загалдели. Слов Андрей не разобрал, только одно показалось ему до боли знакомым
— это было слово «КАРА».
Кара? Та самая?
Андрей вскочил со стула, чтобы лучше рассмотреть девушку.
Тоненькая, невысокая, с маленькой узкой ножкой, ей нельзя было дать больше
пятнадцати. Значит, не она… Или?
— Кара! — позвал он не очень громко, но девушка
услышала. — Кара, это ты?
— Вы меня? — спросила она на плохом русском.
— Ты ведь Кара?
— Да.
— А я Андрей, ты меня не помнишь?
— Нет, — быстро ответила Кара, не взглянув на
него.
— Мы познакомились на этом пляже пять лет назад…
Но девушка не стала его слушать — развернулась и, окруженная
стайкой пацанят, унеслась в сторону рынка.
Немного смущенный Андрей вернулся за столик, быстро допил
пиво и собрался уже покинуть кафе, как стоящий за стойкой бармен позвал его
кивком головы.
— Я вижу, тебе девочка понравилась, — сказал он,
когда Андрей подошел. — Так вот, она вечерами у пирса танцует. Если хочешь
ее видеть, подгребай часам к десяти — не ошибешься…
Андрей поблагодарил сердобольного бармена, но для себя
решил, что ни к какому пирсу вечером не пойдет — зачем? Да, когда-то Кара ему
очень нравилась. Можно сказать, он был в нее по-настоящему влюблен — чисто,
бескорыстно, как-то по-детски… Да-да, именно по-детски, ибо любовь к Каре была
последним платоническим чувством, которое он испытал. После он увлекался только
теми, кто мог подарить ему наслаждение… А что ему может дать Кара? Да ничего!
Хотя она, безусловно, превратилась в роскошную девушку, и теперь ее можно было
бы полюбить не только платонически, но нужен ли ему секс с немытой цыганкой? К
его услугам холеные русские курортницы, пылкие местные красотки, раскрепощенные
иностранки (вчера он познакомился с двумя кенийками), а он пойдет искать
встречи с какой-то дикаркой? Ну уж нет! Пусть Кара остается в его юношеских
воспоминаниях, именно там ей место…
