— Если убрать седые патлы и бороду, то вылитый
Хазар, — тут же ответил Хан. — Здорово твоя жена рисовала…
— Да, у нее был дар. — Андрей спрыгнул со стола,
отряхнулся. — Теперь можно отсюда уходить, ничего больше мы в этом
помещении не найдем.
— У меня такое чувство, что мы вообще в этом доме
ничего не найдем, — проворчал Хан. — Хазар сто лет здесь не
появлялся, это ясно… Да и баба его бывала наездами. Дом необитаем, это видно.
— Надо искать спальню и кабинет. Там должны быть ее
личные вещи. Хоть на них посмотрим…
Они спустились на третий этаж. Прошли по коридору,
заглядывая в каждую комнату. Почти все они были нежилыми, а некоторые даже не
отремонтированными (голые оштукатуренные стены, доски на полу, а из потолка
торчит провод с цоколем), но в трех обнаружились следы пребывания человека. Во
всех них уже орудовали мальчики Хана.
В первой, спальне, они ничего не нашли. Только белье,
косметику и прочие женские штучки. Во второй, гостиной, обнаружили кучу кассет.
В третьей, кабинете, несколько фотографий. Все это братки разложили перед
боссом и удалились из комнаты, деликатно прикрыв за собой дверь.
— А где же компьютер? — протянул Хан,
разочарованно глядя на жалкие трофеи.
— С собой увезла, наверное… Думаю, у нее был ноутбук.
— Чего?
— Портативный компьютер. Маленький такой, размером с
альбом…
— Ну и шут с ним! Не доверяю я этой технике… — Хан
махнул рукой, затем начал изучать кассеты. — Одни художественные фильмы.
Причем неизвестные… Что это за кино такое «Король-рыбак»?
— Отличный фильм-притча с Робином Уильямсом в главной
роли.
— Который Питера Пена играл у Спилберга? Знаю такого.
Нравится он мне… — Он взялся рассматривать другую коробку. — А это
что? «Выбор Софи»?
— Драма с Мерил Стрип.
— Драма! — фыркнул Хан. — Я терпеть не могу
драмы… Мне сказки нравятся и боевики с Джеки Чаном, только ты никому об этом не
говори…
Андрей нашел кассету со своим любимым фильмом Кончаловского
— «Поезд-беглец». Он смотрел его раза четыре, но так и не приобрел себе копию.
— У Риты отличный вкус, — констатировал он. —
Подборка фильмов замечательная… Я бы сам не отказался иметь дома такую
коллекцию.
— Так что мешает?
— Не знаю… Все руки не доходят собрать. Раньше у нас с
Карой был целый шкаф кассет. Но там одни мелодрамы и диснеевские мультики были,
она по сто раз смотрела «Призрака» и «Красавицу и чудовище»… — Андрей
вынул кассету с «Поездом-беглецом» из коробки, вставил в магнитофон. —
Надо проверить, вдруг на них совсем не то, что должно быть… Не исключено, что в
лицензионных коробках хранятся кассеты не с художественными фильмами, а с
компроматом…
Но когда на экране появилось лицо Эрика Робертса, Андрей
понял, что подозрения его были беспочвенными.
Тогда он принялся рассматривать фотографии, найденные в
ящике письменного стола. На двух из шести была запечатлена Рита. Неизменно в
темных очках (светобоязнь у нее, что ли?), неизменно с серьезным лицом,
неизменно в полупрофиль — видно, ей очень нравился собственный нос (он на самом
деле отличался безупречной формой). Эти фотографии были заключены в рамочки,
наверное, когда-то они стояли на видном месте, остальные четыре не имели
обрамления, правда, две из них лежали в конверте без марки. Их Андрей решил
рассмотреть в последний момент, а пока взял пару других снимков. На одном был
Хазар, он приветливо улыбался в объектив, и улыбка делала его лицо очень
приятным, а на втором тот же Хазар, но уже в компании с еще одним мужчиной. Они
сидели за журнальным столиком и играли в шахматы. Фото было давнишним, это
явствовало из одежды фотографируемых — штаны «Пирамиды» и ботинки «Карло Поазолини»
с лакированными носами носили в начале девяностых.
— Это кто такой с Хазаром? — поинтересовался Хан,
отобрав у Андрея снимок.
— Ты не поверишь, когда я скажу…
— Знаешь его?
— По-моему, это тот самый киллер, что целился в меня на
шоссе, — немного растерянно проговорил он.
— Тот, что выпал из машины?
— Выпал и умер, долбанувшись тыквой о столб с рекламой
«Фанты». Похож, по крайне мере. Нос, губы, лоб, все такое же. Индюшачье. Только
тут он с волосами, а я видел его лысым…
— Выходит, они были знакомы…
— Выходит.
— И что из этого следует? — Хан наморщил
лоб. — Что девок убрали по указке Хазара?
— Но он уже был мертв, когда на них началась охота! Не
получается! — Андрей не стал больше ломать над этим голову — бесполезно —
и взялся за конверт с оставшимися фотографиями. — Давай лучше эти
посмотрим, а там подумаем…
Когда он достал снимки, у Хана зазвонил телефон. Старик
вынул его из поясной кожаной сумочки и начал разговор, а Андрей в это время
принялся изучать фотографии. На обеих был изображен один и тот же мужчина,
только на одной крупным планом, а на другой издали, в полный рост. Маленький,
толстый, кривоногий, с добродушным щекастым лицом, он кого-то смутно Андрею
напоминал. Бенни Хила, что ли?
А тем временем Хан закончил разговор. Бросив напоследок: «Я
понял, Гуня. Спасибо!», он убрал телефон в сумочку и, пристально посмотрев в
лицо Андрею, произнес:
— Гуня назвал имя человека, которому заказали Хазара.
Он наш, сочинский. Когда-то он подставил своего кореша под арест. Сдал его. И
тот сел на шесть лет. За это время умерла мать кореша, жена ушла к другому, дом
сгорел, а ребенок подсел на наркоту. Когда этот человек вышел, тот, кто его
подставил, сбежал в Прибалтику. От греха подальше. Объявился он в наших краях
лет пять назад. Вернулся при больших деньгах, таких больших, что сумел купить
ресторан на набережной. Говорят, бабки он заработал игрой в покер. Сейчас у
него уже три заведения, и он собирается приобрести казино в столице, на которое
также имеет виды еще один человек. Догадываешься кто? — Андрей молча
кивнул головой, и Хан продолжил: — Его имя — Ренат Абашев. Мне оно ни о чем не
говорит, а вот имя его врага я будто бы уже слышал… Кто-то совсем недавно
рассказывал мне об известном сочинском рестораторе Павле Ромашине по кличке…
— Ромашка, — закончил за него Андрей.
— Да, да, точно… Ромашка. — Хан вопросительно на
него посмотрел. — Значит, я от тебя о нем слышал?
— Нет, от Лютого. — Андрей протянул старику две
фотографии, на которых этот самый Ромашка (как он сразу его не узнал?) был запечатлен. —
Вот он. Паша Ромашин. Человек, которого Дарья Ларина заразила СПИДом…
— Точно! — Хан досадливо наморщился. — Совсем
старый стал, не помню ни черта! У меня ж в доме разговор был… — Он
внимательно посмотрел на фотокарточки — сначала на одну, потом на
другую. — Ну правильно, Альберт нам еще снимок показывал, где этот Ромашка
с девушкой сфотографирован…
