Первым они бросили автомат, потом брезент. Затем дошла
очередь до мешка с провиантом — все, кроме хлеба, протухло на
пятидесятиградусной жаре. Воды в бутылке оставалось не больше пол-литра. А шли
они только день!
— Мы все сделали неправильно, — еле ворочая
распухшим языком, проговорила Кара. — Надо было днем спать, а ночью идти…
И не пить, пока не станет дурно! Чем меньше пьешь, тем меньше хочется.
— Ты же первая попросила!
— Знаю… — Она виновато потупилась. — Я не
могу долго терпеть…
— Ладно, забыли. — Марианна указала на
небо. — Скоро стемнеет. Станет прохладно. Полежим пару часиков, отдохнем.
И двинем. Вдруг нам оазис попадется.
Они повалились на песок и тут же уснули. Но так как ни одна
не догадалась завести будильник на часах Мустафы, то встали они только в пять
утра, когда солнце уже покачивалось над песками.
Последние капли воды были допиты в четыре дня. Еще три часа
девушки глотали свою слюну. А потом и она иссякла. Вот тогда стало
по-настоящему невыносимо!
Они молча лежали на песке, глядя в светлеющее небо. Идти сил
не было. Говорить они тоже не могли — сухость во рту не давала. Лежали они так
всю ночь, то проваливаясь в тяжелый сон, то выныривая из него. Марианна с
каждым пробуждением отмечала изменение цвета неба. Сначала оно было черным.
Потом чернильным, затем синим, теперь серо-розовым. Еще час — и оно станет
голубым, и тогда солнце, обретя свою мощь, ударит по двум неподвижным фигуркам
своими убойными лучами…
— Я слышу что-то, — прохрипела Кара. —
Там… — Она попыталась указать направление, но рука, приподнявшись, тут же
упала. — Лошади… И люди…
Марианна приподняла голову, посмотрела вдаль. Но ничего не
увидела.
— Тебе показалось…
— Нет… Я слышу песок. По нему скачут кони…
Марианна уронила голову обратно на песок. Она не поверила!
Но через какое-то время Марианна сама услышала новый звук.
Это было шуршание песка, по которому ударяет десяток копыт… Кони! По пустыне
скачут кони!
Собрав в кулак всю силу воли, Марианна поднялась на
четвереньки. Посмотрела туда, откуда доносился звук… По пустыне, разбрасывая
вокруг себя тучи песка, скакали кони. Их было пять. Вороные жеребцы, сильные,
красивые, с длинными мускулистыми ногами, они без усилий передвигались по
песчаным волнам. В их седлах сидели облаченные в черные бурнусы мужчины…
Бедуины.
Жители пустыни.
Те, кому Али хотел продать их в рабство…
Радость от встречи с живыми людьми сменилась ужасом.
Марианна упала на песок и зарыдала. Слезы, выкатывающиеся из глаз, тут же
сохли, превращаясь в соляные точки на щеках.
Все оказалось напрасно! Побег из вагончика Али привел их не
к свободе, а к новому рабству…
Бедуины, нашедшие девушек в песках, привезли их к себе в
стойбище. Отпоили, покормили, отмыли, приодели и продали египтянину Джафару за
одного верблюда и пару охотничьих ружей. Так Кара и Марианна оказались в новом
борделе все в том же статусе секс-рабынь.
— Это называется «Из огня — да в полымя», — горько
сказала Марианна, когда узнала от своего нового хозяина о результате сделки с
бедуинами. — Стоило убегать от Али, чтобы опять попасть в бордель!
— Стоило, — не согласилась Кара. — Бордель
Джафара находится в Каире. Если мы из пустыни выбрались, то уж из города
выберемся точно… Ночью из окна выпрыгнем и убежим!
Зря она так думала! Публичный дом Джафара (именно дом, а не
вагон — двухэтажный, отлично отделанный) охранялся с такой же тщательностью,
как тюрьма. Забор под током, решетки на окнах, дюжина профессиональных
охранников. Из этого особняка еще никому не удавалось сбежать. Попытки были, но
пресекались таким жестоким способом, что ни у одной из населяющих дом девушек
больше не возникало желания покинуть его без разрешения хозяина.
Коллектив борделя был интернациональным. Но в основном в нем
трудились девочки из бывшего СССР. Русские, украинки, молдаванки, одна бурятка
и пара татарок-близняшек. У всех у них были свои псевдонимы и своя легенда.
Каре с Марианной тоже подобрали новые имена и судьбы. Кару сделали Кармэн,
цыганской принцессой, бежавшей из табора, чтобы ее не отдали замуж за
нелюбимого, а Марианну — грузинской княжной Тамарой, покинувшей богатый дом по
той же причине, что и Кармэн. Эту несусветную глупость (какая нормальная
женщина предпочтет секс с одним нелюбимым сексу с сотней?) придумал Джафар, и
она принималась на веру клиентами его заведения. Девушки не спорили, им было
все равно!
Они прожили в новом борделе около полугода, когда Джафар начал
выпускать их в город. Естественно, под охраной, но все равно эти вылазки
радовали девушек. Однажды Кара, Марианна и Галия, она же Земфира, гуляли по
рынку, выбирая себе браслетики из камней (Джафар давал им немного мелочи), и
Марианна вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд. Она обернулась и
наткнулась глазами на мужчину, стоящего в нескольких шагах от их группы.
Высокий, абсолютно лысый, с узкими карими глазами и высокими скулами, он
походил на татарина, но было в его внешности что-то азиатское — китайское или
корейское. Несколько секунд мужчина сверлил ее своими глазами-щелочками, потом
развернулся и неспешно удалился в один из проулков.
Марианна, которой от этого пристального взгляда стало не по
себе, поежилась. Но тут ее отвлекла Кара, сунув под нос хорошенький кулончик от
сглаза, и мысли о странном мужчине вытеснились раздумьями на тему — как сделать
так, чтобы тех копеек, которые дал ей Джафар, хватило на кулон и бусы.
Тем же вечером Марианна сидела у своего туалетного столика,
готовясь к выходу. На ней было длинное струящееся платье с разрезами до бедер,
туфельки на шпильке, а голову украшала корона из стекляруса. Марианне осталось
только прикрепить ее шпильками к волосам, когда из прихожей донесся голос
Джафара. На вполне приличном английском он говорил кому-то:
— Настоящая грузинская княжна. Красавица, умница,
образованная. Почти девственница. Только один до тебя был. И тот не клиент. А
ее любимый. Пастухом работал у ее отца. В Грузии. Она его полюбила, отдалась
ему, а отец, как узнал, парня со скалы сбросил, а Тамару за старика замуж решил
выдать. Да она сбежала…
Неизвестно, что бы еще напридумывал Джафар, если его не
прервали:
— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Показывай свою княжну.
Тут же дверь распахнулась, и в комнату вплыл Джафар. За его
спиной маячила лысая голова утрешнего незнакомца.
— Вот она. Красавица Тамара!
— Грузинская княжна? — уточнил мужчина.
— Да.
Тот сдержанно улыбнулся и сказал по-армянски:
— Впервые вижу грузинку с таким носом.
