– Скажи.
– А меня никто не ждал в Харькове. Никто. Не ждал. Никто не посылал за мной гонца, никто не сулил деньги и перспективы. Правда, смешно? Ха-ха-ха… И еще три раза «ха-ха». Нет, им в принципе нужны были корреспонденты. Я показал им свои работы из Сети, они прониклись… Даже согласились предоставить конуренку в своем комплексе… Я согласился, отчего бы и не попробовать, я ведь всегда мог бы уехать обратно, в Москву, к папе с мамой… Если я и дальше хочу смотреть смерти в глаза…
– Чужой смерти, – поправил его Стас.
– Конечно, чужой. Свою не рассмотришь и тем более в Сеть не выложишь. Но если я и дальше хочу с ней работать, то СЭТ – очень удобное для этого место. Мне так показалось поначалу, а потом – грянуло, – Геллер замолчал почти на минуту, и все остальные в мобиле тоже молчали.
Только дождь бил по крыше, и вода текла по окнам. И «дворники» на лобовом стекле, хлюпая и шурша, тщетно пытались разгрести воду.
– Я столько всего снял за первую неделю… – теперь в голосе Геллера зазвучала гордость, что ли. – Только Сеть вначале не работала, а потом, когда ее восстановили, она оказалась куцей, только на этот убогий город. И мне поначалу показалось странным, что люди на мои работы здесь реагировали не так, как в Москве… И не только в Москве, кстати. Триста-четыреста отзывов. Пустяк, ерунда… То, что я делал для новостей, – шло неплохо, начальство хвалило, а вот то, что я делал от души… И я попытался разобраться. Стал искать причины. И обнаружил нечто очень странное… Ты знал, что катастрофа «суперсобаки» совпала по времени с отключением нашей атомной электростанции? Знал?
Стас молча пожал плечами.
– Совпадение, – хмыкнул Геллер. – Мне уже так говорили. А то, что…
«Сейчас он станет рассуждать о том, что и дипломатический корпус СЭТ тоже очень странно случайно собрался на внеплановое совещание, – подумал Стас. – Сказать ему, что Максимка тоже на это намекал? Или пусть продолжает считать себя самым проницательным?»
– А то, что все это произошло за три часа до Катастрофы, ты заметил? Не во время Катастрофы отключилась электростанция, а перед ней. И системы управления городскими коммуникациями вырубились не во время Катастрофы, не в момент импульса, а на час раньше. Если бы во время, я уточнял у знающих людей, если бы во время импульса все наши компьютерные системы работали, то сгорели бы. Напрочь сгорели бы. А электростанция, застигнутая импульсом и землетрясением одновременно, неминуемо рванула бы. И вся радиация пошла бы на город. И вот тогда… Тогда… Совпадение? Очень много совпадений. Слишком много. Я стал копать, попытался разобраться, в конце концов, я ведь работник Службы Новостей. Но тут уперся мордой в стену. Мое начальство, разрешающее и даже поощряющее мои поиски и разоблачения, тут приказало заткнуться. Нет, искать я мог, а вот в Сеть… Мягко так, но очень доходчиво предупредило меня начальство. Копаешь в свободное время, спросило меня начальство, – копай. Можешь даже похвастаться нарытым и получить премию, если действительно что-то интересное найдешь, но обнародовать найденное – не смей. Иначе…
– Что иначе? – спросил Стас.
– Я даже спрашивать не стал, все ясно читалось в интонации. И-на-че… И я никуда не вывесил информацию о том, что атомная электростанция была за три часа до Катастрофы захвачена группой террористов. Лихие такие террористы оказались. Прошли сквозь систему охраны, как призраки бестелесные, уничтожили охрану, но не тронули никого из технического и научного персонала, и, вместо того чтобы взорвать станцию, они ее погасили. Спасли тем самым в конечном итоге и станцию, и город. И полтора миллиона его жителей. Правда, забавно? – Геллер засмеялся почти искренне. – И еще забавнее, что за час до Катастрофы все – подчеркиваю – все системы управления СЭТ Харьков подверглись хакерской атаке и были вырублены. Погибло несколько сот человек в авариях. Отключились системы жизнеобеспечения в клиниках, убив пациентов. Но вся система в результате этой хакерской атаки была спасена. Спасена. Еще одно совпадение? И снова такое удачное… Не всем, кстати, так повезло.
– Как-то тебя несет, – сказал Стас. – Накопилось?
– Еще как… Еще как… Давит изнутри, пучит…
– Не боишься, что начальство обидится?
– Пошло оно в задницу, это начальство! – взорвался Геллер. – Будет оно молчать. И не гавкать. Пока я выполняю их условия и не пытаюсь… А вы… Ну, убьют вас, чтобы молчали, в крайнем случае. Убьют, и все дела. Не страшно, лишь бы я рядом оказался, когда вас убивать станут…
Игорь кашлянул.
– Что? – спросил Геллер. – Что-то не так я сказал? Да ладно, шучу я. Можешь попытаться передать наш разговор своему шефу. Увидишь, что ничего не случится. Или случится, но ты не увидишь. Всякое на свете случается… Вот, например, с Табором случилось.
– Что с Табором?
– Он после землетрясения загорелся, так?
– Ну…
– Хренушки. Я болтал с… в общем, со многими я болтал, ничего подобного. Если размещать начало гибели Табора на шкале важнейших событий, то все выглядит так. «Суперсобака» врезается в Дипломатический квартал – террористы захватывают электростанцию – канторы Конго, Барабана, Рогани, всего Харькова, блокируют Табор и начинают резать. Всех – мужчин, женщин, детей, стариков… Всех цыган подряд. Жечь дома, уничтожать людей, насиловать – не без того. Цыгане, естественно, защищались, но шансов у них все равно не было. Всех бы уничтожили, но немного замешкались, выбились из графика. Еще шли бои, как грохнуло землетрясение. Канторщики бросились по домам, спасать родных и имущество. Мне сказали, что погибло около семидесяти тысяч цыган, – Геллер попытался засвистеть, но на третьем такте мелодии сбился, зашипел и замолчал. – Да, семьдесят тысяч людей. Ты там, Игорь, в истерику не впал по поводу громадного числа? Нет? Странно. Это ведь больше, чем твои пятьдесят тысяч… Жаль, что не успели всех вычистить. Очень жаль… Это мое личное мнение, не нужно на меня так смотреть.
– Что же их потом не добили? – спросил Стас.
– Сам удивляюсь. Похоже, что как-то откупились ромы. Что-то барон отдал, кроме территорий и лабораторий, понятно. Но что? Вот бы узнать…
– Это ты его инструктировал? – спросил Прохор Степанович Дальский у Максима Андреевича Фрейдина. – Как по писаному декламирует…
– Нет, я с ним не общался. И от меня никто не общался. Я вообще не знал, что он будет сегодня в Учкоме. Я бы воспользовался поводом…
– Ну да, ну да, вы его не любите… – задумчиво пробормотал Прохор Степанович, разглядывая на мониторе салон мобиля. – Искренне не любите, не по приказу.
– И получается, что не зря…
– Уверены? Из ваших же слов следует, что Колоса везли сюда. Колоса, а не Геллера. Колос нужен в качестве склада органов нашему… э-э… знакомому. Вы не согласны?
– Нет.
– Странно… – Дальский оторвал взгляд от монитора и посмотрел на Фрейдина. – Мы же с вами обсуждали это неоднократно, вы всегда делали ставку на Колоса, а не на Геллера. А теперь?
