Хм, «Разделение»… Я на секунду запнулся, вспомнив уникальную способность, полученную от выпитой «Эссенции неизвестного умения». А ведь у меня восемьдесят шесть свободных единиц талантов, возможны очень интересные комбинации… Ладно, дома разберусь, пора закругляться, по времени реально — вилы!
— Короче! Сейчас я оставлю тебе три сотни своих ухорезок и добровольцев из клановых парней — демонстрировать присутствие да отгонять непрошеных гостей. Заодно попробуй их обучить чему-то из своего демонического арсенала, ну а вдруг?! Через несколько дней жди весточку и будь готов к бою! Рубка будет страшная, без поддавков, отнесись к этому серьезно… Если нахватаешься душ в виде добычи — не терзай их сильно, думаю, я смогу выступить посредником в выкупе, по деньгам — договоримся.
Лицо демона постепенно светлело, нарисованная картина ему начинала нравиться. Я подвел общую черту:
— По переселению в новые тела и помощи в обороне мы договорились. Что там с пленными бойцами?
Асмодей отмахнулся:
— Бестелесных я уже отпустил, встречай. Остальных сейчас выведут наружу, там и разгоню души по сосудам. Нечего им здесь пялиться…
— Кстати, покажи товар лицом, надо же мне знать, к чему прицениваться?
Верховный хмыкнул, но довольно охотно повел меня по залу. Я делал скриншоты каждого встречного персонажа, поражаясь злобному гению геймдизайнеров. А вот и тройка плененных демонов, бывших противников Асмодея. Ого: «Уровень для вселения — 666»… Стремно как-то, да и нет пока в Друмире таких качков.
Хотя… После прихода Макарии с ее читерской абилкой по передаче опыта я уже ни в чем не был уверен. Даже в том, пошло ли оно во благо. Если раньше рабство ограничивалось единичными эпизодами и оставалось уделом ущербных на голову людей, то сейчас это высокодоходный бизнес, а то и вовсе — стратегический ресурс кластеров.
А самая напрягающая мысль о том, что Макарушка, наверное, могла бы поднапрячь свои роскошные булки и довести «Добровольную Смерть» до логического конца. Пусть бы после десятка или даже сотни смертей подряд у жертвы появлялась возможность самостоятельно выбрать точку воскрешения, да хоть в ближайшем храме!.. Но беда в том, что богиня в этом заинтересована меньше всех: пропадет институт рабства — поток жертвенной энергии просядет на два-три порядка. Беда…
Асмодей знал толк в шоу — бриллиант своей коллекции он приберег напоследок. Огромный черный дракон, окутанный тонкими заговоренными серебряными цепочками, беспокойно ворочался, тяжело вздыхал и нервно подрагивал кончиком хвоста, надежно прибитым к камню мифриловыми скобами. Время от времени под закрытыми веками набухала прозрачная слеза и медленно скатывалась по чешуйчатой щеке.
Уловив мой взгляд, Асмодей принялся оправдаться:
— А я тут при чем? Засек мощный портал, прибыл взглянуть, в чем дело, нашел вот эту изломанную тушу, истыканную копьями и обвешанную проклятьями по самые ноздри. Он бы и сам подох через пару суток, так чего ж добру пропадать? Правда, тело за десяток лет все же оклемалось — змеи, они твари живучие, но вот душа… Проблем от нее больше, чем пользы, боль игнорирует, страха не ведает, на сделки не идет. А вот на удержание Призрачных Оков уходит энергии — как на чудесное развращение сотни девственниц!
— Так, может, отпустишь его?
Асмодей изумленно вскинул брови:
— Да ты что! Он ведь по силе лишь кроху не дотягивает до Бога! Рано или поздно, но я его сломаю, не через сто, так через тысячу лет! Знаешь, какого оттенка и чистоты у него магический спектр?! А скорость слива и перезарядки маны? Вот то-то!
Дракон тяжело вздохнул, капнула очередная слеза. Неужели слышит?
— Ну а на обмен отдашь?
Не то чтобы я стремился сменить руки на крылья, скорее, хотелось прощупать слабые точки Асмодея. Да и дракона, если честно, было жалко. Есть у меня тяга к могучим зверям…
Демон отрицательно замотал головой, но потом все же задумался. Наконец с сожалением выдал:
— На замок сменяю, в твоей реальности. Классом не ниже «Новы»! И с постоянно активированной «Пентаграммой Призыва», причем Высшего Круга! Рисовать мелом из толченых костей праведника, свечи из жира дракона-альбиноса, в узловых точках бриллианты идеальной чистоты!
Настал мой черед морщить лоб:
— Не понял, а сам ты не можешь к нам переместиться? Мне за тобой каждый раз мотаться накладно — портал денег стоит, причем немалых, ползамка купить можно!
Асмодей немного поборолся со своей жабой и чувством самосохранения, затем нехотя стянул с пальца кольцо:
— Держи. Такая же Печать, что осталась от Верена. Только повторный призыв возможен через сутки.
— Ого, отлично! А почему у Козлорогого целых полгода?
Демон раздраженно рявкнул:
— Помру — и со мной так же будет. Пока сознание соберешь в кучу, пока энергии накопишь на воплощение… Да и время ТАМ бежит по-другому! Ладно, пошли! Вон уже — твоих ведут…
И действительно, какой-то мелкий демон подсоединил к длинной цепочке шрамированного с ног до головы орка и повел послушный караван безвольных тел по ступеням наверх. Я двинулся было следом, как в спину меня нагнала едва слышная просьба Асмодея:
— Лайт…
— Что? — Я обернулся не столько на зов, сколько на непривычный тембр голоса всемогущего демона.
— Ты только не забудь меня призвать, если вдруг не уберегу свою шкуру… По… Пожалуйста… Сотни лет плавать в Великом Ничто, медленно теряя разум, — врагу не пожелаешь…
Я молча кивнул, переваривая сказанное. Асмодей доверил мне собственное воскрешение! Ну да, вряд ли кто-то до меня сподобился прокачать фракционные отношения с демонами хотя бы до «нейтральных», я уже не говорю про «симпатию», но все же…
Вновь длинный марш по сырой лестнице, на этот раз — наверх. Тусклое светило Инферно умудрилось ослепить глаза, по ушам ударил возмущенный рев «Кимхэ», разглядевших вереницу скованных тел своих товарищей. Гневные выкрики быстро сменились на тревожные: пленники не узнавали друзей, жен, даже отец сорвавшегося семейства безразлично глядел сквозь трех сыновей.
Проморгавшись и морщась от шума, поднял руку, требуя тишины:
— Погодите, дайте Асмодею пару минут для возврата душ, пока что это лишь пустые оболочки.
Корейцы отступили в стороны, недобро поглядывая на демона. Ну не сложилась у них дружбы — и ладно, мне только на руку. Разделяй и властвуй, политика, итить ее…
Пасс когтистой лапы — и тела пленников выгнуло дугой. Они рухнули на землю, принеся с собой из астрала затухающий крик ужаса в пересохших глотках. Толпа в страхе отшатнулась, но затем колыхнулась назад, бросаясь к упавшим — обнимать, успокаивать, где-то даже рыдать на груди у испуганно вращающего глазами человека. М-да, выход из общего наркоза — это детский лепет по сравнению с возвратом из бесконечных кошмаров. Надеюсь, психика парней выдержала.
