– Вот теперь тебя, такого красивого, кто-нибудь
уведет, – пошутила Ирка, но сама была немного разочарована его признанием.
Она хотела, чтобы по ней тоже сходили с ума.
– Никто и никогда! – Алан поцеловал Иркину руку,
потом положил голову ей на колени, закрыл глаза.
Лес погрузился во мрак. Нарушали черноту лишь яркое пятно
костра и звезды. Ирка, прислонившись к сосне и подняв голову, всматривалась в
бездонное небо и думала о том, что мужчина, волосы которого она сейчас столь
ласково перебирает, еще не стал ее судьбой. Она не любила его. Но он ей очень,
очень, очень нравился.
На следующее утро они, не выспавшиеся, сидели в машине и
молча пили кофе из термоса. Алан друг вспомнил Любашу и подумал: где-то она
теперь? Знает ли о его успехах? Сожалеет ли о разрыве? Узнает ли его сейчас?
Ведь она всегда именовала его уродцем. Ирка, как ни странно, размышляла о том
же. Ночью Алан рассказал ей историю своей жизни в мельчайших подробностях,
после чего она посочувствовала не только ему, но и его бывшей возлюбленной,
Любе. Вот ведь просчиталась бедняжка! Сейчас бы купалась в шампанском и
таскалась только по элитным кабакам…
Шофер затормозил у дверей агентства. Они вышли. Алан, как
всегда, полубегом направился к входу. Ирка немного замешкалась – дорогу ей
преградил высокий элегантный блондин. Она влево – тот влево. Она вправо – тот
вправо. Ирка недовольно зыркнула на незнакомца. Красавец. Короткая стрижка,
бачки, бархатные глаза, легкий светлый костюм, сидящий как влитой. Где она его
видела?
– Редиска, ты чего? – заговорил незнакомец
знакомым голосом.
– Леха? – Ирка не могла поверить глазам. –
Живой?
– Сеструха сбрендила! – радостно завопил Лешка и,
схватив сестру в охапку, закружил.
– Ты где пропадал, змей? – Она плакала, не замечая
своих слез.
– Потом расскажу. Поехали побалакаем, я соскучился
жутко.
– Но у меня рабочий день только начался.
– Иди. – Ирка обернулась на голос – к ним неслышно
подошел Алан. – Отпускаю.
– Твой крендель? – с одобрением спросил Лешка.
– Мой босс и бойфренд. Алан Ку.
– Во, блин, имечко… Поедем, что ли?
– На чем? На метро?
– Обижаешь, сеструха. – Лешка гордо ткнул перстом
в стоящий рядом «Мерседес».
– Твой?
– Не-а. – Лешка подвел сестру к машине. В ней,
кроме шофера, сидел еще один мужчина. Загорелый, голубоглазый, довольно
приятный. – Знакомься, это Колян, мой ангел-хранитель.
– Очень приятно, Ира. – Она пожала протянутую
руку. – Куда едем?
– Ко мне домой.
– У тебя и дом есть? Когда успел обзавестись?
– Он не совсем мой, просто я в нем живу. Или, Колян, в
квартиру поедем?
– Лучше в квартиру. До дома ехать далеко.
Ирка не верила ушам своим, как до этого не верила глазам.
Сначала Лешка появляется аккуратно подстриженный и хорошо одетый, что на него
непохоже совершенно, а теперь, кроме тачки и дома, у него, оказывается, еще и
квартира имеется. Фантастика!
Ехали недолго. Ирка, еще плохо знавшая Москву, не поняла, в
какой район прибыли. Дом, к подъезду которого они подкатили, был новым, явно
элитным, из тех, что с подземным гаражом и зимним садом. Колян галантно подал
Ирке руку, Лешка франтом выплыл из машины и не спеша направился к подъезду.
Неожиданно раздался приближающийся рев мотора. Они втроем обернулись.
На них несся черный джип, виляя и мигая фарами. Не доезжая
метра до подъезда, он остановился, заехав передним колесом на тщательно
подстриженный газон. Дверь распахнулась, из кабины сначала послышался отборный
мат, потом появилась полная нога, обутая в стоптанную кроссовку, за ней
черно-белая голова, а потом и обладательница всего перечисленного. Женщина (а
это была именно женщина) поражала своими формами – здоровущая, грудастая, с
огромными руками. Одета гренадерша была в лосины, пеструю футболку и шубу из
чернобурки, причем последнее явно приносило ей массу неудобств – женщина
потела, от чего кирпично нарумяненные щеки лоснились, а наполовину черные,
наполовину блондинистые волосы свисали сосульками. Ирке, считающей любое
посягательство на гармонию преступлением, дама жутко не понравилась.
– Котик, ты кого приволок? – грозно спросила
гренадерша.
– Я тебе говорил, Машуня, что за сестрой поехал.
– Что-то вы не похожи, – недовольно пробасила она.
– Маша, – спокойно, но как-то строго продолжал
Лешка, – я тебе объяснял, что мы от разных отцов. Не начинай.
– Лады, котик. Буду дружить и с сестрой, коль твоего
замухрышку терплю, – Машуня кивнула на скромно стоящего в сторонке Коляна.
«Замухрышка», поняв, что его заметили, невинно потупился и сплел
пальчики. – Жрет столько, что другой бы лопнул.
– Тебе жалко? – с укоризной спросил Лешка.
– Да ты че! Мне для тебя ничего не жалко! – Машуня
посмотрела на Лешку так, что Ирке стало все ясно – пропала, бедная.
Квартира у Лешкиной избранницы оказалась просторной и, на
удивление, стильной. Никаких искусственных цветов и бездарных натюрмортов.
Хорошая мебель, в тон занавескам ковры, безделушки оригинальные.
– Падай, – скомандовала Маша. – Нравится
халупа?
– Очень. У вас хороший вкус.
– Ну ты скажешь! Квартирку мне продал какой-то
мужик-дизайнер вместе с обстановкой. Я хотела повыкидывать, к чертовой матери,
скукоту эту, но народ сказал, что мебелишка – первый сорт и железки тоже.
Хряпнем?
– С утра?
– А хрен ли нам? Когда хотим, тогда и пьем. Или ты, как
братан, трезвенница?
– Нет, я люблю коньяк.
– Вот его и тяпнем. Котик, будешь за приезд?
– Я пивка. – Лешка скинул пиджак, растянулся на
диване, не сняв ботинки, – видела бы мама, убила бы.
– А мне коньячку, – встрял Колян и тут же замолк.
– Добро еще на тебя переводить, водки попьешь.
– Маша, налей, – подал голос Лешка и открыл один
глаз, но даже один он так сверкал, что Машуне стало стыдно.
– Без базара, – послушно откликнулась она.
Выпили. Хозяйка квартиры завела светский разговор на тему
цен на машины и шубы, а Ирка недоумевала, как братец умудрился связаться с
таким танком. Особенно разборчивым он никогда не был, но чтобы опуститься до
связи с косолапым монстром, это ж сколько нужно выпить? А если учесть, что
Лешка не пьет, причины падения братца Ирка понять не могла. Не деньги же? К ним
он всегда был равнодушен. И потом, с такой даже за миллион долларов не всякий
бы стал связываться.
Лешка, видя удивление на лице сестры, понимал, о чем она
думает. Наверняка что-нибудь вроде: корова, которая ходит летом в мехах, недостойна
ее любимого брата. Сначала и он так думал, но потом…
