– Была да сплыла, – беспечно отмахнулась
Машуня. – Колька все просрал!
– Как так?
– Если не торопишься – расскажу.
– Не тороплюсь, – заверила ее Ирка.
– Ну тогда пошли по чебуреку слопаем да кофейку
хлебнем. Тут поблизости нормальная закусочная есть. Погреемся, поедим,
покалякаем… – Она сорвала с себя невероятного размера фартук и кинула его
на прилавок. – Ну че, потопали?
Ирка кивнула головой, соглашаясь идти в так называемую
нормальную закусочную. Машуня вновь кликнула Коляна, и тот наконец показался.
Ирка окинула его взором и пришла к выводу, что он тоже не сильно изменился.
Разве что лицо его стало более одутловатым, а нос сизоватым. Явно втихаря
попивает, но открыто зашибать боится – супруга за это по головке не погладит.
– Помнишь Ирку? – спросила Машуня у мужа. Колян
неопределенно пожал плечами, чем разозлил супругу: – Опять где-то тяпнул,
гад! Кто ж те только, сволочь, наливает, а? – Тот сделал непроницаемое
лицо. – А ну становись у прилавка, ушлепок! И смотри у меня! Чтоб деньги
не тырить, ясно?
Супруг покладисто кивнул головой, а Машуня увлекла Ирку в
сторону закусочной.
Когда они, взяв кофе и чебурков, примостились в уголке
забегаловки, Машуня начала свой рассказ:
– Хорошо мы жили поначалу с Колькой-то. Я ж его, как
Матроскин говорил, на помойке нашла, отмыла, отчистила. Он ценил. И я не
жаловалась. Сама-то на работе, а он дома. По хозяйству хлопочет. Борщи мне
варит. Но вот два года прожили, и что-то я затосковала. Ребеночка мне
захотелось. Все, думаю, есть: и бизнес, и недвижимость, и тачек целый автопарк,
а кому все достанется, когда умру? – Машуня осушила стакан одним глотком
и, подперев подбородок кулаком, вздохнула: – Но мне уже за сорок. Возраст
критический. Да и по-женски не то чтобы без проблем – тяжестей много таскала,
когда челночила. Короче, не получалось у нас. А я ведь такая – ежели что не
получается, меня клинит. Надо добиться, понимаешь? Вот и начала по всяким
врачам да курортам лечебным ездить. Бизнес забросила. Ну не то чтобы забросила,
конечно, Кольку обязала за всем приглядывать да в курсе меня держать. Думала,
все налажено, поди, справится убогий мой, не велика мудрость… – Машуня
куснула чебурек, отхватив одним махом добрую половину. – Сглупила я!
Колька, оставшись без присмотра, пустился во все тяжкие. Телок начал водить,
дружков непонятных. Всех в дом, дым коромыслом… Куролесил, короче, на полную
катушку! А умные люди и воспользовались – в хату мою под видом друганов
Колькиных просочились, комп сперли, в сейфе порылись…
– Обокрали? – уточнила Ирка.
– Если бы просто обокрали! А то всю документацию
скачали… Да и это полбеды! Хуже то, что они стали дурака моего шантажировать.
Трясли перед ним распечатками и грозили, что передадут их в налоговую, меня
посадят. И его заодно. С конфискацией!
– Блефовали?
– Конечно! Нет, понятно, что подкопаться было к чему.
Только я-то отмазалась бы, у меня в налоговой свои люди. Но дурик мой обделался
от страха и сделал все, что ему велели….
– А что ему велели?
– Подписать кое-какие бумаги. Он имел право подписи.
– Почему же не позвонил тебе?
– Побоялся. Позвонил бы, пришлось бы все рассказывать:
и про пьянки, и про гулянки (а он гадость венерическую от одной из своих шалав
цапанул, как раз уколы делал), и про дружков полукриминальных, которые потырили
из дома по мелочи… – Машуня зашвырнула в рот остатки чебурека и стала со
смаком его жевать. Воспоминания о неприятной истории аппетит ей не
отбили. – А так, думал, все шито-крыто будет. Пока я приеду, он вылечится,
следы заметет, отлежится… А про кражу решил просто умолчать – воры обещали
вернуть комп. Вот и подписал. – Она взялась за чебурек Ирки, к которому та
не притронулась. – Когда я вернулась домой, к слову сказать, беременная –
от кого, не спрашивай, имени его не помню, но хлопец был гарный, не чета
Кольке, – у меня на фирме такой кавардак творился, что я просто обалдела.
В магазины было закуплено дикое количество просроченного, некондиционного,
бросового товара. И вернуть его уже никак нельзя – все сроки прошли. Мы начали
терпеть убытки. А тут еще оказалось, что завезенное теми же поставщиками вино –
голимый левак. ОБЭП, когда нагрянул, всю партию арестовал. А на меня – дело…
Короче, ужас! Но все равно цветочки. Вот когда я узнала, из-за чего все
безобразие творится, вернее, из-за кого, у меня случился выкидыш. И это меня
просто подкосило. Нервный срыв со мной случился. Впервые в жизни! Долго
лечилась я тогда. А когда в себя более-менее пришла, фирма моя уже совсем на
ладан дышала. Пришлось продать – поднимать ее у меня сил не было.
– И что, вырученных от продажи денег хватило только на
то, чтобы купить палатку на рынке? – с сомнением протянула Ирка.
– Конечно, нет. На те деньги я три фуры приобрела.
Думала на грузоперевозках заработать. Но не пошло почему-то… Вернее, знаю,
почему: чтобы не облапошили, надо все под контролем держать, а я не могла
тогда… Ну и прогорела. Да еще одна машина в жуткую аварию попала, водитель
погиб, а страховка фуры моей оказалась просроченной. В общем, сама
понимаешь… – Машуня басовито хохотнула. – И вот теперь я на рынке.
Вернулась к тому, с чего начинала.
– И все же, я смотрю, ты не очень унываешь.
– Сначала знаешь как убивалась! В сорок семь у
разбитого корыта осталась. От такого у кого хошь крыша съедет. Потом смирилась.
А сейчас прям азарт какой-то появился – опять подняться хочу, назад все
вернуть.
– И как? Получается?
– Да не особо, – вздохнула Машуня тяжко. – На
тушенке и майонезе много не заработаешь, а другим торговать у метро не имеет
смысла.
– Я могу кое-чем помочь, – сказала Ирка.
– Да? И чем же?
– Помнишь Себровского?
– Конечно.
– Он сейчас занимается разведением птицы и собирается
регистрировать свою торговую марку. Будет выпускать всевозможные консервы.
Реализовываться товар будет через фирменные торговые точки. Первой может стать
твоя палатка…
Ирка бросила на Машуню быстрый взгляд, чтобы убедиться в
том, что заинтересовала бывшую Лешкину пассию. Но по лицу той ничего нельзя
было определить. Тогда Ирка продолжила:
– Если дело пойдет, ты быстро вернешь потерянное.
Себровский – та рыбка, которая мелко не плавает. Он поднимется очень скоро и
очень высоко, и если ты сработаешься с ним, то он поднимет и тебя…
– Мою палатку в качестве фирменной торговой точки
использовать нельзя, – вздохнула Маша. – Слишком мала и неказиста.
– Расширишься, сделаешь ремонт.
– В копеечку влетит!
– Не мне тебе рассказывать, что, не вложив денег,
прибыли не получишь.
– Ясен пень. Но мне нужны гарантии. То есть согласие
Себровского на сотрудничество. Хотя бы устное…
