— Надо же, — удивилась Настя, — какие картины сейчас рисуют. Ну и как впечатление?
— Жалостливое зрелище, — ответил Филатов. — Хочется помочь ей, а не знаешь чем. То ли дать пиджак, чтобы согрелась, то ли пописать вместо нее.
— Помогите лучше мне! — попросила Настя.
— Хорошо, — согласился Филатов. — Там недалеко, в Жуковке, есть супермаркет, мой помощник тебе покажет. А напротив — ресторан. Марко иногда загружается там продуктами, а в ресторане снимает телок. Тебе надо занять позицию за столиком у окна и ждать. Приедет в супермаркет — выходи закупаться. Зайдет сначала в ресторан — еще лучше, и идти никуда не нужно.
— Сразу бы так, — приободрилась Настя. — А то заставили бедную честную девушку отираться на обочине, словно сами знаете кто.
— Они отираются не здесь, а на Ленинградском шоссе, если их еще не разогнали, — уточнил Филатов.
— Не только, — возразила Настя, — просто там их больше всего.
— Ладно, с этого дня тебе на дороге стоять не надо.
— И хорошо. А то ко мне уже начали «грибники» приглядываться, — пожаловалась Настя.
— Кто? — не понял Филатов.
— Такие суровые мужчины в дождевиках, которые делают вид, что ищут в лесу грибы.
— Это ФСО, — вздохнул Филатов. — Что делать, у них работа такая. Да и место такое. Но зато ты, наверное, почувствовала себя разведчицей.
— Ага, почувствовала, — с иронией согласилась Настя. — Но не могу сказать, что это было очень приятно.
— А что, неужели так плохо?
Настя подумала.
— Нет, и не неприятно тоже. Просто непривычно как-то находиться все время в напряжении. Но зато и азарт появляется.
— Ну, нет худа без добра, — резюмировал Филатов. — А как все получится, укатишь сразу в Париж.
ГЛАВА XXXIII
ВСТРЕЧА С МАРКО
Но и в ресторане все оказалось не так просто. Выходные тянулись за выходными, а удача все никак не приходила. В магазин ездила прислуга Марко, а в ресторане у Насти никак не получалось его застать. То он только что уехал, то еще не приезжал.
Настя садилась у окна и ожидала так долго, насколько это было прилично одинокой девушке, затем уезжала. Помощники Филатова не могли составить ей компанию, потому что их здесь все знали. Находиться же за столиком в одиночестве бесконечно долго она тоже не могла.
Настя ездила по окрестностям, возвращалась назад в ресторан, заходила в супермаркет, опять кружила по Рублевке — все без толку.
Один раз Марко заявился в ресторан с большой и шумной компанией. На нем висли сразу две девки, он был увлечен ими и не обратил на сидевшую у окна Настю никакого внимания.
Она уж было совсем отчаялась, когда через неделю ей все-таки повезло — Марко приехал в супермаркет сам. Завидев в окно, как он паркует на стоянке свой роскошный «майбах» цвета топленого молока, Настя мигом расплатилась и выскочила из ресторана.
Марко уже скрылся в магазине. Настя кинулась следом. Марко удалялся по проходу, толкая перед собой большую тележку, в которую небрежно бросал то одно, то другое.
Настя схватила точно такую же тележку, обогнала его по другому ряду, развернулась и пошла навстречу, не отрывая от него взгляда.
Марко все еще ее не замечал, поглощенный выбором товаров. Магазинные динамики извергали какую-то тягучую и тошнотворную попсу. Она была чрезмерно громкой и не давала Насте сосредоточиться. «Надо будет сказать им, чтобы не включали так громко», — с раздражением подумала она.
Ее сердце стучало едва ли не громче, чем гремела музыка. Но не от того, что Марко так поразил ее своей внешностью, хотя он и был недурен собой. Просто она боялась, что не выполнит задание шефа и в этот раз, и опять придется начинать все сызнова, а ей все это надоело уже до смерти. Ей хотелось, чтобы выходные опять стали выходными, а не дополнительными рабочими днями.
Она выпила в ресторане столько кофе, что уже смотреть на него не могла и дома теперь пила только чай. Про себя Настя поняла одно — никакая она не разведчица и нет для нее ничего хуже, чем работа «в поле», вдали от тепла и уюта. Существуют, конечно, люди, которым такая работа нравится, но она не из их числа.
Лишь метров за пять до Марко она заметила, что ее тележка совсем пуста. В ней лежали только мятая рекламная листовка этого же супермаркета да забытый каким-то покупателем кассовый чек. Он был необычайно длинным, длиной с полметра или даже больше. Видно, человек закупался на месяц вперед.
Надо было срочно чем-то заполнить тележку. Настя огляделась. Рядом оказался только прилавок с морожеными курами, и Настя принялась бросать их в свою тележку не глядя, одну за другой. Ей почему-то показалось неприличным, что тележка у Марко почти полная, а ее — совсем пустая.
Когда Марко, не сумев разъехаться в узком проходе со встречным покупателем, ударил ее тележку своей, Настя держала в руках шестую или седьмую курицу.
От неожиданности она выронила мороженую птицу из рук, та запрыгала по плиточному полу и оказалась у ног Марко. Она смотрела то на него, то на упавшую птицу. Наконец-таки Марко ее заметил.
— Извините, — слегка смутился он.
Затем наклонился, поднял курицу и положил в тележку Насти.
— Зачем вам столько кур, девушка? — спросил он удивленно.
— А я их люблю, — ответила Настя.
Ей хотелось сказать что-нибудь другое, но ничего не пришло в голову.
— Я тоже, — улыбнулся тот. — Курица — великая птица, почти как орел, только по-своему. Меня зовут Марко.
— Настя, — представилась Настя.
— А не отметить ли двум любителям кур эту счастливую встречу? — предложил Марко. — Я приглашаю вас в ресторан.
Настя изобразила на лице нерешительность. «Наконец-то, — подумала она, — цыпленочек ты мой».
ГЛАВА XXXIV
НЕЛЮДИМЫЙ САДОВНИК
Вскоре Настя зашла в кабинет Филатова с торжествующим видом. — Задание выполнено, — отрапортовала она в ответ на его вопросительный взгляд. — Мы общаемся. Могу вас познакомить.
— Погоди, — охладил ее пыл Филатов, — у меня еще не все готово для этой встречи.
— В каком смысле? — не поняла она.
— Ну, я хочу сделать ему предложение, от которого он не сможет оказаться.
Настя удивленно вскинула брови.
— В хорошем смысле слова, — рассмеялся Филатов.
— Что же мне тогда делать? — спросила Настя.
— Присматривайся там к обстановке. Он ведь тебя домой уже приглашал?
Она кивнула.
— С мамой знакомил?
— Да.
— Вот и хорошо. Смотри пока, может, увидишь в доме или вокруг него что-нибудь интересное.
