«Ничего, дорогая, ровным счетом ничего, – ответил ей
Голушко мысленно. – Если не считать того, что к тебе пристают всякие
богатенькие хлыщи с предложениями прогуляться вечером, а ты им отвечаешь:
«Возможно», от чего я сатанею…»
– Мить, ты чего молчишь? – проявила настойчивость
Марго. – Случилось что, спрашиваю?
– Да нет, – пожал он плечами. – Просто
погрузился в раздумья… Служба, сама понимаешь…
– Ага, понимаю, – серьезно заявила она. – И
мне есть что тебе сообщить…
И она принялась пересказывать содержание разговора,
состоявшегося за завтраком. Митрофан слушал вполуха. Естественно, нужная
информация откладывалась в его памяти, но все то время, пока жена «давала
показания», он думал об одном: почему она сказала Максу «возможно»…
– В общем, Митя, тебе просто необходимо поговорить с
его женой и связаться с коллегами из ОБЭПа, – закончила свой рассказ
Марго.
– Вообще-то ОБЭП уже упразднили, – машинально
поправил ее Митрофан. – Теперь это называется…
– Да и черт с ним, с названием! – вспылила
супруга. – По-моему, ты меня совсем не слушал! Только в конце очнулся.
– Тебе показалось… – И, не выдержав, выпалил: – А
с кем ты перед уходом из столовой разговаривала?
Марго свела свои тонкие бровки на переносице, но почти тут
же ее лицо разгладилось и последовал ответ:
– А, вон ты о ком… Это Макс Радов… Он тоже отдыхающий.
– И что он хотел?
– Да ничего не хотел, – немного смутилась
она. – Просто поболтать… – И Марго поспешила сменить тему: – Прости,
но я тебе ничего из столовой не принесла… Не заметила, как все слопала… Но если
хочешь кушать, я тебе из номера притащу печенье, у меня от ужина осталось.
– Я не голоден, спасибо…
Тут в его кармане затренькал сотовый телефон, и Митрофан
вынужден был прервать разговор и ответить.
– Я пойду к себе, – шепотом сказала Марго и
указала пальчиком на выглядывающую из-за липовых крон островерхую крышу своего
бунгало.
Митрофан кивнул и так же тихо ответил:
– Иди, а я поехал в город, прокурор вызывает! –
После этого он притянул ее к себе, чмокнул в нос и вернулся к телефонному
разговору.
Базиль
Переправив сына на берег, Базиль вернулся на остров и
пустился на поиски Лехи. Тот оказался не где-нибудь, а там, где старший Голушко
разбил свой лагерь: сидел на перевернутом ведре и уплетал бутерброды.
– Вы, Василь Дмитрич, меня простите, – прочавкал
он, увидев Базиля, – но я у вас тут хавчик позаимствовал…
– Лопай, не жалко!
Базиль опустился на колени и стал разводить костер. Чаю, в
конце концов, попить надо!
– Голодный, как саранча в неурожайный год, –
пожаловался Леха, который на самом деле был похож на саранчу – жрал
беспрестанно, оставаясь при этом худым. – А все из-за Митьки. Уговорил мой
завтрак подчистую… Все пять бутербродов с колбасой!
– Митя ел колбасу? – не поверил своим ушам Базиль.
– С жиром…
– Очуметь!
– И пил кофе!
– Человеком становится, – усмехнулся
Базиль. – Эдак сало есть начнет. И пить водку.
– Про водку ничего сказать не могу, а сала уже хочет…
– Кстати, о птичках, – встрепенулся
Голушко. – У меня тут есть немного… – Он оттопырил карман штормовки и
показал Лехе бутылочное горлышко. – Будешь?
– Не, Василь Дмитрич, не буду, – затряс головой
Смирнов. – Я ж на работе… Мне нельзя!
– Капелюшечку. Для согрева… А то сегодня
прохладно! – Видя сомнения Митиного друга, Базиль привел последний
аргумент: – Лаврушкой зажуешь, у меня ее полно…
– А, черт с вами, наливайте!
Базиль, плеснул в алюминиевую кружку граммов пятьдесят водки
и протянул Лехе. Тот с благодарным кивком ее взял и быстро опорожнил.
– А теперь закуси. – Базиль кинул Лехе конфетку –
бутерброды тот уже успел оприходовать.
– Спасибо, – поблагодарил Смирнов. – А теперь
чайку бы…
– Сейчас будет, – заверил его Базиль, после чего
принял водочки и запустил в рот карамельку. – А ты пока расскажи, что
нарыть успел…
– Да практически ничего, – отмахнулся Леха. –
Отпечатков посторонних полно, да толку? Катер прокатный, так что…
– А на штурвале?
– И там обнаружились, только вы ж сами говорили, что
тот человек в перчатках был…
– А остров прочесал?
– Обижаете, Василь Дмитрич…
– Ну и?
– Если вы о следах, то, конечно, незамеченными они не
остались…
– А карту игральную нашел?
– Естественно.
– Как думаешь, что она значит?
– Да как пить дать, ничего… Я вообще сначала решил, что
это вы ее выбросили… Вы ж вроде картежник…
Вообще-то Базиль был профессиональным каталой. И многие годы
промышлял тем, что обыгрывал лохов в покер, козла, буру и свару. Но как только
сын изъявил желание влиться в ряды сотрудников МВД, Базиль с азартными играми
завязал. И чтоб не искушаться, карты в руки не брал. Совсем!
Всего этого Базиль Смирнову объяснять не стал, сказал
коротко:
– Это, Леха, не моя карта.
– Но и не факт, что того типа в плаще…
«Вот тут ты ошибаешься, – мысленно возразил ему
Голушко. – Карта его… И порвана она не просто так… А вот обронена,
возможно, случайно…»
– Василь Дмитрич, вода кипит, – окликнул
задумавшегося Базиля Леха.
– Сейчас чайку заварю! Со смородиновыми листочками…
– Давайте, а я пока на катер поднимусь, погляжу, как им
управлять, – транспортировать судно в «Эдельвейс» мне придется.
– Придется? – хмыкнул Базиль. – Да ты сам,
поди, вызвался…
– Ну да, сам, – не стал спорить Смирнов. –
Совмещу полезное с приятным! Но сначала труп доставлю на тот берег, ребят туда
же отвезу, а уж потом в «Эдельвейс». Мне все равно туда надо. А так – и катер
заодно верну, да еще и прокачусь с ветерком, молодость лихую вспомню! – И
он, запрыгнув на борт, стал с интересом рассматривать приборную доску.
Пока Леха изучал устройство катера, Базиль заварил чай и
прикидывал, что делать дальше. Варианта было три. Первый: остаться на острове и
вернуться к рыбной ловле. Второй: прокатиться вместе со Смирновым до
«Эдельвейса» на катере. И третий: отправиться по реке на своей резиновой лодке,
чтобы поискать место, где человек в плащ-палатке причалил к берегу. Перебрав в
уме все эти варианты и сделав вывод, что лучшим будет – начальный, а
промежуточный – приемлемым, Базиль все же остановился на последнем.
