Решительно развернувшись, Марго заспешила к бунгало Инессы.
Подойдя к нему, она толкнула дверь. Та оказалась заперта. Марго постучала.
Ответом ей была тишина. Поколотив в створку еще и вновь не дождавшись ответа,
Марго проследовала к окну. Шторы были задернуты, но не до конца. Маленькая щель
позволила Марго увидеть часть комнаты. И именно ту часть, где стояла кровать.
На ней лежала Инесса. Судя по первому взгляду, она спала, чуть повернувшись на
бок, скрестив руки и уткнувшись лицом в подушку.
– Инесса! – крикнула Марго и забарабанила в
стекло. – Проснитесь, уже одиннадцатый час!
Инесса не пошевелилась.
Марго отошла от окна. Присела на качели и достала сотовый
телефон. Набрав номер свекра, поднесла трубку к уху и, как только Базиль
откликнулся, забыв поздороваться, выпалила:
– Кажется, с моей соседкой беда.
– Что с ней? – Базиль тоже не стал тратиться на
лишние слова.
– Не знаю, похоже, спит, но…
– Но?
– Не может она спать в такое время.
– Речь о той черепахе Тортилле, с которой ты ходишь в
столовую? Она вчера на дискотеке мне о тебе все уши прожужжала…
– Ну да, – ответила Марго, запоздало удивившись
тому, как это она не заметила явного сходства Инессы с Тортиллой в исполнении
Рины Зеленой.
– Сейчас прибегу, – бросил Базиль и отсоединился.
Марго едва успела убрать телефон, как увидела свекра. На
ходу дожевывая пирожное, он бежал по аллейке в направлении бунгало Инессы. В
тысячный, пожалуй, раз Марго подивилась его прыти. Это ж надо в семьдесят лет
быть таким энергичным! Бежит так легко, будто молодой. Да и выглядит отлично,
хотя и седой весь и морщины у глаз глубокие. Зато сами глаза как две маслины. А
как горят, когда Базиль смотрит на женщин! Перед таким взглядом мало кто устоять
может. Марго, к примеру, сама чуть в Базиля не влюбилась, когда с ним
познакомилась. Спасло ее только то, что Голушко не воспринимал ее как
сексуальный объект (женщины моложе пятидесяти его не интересовали), а относился
к ней с отеческой теплотой, и так как Марго в детстве была лишена мужской
заботы, то стала воспринимать Базиля именно как папочку. Она и называла его
папой, а он ее – дочей или Гошей (от Маргоши) и опекал чуть ли не больше, чем
родного сына. Но если Митрофана эта опека напрягала, а порой и злила, то Марго
нисколечко. Ей была чертовски приятна его забота.
– Привет, папуля, – вспомнила о приличиях Марго,
когда Базиль к ней подлетел. – Извини, что оторвала тебя от завтрака…
Тот отмахнулся и протянул руку Марго, чтобы помочь ей
подняться. Она встала с качелей и подвела свекра к окну. Базиль заглянул за
занавеску и нахмурился.
– Ну, что скажешь? – спросила Марго.
– Будто бы не дышит, – ответил свекор. – Но я
не уверен…
– Надо звать слесаря или плотника, да? Чтоб дверь
вскрыл?
– Без разрешения руководства он ничего делать не
будет, – покачал головой Базиль.
– Тогда пошли в администрацию…
– Подожди! – остановил ее Василий Дмитриевич.
Затем, задрав голову, посмотрел на балкончик мансарды. – Там дверь не
закрыта…
– И что?
– Я влезу…
– С ума сошел! – ахнула Марго. – А если
упадешь?
– Не упаду, – усмехнулся Базиль и, подтянувшись,
встал на ограждение веранды.
– Папа, прекрати! Ты не в том возрасте, чтобы строить
из себя человека-паука! Вдруг нога соскользнет? Или рукой не дотянешься? Слезай
немедленно!
Но Базиль ее не послушал. Ловко подтянулся на руках и через
десять секунд оказался на козырьке веранды. А оттуда добраться до балкона было
уже плевым делом. В общем, не успела Марго по-настоящему испугаться, как Базиль
преодолел расстояние до двери.
– Ну вот, а ты боялась! – крикнул он ей с
балкона. – Все, я пошел!
Он скрылся из виду. Марго тут же припала к стеклу и стала
ждать, когда свекор появится в комнате. Не прошло и минуты, как Базиль оказался
возле кровати и склонился над Инессой. Сначала он просто стоял и смотрел на
нее, затем приложил кончики пальцев к шее, нащупывая пульс. Судя по тому, что
Базиль покачал головой, его не было.
Марго стукнула в окно, призывая свекра поскорее открыть
дверь и впустить ее. Но Базиль на стук не среагировал. Более того, он отошел от
кровати и двинулся в обратном направлении: то есть не к двери, а к лестнице,
ведущей наверх.
Ничего не понимая, Марго запрокинула голову и посмотрела на
балкон. Как она и думала, Базиль был уже там. Крепко держась за перила, он
перебрасывал ноги через бортик.
– Тебе что, через дверь не выходилось? –
напустилась на него Марго, которой казалось, что спускаться даже опаснее, чем
подниматься.
– Эх ты, ментовская жена, – откликнулся Базиль,
спрыгнув на козырек. – Разве не знаешь, что на месте преступления лучше
ничего не трогать?
– Знаю… – И тут же испуганно спросила: – А что,
Инессу убили?
– Все может быть… – Он спрыгнул на землю. –
Хотя на первый взгляд это очередное самоубийство.
– Еще одно?
– Вот-вот, просто эпидемия какая-то… – Базиль выудил
свой допотопный телефон, который пора было выбросить еще лет пять назад, но он
питал к этому древнему аппарату необъяснимую слабость и не расстался с ним даже
после того, как Марго подарила ему на день рождения новый. – Мите
позвоню, – сообщил он ей и стал набирать номер сына. Когда тот
откликнулся, Базиль сообщил: – У нас тут еще один покойничек…
Марго услышала, как Митрофан застонал, после чего спросил:
– Кто на этот раз?
– Гошина соседка.
– Инесса! – крикнула Марго.
– Что с ней? – спросил Митрофан. – Хотя дайте
угадаю… Покончила жизнь самоубийством?
– Типа того, – мрачно буркнул Базиль. – И
записочку оставила, как положено…
– Что она с собой сотворила?
– Снотворным отравилась, – ответил сыну отец.
– Чем отравилась? – прервала его Марго, цепко
схватив за рукав.
– Снотворным, – повторил Базиль. – Ее сумка
стоит возле кровати. Из нее вынута аптечка (вернее, лекарства хранились в
старой косметичке), а чуть поодаль валяется пустая банка из-под снотворного… Я
даже название его прочел. «Нитразепам» называется! Приняла, наверное, лошадиную
дозу и…
– Не могла Инесса отравиться снотворным! –
вскричала Марго. – По крайней мере, самолично!
– Почему?
– Да потому, что у нее на него была аллергия! И в ее
аптечке его никак не могло быть!
– Слышал? – спросил у Митрофана Базиль.
– Слышал, – выдохнул тот. – А теперь дай моей
жене трубочку.
