Он покачал головой и уставился в телевизор.
– Да, один и тот же сон, – медленно произнес он. У него на скулах заиграли желваки, взгляд стал жестким. – Они не хотят, чтобы я забывал, – едва слышно добавил он.
У него сразу окаменело лицо, а губы превратились в узкую полоску. Темные глаза без зрачков недобро сверкнули. И у меня мороз пробежал по коже.
Я уже собралась было спросить, что не дает ему спать по ночам, но неожиданно поняла, что не желаю знать, откуда в нем… столько ненависти. Передо мной сейчас был совсем другой человек. И с человеком этим мне вовсе не хотелось знакомиться поближе. Я поджала ноги, инстинктивно желая защититься от душевного холода.
Но вот Джонатан опять повернулся ко мне. На его губах играла озорная ухмылка, в уголках глаз собрались симпатичные морщинки. И он вдруг снова стал тем компанейским парнем, что мог затеять игру с водяными пистолетами. Просто наваждение какое-то. С недосыпа и не то померещится!
Я поплотнее закуталась в одеяло, натянув его до подбородка.
– Мне хочется хоть немного поспать, – прошептала я.
– Понимаю, – зевнул Джонатан.
И мы лениво переключились на фильм. Я чувствовала, как медленно тяжелеют, наливаются свинцом веки. И уже начала было подумывать о том, чтобы отправиться в постель, как вдруг он спросил:
– А хочешь получить мужской совет?
Мою усталость как рукой сняло, щеки предательски запылали.
– Даже и не думай, – пригрозила я, бросив в него подушку.
– Ты бы видела свое лицо, когда твоя мама предложила тебе
поговоритьоб этом! Вот умора! – И он весело расхохотался.
– О да, очень смешно! – обиделась я. – Может, все же не стоит обсуждать один из самых унизительных моментов в моей жизни.
Джонатан широко улыбнулся, и его идеальные зубы блеснули в полумраке.
– Прости.
– А они настоящие? – не подумав, выпалила я.
– Кто? – озадаченно спросил он.
– Твои зубы.
При таком освещении они казались слишком белыми и ровными. Я не могла оторвать от них взгляд. Значит, пора срочно идти спать.
– Какая экстравагантная манера менять направление разговора, – с иронией в голосе произнес он. – Хотя да, они настоящие. Конечно, пришлось походить несколько лет в брекетах, но они мои собственные. – Он покачал головой, продолжая ухмыляться.
– Что? – требовательно спросила я, хотя сама толком не понимала, зачем мне знать, что его так забавляет. И все-таки не удержалась.
– Все, проехали, – игриво сказал он. – Ты же не хочешь об этом говорить.
– Моя личная жизнь не тема для обсуждения, – округлила я глаза.
– Речь не о твоей личной жизни, а о твоей
половойжизни.
– У меня нет половой жизни, – сказала я, залившись краской.
– Знаю, – рассмеялся Джонатан.
Тогда я спрятала голову под подушку и застонала:
– Тоже мне, подумаешь, большое дело! И почему столько шума из ничего?!
– Потому что это действительно
большое дело, – уже без ухмылки заявил Джонатан. – Но вы с Эваном ведь серьезно настроены, да?
Я высунула нос из-под подушки и, увидев, что он ждет моего ответа, смущенно кивнула.
– И что будет потом, когда ты уедешь в Стэнфорд?
– Надеюсь, он поедет со мной, – поправив растрепанные волосы, ответила я.
– А он такой же умный, как и ты?
– Гораздо умнее. И кроме того, у него есть возможности, которых нет у меня.
– Деньги, – с усмешкой произнес Джонатан.
– Ну да, и это тоже, – пожала я плечами.
– И влиятельные родители, – добавил Джонатан и, не дожидаясь моего ответа, спросил: – А они-то не против, чтобы он поехал с тобой в Стэнфорд?
Я опустила глаза, мне не хотелось вспоминать резкие слова Стюарта, которые он бросил в лицо сыну.
– А-а-а… – догадался Джонатан. – Значит, против.
– Это все его папа, – спокойно объяснила я. – Он меня не одобряет.
– Что?! Не одобряет
тебя? – рассмеялся Джонатан, словно это было полнейшим абсурдом. – Скорее всего, дело в деньгах. Я знаю
такой типотцов. И тем не менее я уехал с ней в колледж. – Его слова меня насторожили. Он виновато кивнул. – Я тоже это проходил. Влюбился в богатую девчонку. Ее родители поначалу меня вполне одобряли, правда, лишь до тех пор, пока не поняли, насколько у нас все серьезно. Но мы все равно рванули с ней в Пенсильванию. Правда, я хотел убраться оттуда как можно дальше, а Пенсильвания была все же слишком близко. – Он тяжело вздохнул. – Не стоило там задерживаться.
– Вы что, расстались?
Правда, раз уж он встречается с моей мамой, то можно было и не спрашивать.
– Типа того, – ухмыльнулся он, но глаза остались грустными. И я поняла, что старая рана до сих пор кровоточит. – В колледже… все по-другому.
Я выжидающе смотрела на него. Мне неудобно было просить его продолжать, но в то же время было интересно знать, чем закончилась его история.
Джонатан, нервно сжимая в руках одеяло, уставился невидящими глазами в темную прихожую. И я не сомневалась, что сейчас он вспоминал о том, что тогда между ними произошло.
– Люди меняются. Ведь когда поступаешь в колледж, то еще толком не осознаешь, кто ты есть, чего хочешь от жизни и с кем хочешь ее прожить. Потом вдруг начинаешь понимать, что люди, которые, как ты надеялся, всегда будут рядом, уже не с тобой. А еще получается, что ты совершенно не знаешь человека, которому абсолютно доверял. – Его плечи сразу поникли. – И вот через шесть лет ты оказываешься практически на обломках той жизни, которую себе рисовал.
Я притихла. Правда, мне очень хотелось отвлечь его от тяжких воспоминаний о том, что свинцовым грузом давило на плечи и заставляло грудь тяжело вздыматься. Но он сделал это сам.
– Знаешь, я поступил в Университет Южной Калифорнии, – с гордой улыбкой сообщил он.
– Да неужели?! Джонатан, это же здорово! Мои поздравления. – Я искренне обрадовалась за него, но затем меня словно стукнуло. – Эй, погоди-ка! Ты ведь
ейничего не сказал, да? – Я в ужасе закрыла глаза.
– Придется, – вздохнул он.
И тут мне будто дали под дых, и я сразу побледнела.
– Эмма, что случилось? – взволнованно спросил Джонатан.
– К этому времени он должен был уже знать. – Я жадно ловила губами воздух, чувствуя приступ паники. – Если его приняли… Он должен был уже знать.
– Эван? – догадался Джонатан.
Я кивнула. Все начало потихоньку вставать на свои места. Его бегство во время ланча. Поспешный уход прямо посреди урока. Выражение его лица.
