– Уходи!
И тут я судорожно вздохнула. Глаза широко открылись. В комнате работал телевизор, я лежала на диване. В висках бешено пульсировала кровь. Руки тряслись. А в ушах до сих пор стоял ее крик, полный животного страха.
Я бросила взгляд в сторону лестницы, прикидывая, не лечь ли в кровать, но сразу поняла, что заснуть вряд ли удастся. Потом взяла пульт и принялась переключать каналы, однако так и не смогла прогнать из головы леденящий душу плач и еще плотнее завернулась в одеяло.
Достала мобильник, плохо понимая, зачем это делаю. Просто чувствовала настоятельную потребность услышать человеческий голос, способный заглушить жалобные вопли, что до сих пор стояли в ушах.
И практически сразу услышала:
– Привет. Не спится?
Губы невольно растянулись в улыбку.
– Да. Тебе тоже?
– Угу. А что смотришь? – спросил Джонатан.
Глава 26
Разочарование
– Ну и как там Рейчел?
– Нормально. – Я сидела на кровати и обводила пальцем рисунок на покрывале. – Последние несколько недель она какая-то притихшая. И теперь всю нерастраченную энергию направляет на то, чтобы научить меня готовить, причем результаты самые плачевные. А я пытаюсь научить ее играть в баскетбол, но результаты еще
болееплачевные.
Он весело засмеялся. Я тоже улыбнулась, представив, как она старается поймать мяч и теряет над ним контроль, поскольку все время вертит головой.
– Похоже, у вас двоих взаимопонимание потихоньку налаживается.
– Мы стараемся, – согласилась я. – Но все не так просто. У нее постоянно глаза на мокром месте. Правда, оказывается, мороженое – лучшее лекарство от депрессии. – Я помолчала и уже тише добавила: – Она тоскует по тебе.
– Не уверен, что она тоскует именно по
мне, – возразил Джонатан. – Она тоскует из-за того, что рядом нет мужчины.
– Как бы там ни было, я с тобой спорить не собираюсь. Хотя уверена, что это из-за тебя.
Он хрипло рассмеялся, прекрасно понимая, что со мной спорить бесполезно.
– Жаль, что вам не удалось выиграть чемпионат. Игра шла на равных.
– Да уж, – вздохнула я.
Последние полторы недели я только и делала, что проигрывала в голове тот матч.
– Фол был засчитан несправедливо.
– Постой-ка! Ты что, был там?
– Ну да, – признался он. – Хотел знать, чем все закончится.
– Ну, все и закончилось. Никуда не денешься. Зря ты мне ничего не сказал.
– Боялся, что может получиться неудобно. Ну, сама понимаешь, из-за Рейчел.
– Уф, возможно, – неохотно согласилась я. – И вообще, мы ведь не так давно виделись.
– Может быть, это стоит исправить.
– Может быть.
– Нам отнюдь не помешает время от времени оттягиваться вдвоем. Что-нибудь такое… сделать.
– Не смеши меня. Что значит
что-нибудь такое?Ведь я и так оттягиваюсь на полную катушку, хотя это всегда плохо кончается.
– Издеваешься, да? Нет, я совершенно серьезно. Давай освобожу день, мы встретимся и сделаем
что-нибудь такоепо моему усмотрению.
– Заметано, – сказала я, и он рассмеялся.
– Итак, у тебя сегодня
знаменательный день, – с нажимом произнес он.
– И нечего надо мной насмехаться! Сегодня
действительнознаменательный день.
– Но только потому, что ты именно так ставишь вопрос. Эмма, чему быть того не миновать.
– Отличное напутствие, нечего сказать! – фыркнула я. Спасибо тебе большое. Все, не хочу больше об этом говорить. Иначе сейчас разобью телефон, а он мне очень нравится. И мне вовсе не улыбается покупать новый.
Джонатан снова весело рассмеялся:
– Прекрасно. Все, молчу. Но только не позволяй его папаше тебя доставать.
– Не позволю, – вздохнула я.
Хотя, если честно, Стюарт Мэтьюс действовал на меня как удав на кролика. Он пугал меня буквально до мокрых штанов.
– Скажи, что происходит. Неведение меня убивает, – язвительно заметил он с мелодраматическими нотками в голосе.
– Ха-ха, – парировала я. – Все, я ухожу. И не удивляйся, если позвоню тебе в три ночи, когда мне приснится очередной кошмар с участием великана, готового раздавить меня своей модельной туфлей. Могу назвать фирму, хотя понятия не имею, какую обувь носят мужчины.
– Жду с нетерпением, – хмыкнул Джонатан. – Пока, Эмма.
Я смотрела на экран телефона, морально готовясь к тому, чтобы начать собираться на обед с Эваном и его родителями. Конечно, жаль, что не будет Джареда, он прекрасно умеет разрядить обстановку и всегда знает, что сказать, чтобы сгладить самые неловкие ситуации. Но посреди недели ему никак не уехать из университета.
– А что ты наденешь? – спросила возникшая на пороге мама.
Я удивленно посмотрела на нее. Интересно, как долго она уже здесь стоит?
– Ой, даже и не знаю. Наверное, серые брюки с белой блузкой, – ответила я, собираясь достать из шкафа именно эти два предмета своего гардероба.
Брюки смотрелись весьма солидно, в них вполне можно было пойти на интервью в серьезную юридическую контору. Но зато воздушная белая блузка с коротким рукавом фонариком по контрасту с брюками выглядела весьма игриво.
– Брюки? – удивилась мама.
– Я буду ужасно нервничать. И поэтому жутко потеть. Представляешь, как это неприятно – сидеть в юбке, когда под коленками мокро?! Просто отвратительно.
– Не дергайся, – рассмеялась мама. – Не сомневаюсь, у вас все сложится наилучшим образом.
– Ты не видела его отца! – простонала я.
– Ну, вряд ли он окажется хуже твоей бабушки, – округлив глаза, сказала мама.
Я тут же замерла и пристально на нее посмотрела. Ведь я и понятия не имела, что у меня была бабушка. Кэрол с Джорджем никогда о ней не упоминали, впрочем, так же как и мама до этой секунды. Мне всегда казалось, что бабушка с дедушкой скончались задолго до моего рождения. Может, мама и говорила о ней в прошедшем времени.
Она вроде не заметила моего озадаченного лица. Или сделала вид, что не заметила.
– А ты собираешься принимать душ? А то опоздаешь.
– Ой, совсем забыла. – Я соскочила с кровати, бросив на покрывало мобильник, который продолжала сжимать в руке.
Потом взяла все, что нужно для ванной, и прошла мимо мамы дальше по коридору.
Ну вот, я уложила волосы мягкими локонами, надела солидный, но не слишком прикид и была во всеоружии. По крайней мере,
казаласьво всеоружии. Сара могла бы мной гордиться.
