– Мистер Фоллвейлер, это Райан Кристенсен… Да, сэр. Я прочел ваше сообщение. Благодарю вас за предложение. Я тоже счастлив работать с вами. Это честь для меня! – восклицал Райан. – Я еще в Род-Айленде, мы заканчиваем съемки, а потом у меня десять дней в Шотландии, а с начала декабря – финальные сцены… Нет, я сейчас живу в Род-Айленде. Да, верно, с мисс Митчелл. Нет, она не актриса. Нет, и не модель, – коротко рассмеялся Райан. – О? Да, конечно. – Райан явно был удивлен. – Мы с удовольствием поужинаем с вами. Я буду в Лос-Анджелесе на третьей неделе декабря – на приеме в честь съемочной группы «Побережья». Да, сценарий у меня есть. Да, сэр, я позвоню вам в офис в понедельник, чтобы договориться о встрече. Огромное вам спасибо! – Он смотрел на меня сияющими глазами.
– Мистер Фоллвейлер пригласил нас на ужин!
Мне просто не верилось, что режиссер в курсе личных дел Райана. Голливуд был хуже АНБ
[21]
– всем все известно.
После вкуснейшего обеда мы сели поиграть в карты. Пили вино, а в очаге уютно горел огонь. Нам было спокойно.
– Мам, хорошо провели день? – спросил Райан.
– Покупали наряды, милый, – подмигнула сыну Эллен. – Молодая продавщица вычислила Тарин. Знала, что она твоя девушка. Даже попросила разрешения нас сфотографировать.
– Нашими с ней снимками весь Интернет забит, мам. Сама знаешь, как оно бывает. На этой неделе она попадет во все светские журналы. Я беспокоился, как она это воспримет, но Тар, как видишь, прекрасно справляется. – Это было сказано с такой гордостью, что я улыбнулась. – Лишь бы ты не читала бреда, которым они сопровождают фотографии, и все будет хорошо. – Он многозначительно толкнул меня ногой.
– Не хотелось бы тебя огорчать, сынок, но вы оба уже на обложках. В «Уикли репортер» красуется большой снимок вас с Тарин. Мы видели сегодня в магазине. – В голосе Эллен огорчение смешивалось с гордостью.
– А на выходе нам с твоей мамой пришлось спасаться бегством от фанаток. То ли узнали, то ли та продавщица позвонила подружкам. Наверное, они надеялись, что мы приведем их к тебе, но мы удрали, – добавила я.
– Добро пожаловать в мой мир, – хмуро бросил Райан. – Так что вы купили?
– Она купила тебе новые джинсы, – тут же выдала меня Эллен.
Я, хоть и не поднимала глаз от карт, почувствовала его взгляд. Знала, что последует выговор, и погрозила ему пальцем.
– Пока ты не начал ругаться, хочу заметить, что лично перестирала все твои штаны и знаю, что тебе отчаянно нужна целая пара. Я купила всего три – одни точь-в-точь как твои любимые, что ты носишь с рубахой.
– Надеюсь, ты хоть что-нибудь купила себе? – простонал он, явно недовольный, что я тратила деньги на него.
– Да, взяла пару новых блузок и брюки. Спасибо тебе за покупку. – Я дотянулась и чмокнула его.
– Спасибо, что и обо мне подумала.
– Ну, я не позволю своему парню сверкать подштанниками через дыры на заднем кармане. Цвет и модель твоего нижнего белья должны остаться семейной тайной, – подколола я.
Его мама расхохоталась:
– И почему это поклонниц так интересует твое нижнее белье? Они на каждом интервью о нем расспрашивают!
– Он кинозвезда. Все женщины хотят представить себе своего кумира… не слишком одетым, – объяснила я.
– Все? – поднял бровь Райан.
Я поняла намек и ответила на его взгляд.
– Наверняка у тебя тоже бывают всякие фантазии. Но я предпочитаю не знать о них. Вдруг тебе захочется какую-то осуществить.
– А в твоем списке фантазий кто? – подначил он.
– Всего один пункт. Райан Кристенсен. Только о нем и мечтаю!
Родители хохотали взахлеб.
– Кажется, ты нарвался на серьезного противника, сынок, – выговорил отец.
Когда мы ложились спать, Райан продефилировал по гостевой комнате в одних трусах – добивался моего внимания.
– Жаль, что я не захватил с собой сценария. Надо учить текст. Ты не поможешь мне с этим делом, когда домой вернемся? Фоллвейлер хотел в Лос-Анджелесе отснять пробы с разными партнершами.
Райан нырнул под одеяло, и я уютно прижалась к нему.
– Конечно, с радостью помогу, хоть и не знаю, получится ли у меня. Я ведь не актриса.
– Тебе и не надо ею быть, хотя Фоллвейлер принял тебя за нее. Это не трудно, малыш, надо просто читать реплики. – Он зевнул и тут заметил мое лицо.
– Что не так?
Должно быть, я не сумела скрыть тревоги.
– Не знаю. Должно быть, беспокоюсь, что плохо понимаю в ваших актерских делах. Чувствую, что не могу соответствовать.
– Это придет. Ты еще научишься разбираться лучше меня. – Райан наматывал на палец прядь моих волос. Я пожала плечами. – Так в самом деле, что тебя беспокоит? – озабоченно спросил он.
Я тяжело вздохнула, сомневаясь, говорить или нет. Он ждал, склонив голову к плечу.
– Актеры… Актрисы… Где это слыхано – актер и трактирщица? – прошептала я, решив, что безопаснее начать с этого.
Райан нахмурился:
– Тарин, я рад, что ты не актриса. Слава богу, что моя личная жизнь не связана с этим дурдомом. Отчасти потому меня так и тянет к тебе. С тобой я чувствую себя нормальным. Я могу… быть просто собой. – Он погладил мне плечо. – Так что пусть тебя это не беспокоит. – Он высвободил из-под меня руку и подпер ею голову. – Мне гораздо, гораздо больше нравится, что ты разумная и надежная деловая женщина.
Его взгляд оторвался от моего лица и вслед за пальцами погладил грудь.
– В соседней комнате твои родители, – напомнила я ему.
Палец Райана щекотал мне кожу под кружевами лифчика.
– И что?
– Ты очень шумный, – поддразнила я.
– Я? Ничего подобного. Давай покажу, как я умею тихо.
В нашей комнате воцарилось безмолвие: только тяжелое дыхание, прерывавшееся страстными поцелуями.
Райан спустил мне с плеча лямку.
– Давай-ка снимем лифчик, – шепнул он мне в губы.
Я чуть перевернулась, чтобы ему было удобнее, но тут меня отвлек слабый звук на заднем плане.
– Тсс! – Я подняла палец. – Слышал?
– Что слышал? – шепнул он, возясь с застежкой.
– Постой, я что-то слышала. – Выскочив из постели, я на цыпочках подкралась к двери.
И уловила тот же звук. Поманила к себе Райана. Губы у меня растянулись в широкой улыбке. Мы постояли, слушая ровные ритмичные толчки, закончившиеся стоном его мамы. Райан метнулся обратно к постели и шмыгнул под одеяло.
– Ох, господи!
– А что? Твои родители молодцы. Должно быть, горный воздух их взбодрил! – Я тоже забралась в постель. – А ты не ощущаешь бодрости?.. – Я решила, что раз уж его родители таких свободных взглядов…
