Я только кивнула. Я замерзла и была напугана до смерти.
– Вам есть с кем связаться, чтобы помогли? Придется заколотить окно. Но мы сначала сфотографируем место происшествия, а вы должны написать заявление.
Я все еще сжимала мобильник.
– Пит? – начала я нетвердым голосом.
Пит с Тэмми приехали примерно через полчаса.
– Тэмми!
Я с облегчением обняла ее.
– Тарин, ты в порядке? Что случилось?
Я повторила свой рассказ. По столу и кабинке разлетелись осколки стекла. Кроме того, от удара пострадала неоновая буква с вывески.
– За все годы это первый случай хулиганства. Не понимаю.
Я покачала головой, пытаясь представить, зачем кому-то понадобилось запустить камень в мое окно. На миг я подумала, что это мог сделать какой-то одержимый фанат.
Мы с Тэмми держали фанерный лист, а Пит заколачивал окно. Занимался рассвет. Через час с небольшим я смогу вызвать подрядчика, чтобы вставил стекло. Кроме того, надо было связаться со страховой компанией. За что мне такая напасть? Надеюсь, что, кто бы ни бросил этот камень, он получит по заслугам.
Когда Пит ушел на работу, Тэмми осталась со мной. Мне было ужасно неловко, что я разбудила его так рано. Он спал всего часа четыре.
– Зачем было это делать? – спросила я, высыпая осколки стекла в пластиковый контейнер для мусора.
– Не знаю. Это какое-то бессмысленное ребячество, – пробормотала Тэмми.
– Думаешь, метили в меня?
– Надеюсь, нет. Как считаешь, это был фанат или кто-то в этом роде?
Очевидно, не мне одной пришла в голову эта мысль. Я кивнула.
Фанаты Райана отличались бесноватостью. Я считала, что кто-то из них вполне был способен и на такое. В конце концов, в первую нашу встречу одна из его почитательниц не восхитилась им, а принялась оскорблять.
– Ну, по крайней мере я знаю, что сигнализация работает. Примчались буквально в считаные секунды.
Закончив уборку, я собралась отвезти Тэмми домой. Не успели мы отойти от паба, как на нас налетели папарацци, щелкавшие затворами фотоаппаратов. Их было восемь или девять, и они знали, как меня зовут.
Спеша к машине, я сосредоточилась на ключах в руке и трещинах на асфальте. Меня, как и предупреждал Райан, начали забрасывать вопросами.
– Как поживает Райан? Вы его девушка? Тарин, налево, посмотрите налево. По какому случаю была вечеринка? Что случилось с вашим окном? Вы встречаетесь с Райаном Кристенсеном? Тарин, посмотрите сюда. Вы красивая. Понятно, почему вы ему нравитесь.
Я отперла двери машины, и мы с Тэмми поскорее запрыгнули внутрь. Когда я задним ходом выезжала со стоянки, фотографы продолжали снимать.
– О господи, Тарин. Меня всю колотит, блин, – выдавила Тэмми, пока мы ехали по Малберри-стрит.
И действительно, руки у нее тряслись.
Я тоже разволновалась, но не так сильно, как можно было ожидать. Вероятно, я мысленно подготовилась к этому, и потому происходившее не подействовало на меня так, как я воображала. В голове промелькнула мысль, что Райан может гордиться тем, как я обошлась с папарацци.
Высадив Тэмми возле ее дома, я вернулась на стоянку в квартале от паба. Папарацци в основном разошлись, но трое все еще слонялись у моей двери. Я не улыбнулась им и никак не отреагировала на их присутствие, они были пиявками-кровопийцами.
Я заперлась в доме и стала ждать оценщика страхового убытка. Хотелось позвонить Райану, но я сдержалась. Это не имело значения – он сам позвонил. Коль скоро он был на съемках, я не стала рассказывать про окно. Ему надо было сосредоточиться, а я ни в коем случае не хотела нагружать его дополнительно. Я решила выговориться, когда он вернется в гостиницу.
Покер мы отменили. Всем, похоже, хотелось остаться дома, хотя Тэмми и Мэри предложили приехать и побыть со мной. Поблагодарив их, я отказалась и прекрасно скоротала вечер с гитарой.
– Вы еще играете? – спросил Райан, когда позвонил в восемь.
Я удивилась его хорошему настроению, притом что он провел на съемочной площадке почти тринадцать часов.
– Нет, не играем. Все решили остаться дома.
– Все еще не оправились? – хмыкнул он.
– Ну, что-то в этом роде. Не хотела говорить тебе раньше, пока ты работал, но в пять утра кто-то бросил камень в окно.
– Что? – рявкнул Райан. – Какое окно – наверху или внизу?
– Внизу. Среднее, с логотипом Митчеллов. Стекло разлетелось вдребезги.
– Тебе не досталось?
В голосе его звучала тревога.
– Нет, все в порядке. Когда сработала сигнализация, я чуть не умерла от страха, но охранная компания сразу вызвала полицию. Так что меня навестили копы… опять. – Я вздохнула. – Явился тот же полицейский, что приходил накануне.
– Надо было мне остаться, – сказал Райан.
– Да ничего. Я позвонила Питу, и они с Тэмми сразу приехали. Пит заколотил окно фанерой, а Тэмми помогла подмести пол. – Я потерла глаза и зевнула. – Я созвонилась со страховой компанией и стекольщиком. Стекло заменят в среду.
– Тар, извини, – прошептал он.
– Перестань, тебе не за что извиняться, – быстро ответила я.
– Будь я там, мог бы и сам заколотить, – важно произнес он.
Как ни хотелось мне поверить в искренность его слов, я не могла представить себе, чтобы он в шесть утра заколачивал разбитое окно. Вот повезло бы папарацци. Но я знала, что ему хотелось как лучше.
– Мне все равно пришлось бы позвонить Питу, поскольку у меня нет фанеры. А он как раз занимается ремонтом, и у него есть материалы.
– Надо будет позвонить ему и поблагодарить. Хороший он человек и верный друг.
Я обрадовалась этим словам. Было приятно, что он тоже считает Пита своим другом.
– Ты заплатила ему за фанеру? – спросил Райан.
– Нет. Вот черт. Я даже не догадалась предложить. Теперь мне неудобно. Когда все это случилось, было очень рано, и я не подумала. Но теперь сделаю.
– Не надо. Я сам этим займусь. Завтра свяжусь с ним.
– Зачем? Ведь это мое окно разбили.
– Тарин, позволь мне это сделать. Я малость рассердился, что ты не позвонила мне раньше.
Я вздохнула:
– Не стала, потому что тебе нельзя отвлекаться. К тому же я решила, что у тебя хватает забот с Сюзанной. Когда ты звонил раньше, по твоему голосу было ясно, что тебе от нее достается.
– Так и есть, – хохотнул он. – К счастью, когда включаются камеры, она ведет себя профессионально.
– Ты говорил с ней о вчерашнем?
– Нет, – признался Райан. – Тар, мне не хотелось начинать все сначала. Думаю, ты понимаешь.
