— Вы слышали, — чуть громче прошептала она.
— Значит, это долбаный слизняк посмел поднять на тебя руку? Поставить тебе синяк? Рассечь губу? — Эш шагнул к ней. Джоузи попятилась, и это разозлило его еще сильнее. — Ты чего испугалась? Неужели ты думаешь, я тоже могу поднять на тебя руку? Откуда у тебя такие поганые мысли?
Теперь его слова взрывались, как петарды. Они не успокаивали, но ей все равно было приятно их слышать. Джоузи шагнула к нему. Их разделяло не больше фута.
Гнев Эша не утихал. Зеленые глаза почернели, зрачки расширились, оставив тонкие зеленые ободки. Эш протянул к ней руки. Медленно, словно боясь ее испугать. Он взял ее лицо в свои ладони. Прикосновение было удивительно нежным. Джоузи не представляла, как его руки могут быть ласковыми, когда все остальное тело напрягалось от гнева. Да и выражение его лица предвещало бурю.
Но это прикосновение… Джоузи таяла в его руках. Она не чувствовала боли, хотя щека и губа еще далеко не зажили. Эш осторожно коснулся синяка, потом губы. Прикосновение было совершенно бесплотным.
— Я его убью.
Голос Эша вернул ее к реальности. От этого голоса Джоузи мгновенно перестала таять и вся похолодела. Его слова не были пустой угрозой. Она понимала: да, Эш способен убить Майкла. Джоузи сжалась. У нее застучало в висках.
— Нет! Эш, пожалуйста, не трогайте его. Потому я вам и не звонила. Не хотела говорить.
Она сказала бы больше, но Эш пальцем прикрыл ей рот, сделав это очень осторожно, чтобы не коснуться раны на губе.
— Не трогать? — удивился он. — Эта гнида посмела тебя ударить, а я должен его не трогать? Джоузи, я хочу знать, как это случилось. Мне важна каждая мелочь. Когда это было? Сколько раз он тебя ударил? Но прежде всего я хочу знать, почему ты сразу же не обратилась ко мне. Почему не позвонила? В ту же минуту?
Его палец мешал ей говорить. Затем, словно передумав, Эш отстранил ее, быстро окинув взглядом гостиную и арочный проход в спальню.
— Я забираю тебя к себе, — заявил Эш. — Сейчас мы поедем ко мне домой.
— Подождите. Что вы сказали? Эш, я так не могу…
— Джоузи, я не спрашиваю, можешь ты или нет. — Все в облике Эша говорило о том, что решение, принятое им, окончательное и обсуждению не подлежит. — Ты едешь со мной. А сейчас идем в твою спальню. Ты сядешь на кровать и назовешь мне все вещи, которые нужны тебе на сегодня. Мы возьмем лишь самое необходимое. Об остальном поговорим завтра. Я пошлю сюда человека, который соберет и привезет все, что тебе нужно. Но учти, разговор о сукином сыне по имени Майкл не закончен. Мы продолжим говорить не здесь, а у меня дома, где ты будешь в полной безопасности. Там тебе нечего и некого опасаться. Никаких возражений. Это решено.
Джоузи удивленно открыла рот. С ней давно не говорили в таком тоне. Возможно, раньше она бы даже обиделась. Однако сейчас, невзирая на бескомпромиссный тон Эша, она вдруг почувствовала облегчение. Даже спокойствие. Но главным было облегчение. Эш отобрал у нее необходимость самой принимать решение, чему Джоузи только радовалась. Все ее страхи и опасения, связанные с Эшем, показались ей полнейшей глупостью. Почему она думала, что Эш может оказаться таким же, как Майкл, и даже хуже?
— Я и сама могу собраться, — прошептала она.
Джоузи видела торжество в его глазах. Эш наслаждался ее быстрой капитуляцией. Возможно, он предполагал, что она начнет сопротивляться или скажет, что вообще никуда не поедет. Впрочем, отступать Эш не собирался. Наверное, в таком случае он попросту остался бы у нее.
— Я верю, что ты можешь собраться сама. Но ты сядешь на кровать и будешь говорить мне, что и где брать. Я соберу все, что может понадобиться тебе сегодня и отчасти завтра. Остальное мы обговорим дома. Предупреждаю, что наш разговор далеко не закончен.
Джоузи вдруг показалось, что она сидит в вагончике, несущемся по американским горкам. Скорость была почти сверхзвуковой. Попробуй тут связно мыслить!
Эш протянул ей руку. Не подошел сам, не взял ее за руку. Он стоял и ждал. Ждал, когда она протянет свою, чтобы пойти за ним в его мир.
Джоузи глотнула воздуха, потом осторожно коснулась его руки, повернутой ладонью вверх. Эш сжал ее пальцы: вначале осторожно, а затем все сильнее. Что это было? Создание прочных уз, связывающих их?
Эш медленно повел ее в спальню, где усадил на краешек кровати. Он обращался с ней, как с куклой из тончайшего фарфора, которую можно сломать одним неосторожным движением.
— У тебя есть подходящая сумка для вещей? — спросил он, деловито оглядывая спальню.
— В шкафу.
Джоузи ошеломленно смотрела, как Эш быстро вынул сумку и аккуратно стал складывать туда все, что она называла. Неужели, еще не начав отношения, они поменялись ролями и не она, а он делает все для нее? Она ведь еще ничего не успела ему дать. Потом Джоузи вспомнила его слова, услышанные в ресторане. Он возьмет свое. Возьмет все.
Подумав об этом, она слегка вздрогнула. Сколько же он возьмет и останется ли у нее хоть что-то?
Глава 11
Эш прекрасно понимал: он допустил не один, а сразу несколько запрещенных приемов в отношении Джоузи. Иными словами, повел себя на редкость нагло. Мало того что он практически вломился в ее жилище, так еще начал там командовать, требуя ее спешного переезда к нему.
Все это заставляло его действовать с предельной скоростью. Оцепенение сидевшей на кровати Джоузи могло пройти. И тогда она обязательно спросит себя:
почемупозволяет так обращаться с собой? Эш опасался, что она вдруг откажется ехать и выставит его за дверь.
Такой вариант его никак не устраивал.
Уложив в сумку все, что она назвала, Эш позвонил своему водителю. Хотел проверить, по-прежнему ли машина находится рядом с домом Джоузи. Получив утвердительный ответ, Эш подхватил сумку, за руку вывел Джоузи из квартиры, сам запер дверь и положил ключи себе в карман. За это время Джоузи не произнесла ни слова.
Усадив ее в машину, Эш закрыл дверь и снова достал мобильник. Он позвонил консьержу, с которым у него были приятельские отношения, и попросил того подняться к нему в квартиру, снять все картины Джоузи и снести в кладовку. Ему не хотелось, чтобы она сразу поняла, кто был ее таинственным меценатом. Потом узнает.
Закончив разговор, Эш сел рядом с Джоузи. Он уже готов был расслабиться, однако ее бледное лицо со следами рукоприкладства Майкла подняло новую волну почти утихшего гнева. Синяк и рассеченная губа слишком не вязались с обликом Джоузи. Какое-то ничтожество по имени Майкл посмело поднять руку на женщину, которую Эш уже считал своей. Но его бесило не только это. Так, как Майкл, вели себя сутенеры уличных шлюх или обкуренные отморозки. Какой же никчемностью надо быть, чтобы, услышав от женщины о конце отношений, накинуться на нее с кулаками?
— Эш, вряд ли это хорошая затея, — вдруг сказала Джоузи.
