В нескольких метрах от нее у разрытой могилы стоял гроб.
Судя по всему, панихида уже закончилась и с минуты на минуту должно было
состояться погребение – Лена поняла это, видя, с каким нетерпением могильщики
постукивают лопатами по мерзлой земле. Рядом с гробом стояло всего четыре
человека, и двоих из них она узнала: старуху Голицыну и Эдика. Двое других:
молодая, бедно одетая женщина и элегантный мужчина – были ей незнакомы…
Но того, кого она мечтала увидеть, среди них не было…
Господи, какая она дура! Почему ей пришло в голову, что
именно сегодня она его встретит! Почему дала глупым мечтам заманить себя сюда…
Почему позволила себе такую роскошь, как надежда… Дура, набитая дура, даром,
что депутат!
Лена устало опустилась на заснеженную лавочку. Волнение,
охватившее ее, мешало немедленно уйти.
Сережа! Именно так звали того, ради кого она рискнула
появиться здесь. Сергей Отрадов – любовь всей ее жизни. Боже, как она его
обожала! Как мучилась, когда он ее бросил. Так мучилась, что выскочила замуж за
первого встречного, и еще хорошо, что этот встречный оказался прекрасным
человеком, а будь на месте Алекса кто-то другой, ей осталось бы только наложить
на себя руки…
Познакомилась она с Сергеем в доме покойницы Элеоноры
Новицкой много лет назад. Ей тогда было тридцать, ему сорок девять. Он только
что ушел в отставку, вернулся с Дальнего Востока в Москву и пришел в гости к
своей сводной сестре Линочке. Елена очень хорошо запомнила тот момент, когда
Серж вошел в комнату, где, кроме хозяйки и самой Лены, была еще куча народу,
запомнила, потому что она чуть не лишилась чувств, увидев этого мужчину – от
внезапно вспыхнувшей любви у нее перехватило дыхание. Высокий статный военный в
морской форме, с кортиком на поясе, с фуражкой в руке, он свел с ума не только
ее – все женщины, присутствующие в комнате, в едином порыве возжелали этого
красавца. Хотя, по большому счету, Сергея никто бы не назвал классически
красивым, у него было обычное лицо: немного тяжеловатое, с крупным носом, чуть
опущенными глазами. Единственное, что красило его, так это рот, будто созданный
для поцелуев, и густые волосы, к тому времени абсолютно седые… Но что-то в
Сергее было такое, что волновало женщин, кружило им головы, заставляло
трепетать. Сейчас бы сказали, что он был чертовски сексуален, но тогда
целомудренно отмечали, что в нем есть изюминка…
Впрочем, до общего мнения Лене не было никакого дела. Даже
если бы другие находили его уродливым, она все равно пошла бы за ним на край
света. Оказалось, что она способна на всепоглощающую любовь… И для нее это
стало полной неожиданностью! Ведь до этого она считала себя сухарем, синим
чулком. Она занималась исключительно самообразованием: писала диссертацию,
посещала всевозможные курсы, читала. За тридцать лет у нее не было ни одного
серьезного романа. Да что там, у нее и несерьезного не было, потому что мужчины
боялись подойти к ней с непристойным предложением, а пристойного делать не
хотели – кому нужна жена, которая умнее мужа. Еще она была девственницей. И
если раньше это ее совсем не смущало, то теперь казалось постыдным… А самым
постыдным было то, что она умирала от желания. День и ночь она мечтала о том,
как он возьмет ее, причем обязательно на полу (из-за этих фантазий с ее лица не
сходил стыдливый румянец – многие даже решили, что она заболела гриппом), хотя
до того считала себя фригидной. Да, раньше секс совсем не волновал ее, как она
предполагала, из-за гинекологических проблем, а оказывается, ей просто не
попадался достойный объект желания.
Мучилась она целый месяц, при этом регулярно встречаясь с
Сергеем в доме Лины, распаляя себя этими встречами до неприличия. В итоге не
выдержала, затащила в ванну и… нет, не отдалась – призналась в любви. Он назвал
ее милой девчушкой, погладил по головке, даже в нос чмокнул, а после
преспокойно ушел. Но история на этом не закончилась.
Спустя три недели он сам затащил ее ванну, где под
аккомпанемент льющейся из крана воды лишил девственности. Когда дефлорация была
успешно завершена, Сергей признался в том, что Лена ему тоже очень нравилась,
но он боялся отдаться чувству, потому что считал себя слишком для нее старым
(«…мне ведь уже сорок девять, девочка!»).
Так начался их роман.
Встречались они урывками, потому что он был постоянно занят,
а она боялась ему навязываться. Ленина любовь расцвела пышным цветом, Сергей к
ней прекрасно относился, конечно, не так страстно, как ей хотелось бы, но
пожаловаться на его невнимание она не могла.
Когда с начала их романа прошло четыре месяца, Лена,
естественно тайно, стала мечтать о свадьбе. А почему нет? Он не женат,
бездетен, к ней привязан, им есть о чем поговорить, и в сексе у них полная
гармония. Самое же главное – она любит его так, как не полюбит ни одна другая,
а какому мужчине это не понравится?
Но как говорится, человек предполагает, а Бог располагает! В
случае Лены и Сергея в роли бога выступила Элеонора Новицкая, милая сестренка,
любящая мать… Да, Лина была Леночкиной матерью, правда, неродной, но так как
воспитывала она девочку с пеленок, никто об этом не вспоминал.
Сколько же ей было лет, когда все это произошло? Никак не
меньше шестидесяти, точно, тогда ей только-только исполнилось шестьдесят три,
ведь она была старше брата на четырнадцать лет. И она была еще очень хороша!
Стройная, золотоволосая, гладкокожая, с хорошим цветом лица и голубыми, как в
молодости, глазами. В нее по-прежнему влюблялись мужчины, а она все так же
обожала вертеть ими. Всеми без исключения: и поклонниками, и мужем, и сыном, и
братом. Она привыкла считать всех мужиков без исключения своими рабами. В этом
было что-то противоестественное, потому что она ревновала их, даже сына и
брата, к другим женщинам. Она хотела властвовать над их сердцами безраздельно.
Наверное, поэтому любовь дочери и брата она расценила как
предательство. Она запретила им встречаться. Она заявила, что проклянет дочь,
если та ее ослушается…
И тут впервые за всю жизнь Лена взбунтовалась. Она ответила
матери, что та может проклинать ее сколько хочет, но от Сергея она не
отступится. Что тут началось…
– Дура! – орала Лина, тряся дочь за плечи. –
Идиотка! Он тебе в отцы годится! К тому же он бабник, циник, сволочь! Думаешь,
если он тебя отымел, то уже любит, да он перетрахал всех моих подружек. Смотри,
и твоих перетрахает! Я запрещаю тебе его любить!
Но разве можно запретить любить? Лена собрала вещи и ушла из
дома. Неизвестно, чем бы все кончилось, не исключено, что хеппи-эндом, если бы
Сергея не посадили. Да-да, в тот момент, когда «счастье было так возможно, так
близко», Сержа отдали под суд, обвинив в зверском избиении кого-то. Как потом
выяснилось, побит был рогатый муж одной из подружек Элеоноры, застукавший
капитана Отрадова со своей супругой и решивший прелюбодеев поколотить.
Больше всего Лену в этой истории поразило не то, что ее
любимый параллельно встречался еще с какой-то бабой, а то, что рогатого мужа на
Сергея натравила Элеонора. Она не ожидала от матери такой подлости, такого
хладнокровия, такой бескомпромиссности, ведь Элеонора прекрасно знала, как
вспыльчив Сергей, она знала, что если его попробуют ударить, он тут же ввяжется
в драку, она знала, чем эта драка закончится, что без последствий она не
останется, так как побитый муж был очень большим правительственным чиновником.
