Ева
Ева надавила на звонок еще раз. Что за черт! Почему не
открывают? Она не намерена стоять здесь до скончания веков, тем более что
воняет тут так, будто скончание уже свершилось, причем не веков, а пары
бездомных кошек.
Наконец дверь открыли. Как и ожидалось, на пороге квартиры
нарисовалась бабкина приживалка, Анька Железнова. На сей раз выглядела она
получше: в джинсах, футболке, спортивной кофте нараспашку девчонка уже не
производила впечатления рано состарившейся колхозницы. Скорее, приодевшей ся
бюджетницы, потому что вещички на ней были новенькими, дешевенькими и
совершенно безликими.
– Ой, – испуганно ойкнула девчонка, увидев, кто к
ней пришел в гости. – Здрасьте.
– Здорово, – с растягом проговорила Ева и, не
дожидаясь приглашения, вошла в тесную прихожую. – Давно переехала?
– Вчера.
– Вчера, значит… – Она заглянула в комнату и,
увидев на полу гору сумок, хохотнула: – Это все, что ты привезла с собой?
Чайник да кучу тряпья?
– А вам какое дело? – неожиданно смело огрызнулась
Аня.
Ева удивленно приподняла свою тонко выщипанную бровку:
– У щеночка прорезались зубки?
– Что вам нужно? – спросила Аня, резко закрыв
дверь в комнату.
– Хотела предупредить, – лениво протянула
Ева, – чтобы ты не обживалась тут… Все равно квартира тебе не достанется…
– Это еще почему?
– Потому что ее намереваюсь заполучить я. А меня еще
никому не удавалось переиграть! Даже бабке. Уж какая была ведьма, а все же я ее
перехитрила…
– Вы думаете? А по-моему, в конечном итоге перехитрили
именно вас. Ведь вам в наследство досталась лишь коллекция фантиков.
Ева нарочито беспечно рассмеялась, хотя ее немного задело
замечание девчонки. Как ни крути, а она права – бабка перед смертью здорово ей
насолила.
– Не обольщайся, – отсмеявшись, сказала
Ева. – В любом случае я своего добьюсь. А знаешь, почему? Потому что ни
перед чем не остановлюсь!
– В этом я нисколько не сомневаюсь, – упавшим
голосом проговорила Аня.
– Вот и славно! Тогда у меня к тебе предложение. –
Евины глаза сверкнули. – Выгодное!
– Если вы о подстаканниках, то их нет…
– Какие, на фиг, подстаканники? Ты чего, девочка, с
катушек слетела? Я тебе о серьезных вещах… – Она зло махнула своей холеной
пятерней. – Короче, вот что я предлагаю. Ты пока из квартиры выметаешься…
На недельку-другую, а когда я тут все осмотрю, можешь вселяться обратно. Я даже
обещаю, что не буду оспаривать завещание…
– Зачем вам это?
– А ты не понимаешь? – Ева досадливо
поморщилась. – Мне не нужна эта халупа. И будки с сараями не нужны! Меня
интересуют только фамильные драгоценности…
– А при чем тут…
– При том, что они спрятаны где-то в квартире. Но
спрятаны так, что хрен найдешь… Может, придется линолеум поднимать, стены
простукивать, но это не твоя беда – если что найду, ремонт тебе оплачу.
– А если не найдете?
– Найду, должна найти! – Ева носком сапога
подцепила деревянный плинтус, рванула на себя, когда он оторвался, заглянула в
образовавшуюся щель. – Одна пылища… Черт!
– Почему вы решили?..
– Цацки тут, больше им деться некуда! Когда бабка от
меня съехала, я всю квартиру перерыла. Там ничего нет! Значит, она их забрала с
собой… – Ева шмыгнула в кладовку, но тут же выскочила оттуда, отряхиваясь
и чихая. – Блин, авгиевы конюшни, а не квартира! Работы не меньше чем на
неделю, так что собирай манатки и выметайся…
– Мне некуда выметаться, – растерянно проговорила
Аня.
– Где-то ты раньше жила, вот и дуй туда!
И так Аню разозлил этот повелительный тон, что она грубо
(оказывается, она и так может!) крикнула:
– Никуда я отсюда не уеду!
– Не хочешь – не надо, – неожиданно быстро
согласилась Ева. – Тогда просто дай мне ключи, я буду сюда приходить днем,
а ты можешь тут ночевать.
– Не получите вы никаких ключей, – тихо, но твердо
сказала Аня. – И квартиру крушить я вам не дам. Бабуся не хотела, чтобы вы
тут хозяйничали, поэтому она свой дом мне и завещала…
– Дура, – выплюнула Ева, сощурив свои огромные
синие глаза так, что они превратились в щелки. – Ты еще ничего не поняла…
Старуха завещала все тебе, чтобы отомстить нам, своим родственникам! Ты всего
лишь средство для достижения ее цели. А цель у нее была одна – после смерти
показать нам кукиш!
– Бабуся меня любила, – еле сдерживая слезы,
прошептала Аня.
– Любила, как же! Да ей было плевать на тебя! Как и на
всех… Она никого в жизни не любила! Для нее все мы были статистами!
– Уходите, – сипло выговорила Аня, – уходите
отсюда, слышите?
– Значит, по-хорошему договориться ты не хочешь?
– Уходите, уходите, уходите… – как заведенная,
твердила Аня.
Ева в сердцах выругалась и вылетела из квартиры.
Из-за закрывшейся двери послышались громкие надрывные
рыдания.
День третий
Елена
Проснулась Лена в шесть утра – на целый час раньше обычного.
Проснулась сама, не дождавшись звонка будильника, хотя раньше ее не могла
добудиться даже любимая собака Дуля, которой иногда приспичивало в неурочный
час.
Лена тихонько вылезла из кровати, стараясь не разбудить
Алекса, прошлепала в кухню. Спящая у плиты Дульцинея тихонько гавкнула, завидев
хозяйку, но тут же уткнула морду в лапы и засопела.
«Что ж, раз даже собака не хочет мне составить компанию,
значит, буду коротать время в одиночестве», – подумала Лена, включая
чайник. Пока он закипал, она вяло размышляла о том, что не страдала бессонницей
без малого двадцать лет, с тех пор, как вышла замуж за Алекса. До этого ее
часто мучили страшные воспоминания, угрызения совести, приступы сумасшедшей
любви, поэтому она не могла спать, а только лежала с закрытыми глазами, орошая
подушку слезами, но все изменилось, когда в ее постели обосновался Александр
Бергман – он прогнал все тревоги и подарил Лене покой…
И вот все изменилось! Спокойной, размеренной жизни пришел
конец! Ее опять стали мучить воспоминания, угрызения и приступы сумасшедшей
любви…
– Леночка, – раздался за спиной еще сонный голос
мужа. – Ты чего так рано?
Елена помрачнела – она не хотела сейчас разговаривать с
Алексом, а тем более не хотела объяснять, «чего она так рано»: правду она не
скажет, а врать мужу она не привыкла.
– Иди ложись, – как можно мягче проговорила
Лена, – я попью чаю и приду – Она обернулась к мужу, стараясь улыбаться
искренне, и добавила: – Честно-пречестно!
